Невидимый - Юнгстедт Мари - Страница 9

На зеленых лугах паслись стада. Юхан задумался над тем, почему все овцы на Готланде черные, в то время как почти все коровы белые. На материке все было наоборот: белые овцы и черные или бурые коровы.

Они проехали полигон в Тофте и церковь с ее черепичной башней, потом маленький поселок Вестергарн и городок Клинтехамн.

Через несколько километров у самой дороги они увидели белую церковь Фрёйеля. Отсюда море было видно лучше. В загоне бродили гнедые лошади. Засеянные поля уже зеленели. Возле полоски леса у побережья стояли полицейские машины, виднелись ленты ограждения. Юхан и Петер поставили свою машину рядом с другими.

Когда они подошли, Кнутас беседовал с женщиной в полицейской форме. Он пояснил, что сможет дать интервью через пятнадцать минут, и попросил их не заходить за ограждение.

Огорожено было несколько сотен квадратных метров. Юхан оглядел полоску леса, дюны и пляж. Значит, среди всей этой красоты и было совершено зверское убийство. Он задался вопросом, как это произошло, — успела ли женщина перед смертью испугаться?

Они спустились к воде. За ограждением бродили, пристально глядя в землю, несколько полицейских, по всей видимости криминалисты. Время от времени они что-то поднимали и аккуратно складывали в полиэтиленовые пакеты.

«Неужели это ее парень прокрался вслед за ней и так жестоко ее убил? — подумал Юхан. — Ведь почему-то же его арестовали». Однако опыт подсказывал Юхану, что прокурор может иногда принять решение об аресте на достаточно зыбких основаниях.

Его мысли прервал Петер.

— Слушай, отойди в сторонку! — крикнул он из-за камеры, не отрываясь от дисплея.

Он уже установил на штативе большую телекамеру, и сейчас Юхан мешал ему снять панораму пляжа.

Часы показывали одиннадцать. Редактору дневных новостей они уже сообщили, что ему придется довольствоваться утренней информацией, так что волноваться не было причин.

— Давай заедем к сестре того старикашки, который нашел труп, — предложил Юхан, когда они сели в машину. — Ее зовут Свея Юхансон, и живет она где-то поблизости. Вдруг удастся взять у нее интервью?

— Давай попробуем, — согласился Петер, который обычно всегда соглашался.

Свея Юхансон открыла дверь не сразу. Запах свежих булочек ударил в ноздри.

— Так-так, а вы кто такие будете? — спросила она в лоб на певучем готландском диалекте и уставилась на них снизу вверх.

Они никогда еще не видели такой маленькой старушки. Седые волосы были закручены узлом на затылке. Лицо румяное, с мелкими морщинами. На ней был полосатый передник, нос испачкан мукой. «В ней, наверное, не больше метра сорока росту», — с удивлением подумал Юхан и представил себя и своего спутника.

— Ну, тогда заходите, гостями будете, — сказала Свея и впустила их в маленькую темную прихожую. — Я как раз стряпаю, так что придется вам посидеть со мной в кухне.

Они уселись на лавку, и сразу же перед ними на столе появились две чашки кофе.

— От кофе-то вы не откажетесь, — пробормотала старушка, не ожидая ответа. — Вам повезло — первый противень вот-вот будет готов.

— С удовольствием попробуем, — хором выпалили оба.

Юхан посмотрел в окно и понял, что разговор может затянуться.

— Мы хотели бы услышать о том, как ваш брат нашел мертвую женщину, — начал Юхан.

— Расскажу, расскажу, — проговорила она, доставая из духовки противень булочек с корицей. — Он был просто сам не свой, бедняга. До сих пор в больнице. Они решили подержать его еще денек. Хотя сегодня утром я с ним разговаривала, так у него голос уже повеселее стал.

— Как же все это произошло — как он ее обнаружил?

— Так вот, мы с ним собирались пойти гулять. Мы всегда ходим на прогулку, каждый день. Но вчера я не захотела пойти с ним: горло болело, кашель совсем замучил. А сегодня уже гораздо лучше, — констатировала она, ущипнув себя за морщинистую шею. — Ну вот, он пришел ко мне, как обычно, около одиннадцати. Мы с ним пообедали — так у нас заведено. Потом он пошел на прогулку, один. Я сидела в комнате и вязала. Получаса не прошло, а он уже вернулся и давай что есть мочи стучать в дверь, хотя дверь-то всегда открыта. Он был не в себе, бормотал что-то про мертвую женщину и мертвую собаку — и что надо срочно вызвать полицию.

Юхан даже подскочил:

— Собаку? А можно поподробнее про собаку?

— Ну так вот, видать, собаку убили. Голова валялась отдельно, просто ужас какой-то, ой-ой-ой, — заохала она и покачала головой.

Юхан и Петер переглянулись: это что-то новенькое.

— Собака принадлежала убитой женщине?

— Ну да, конечно же, ее собака. Полиция так сразу и сказала, когда приехала.

Полчаса спустя Юхан и Петер покинули гостеприимный дом, унося видеозапись рассказа Свей Юхансон.

Эмма Винарве проснулась вся в поту. Во рту ощущался отвратительный привкус, а в животе как будто образовался комок тоски и страха. Кошмарный сон не отпускал. Они с Хеленой гуляли вместе вдоль берега, что много раз случалось наяву. Хелена шла чуть впереди. Эмма окликнула ее, попросила подождать, но та не ответила. Эмма ускорила шаги и снова окликнула Хелену. Подруга по-прежнему не оборачивалась. Эмма хотела побежать за ней следом, но это ей не удавалось. Ноги отрывались от земли как при замедленной съемке, а с места она не двигалась, как ни старалась. Эмма так и не смогла догнать Хелену и проснулась от собственного крика.

С неожиданной злобой она скинула с себя одеяло Улле, лежавшее на ее половине кровати поверх ее собственного, — именно из-за него ей стало так жарко во сне. Ей хотелось плакать, но она справилась с собой и встала с постели. Солнечный свет пробивался сквозь тонкие шторы, освещая просторную спальню.

Она не пошла на работу, хотя до выпускного оставалось всего два дня и у нее было множество дел. Ей не хотелось бросать своих учеников в такой момент, но общаться с ними она была просто не в состоянии. Все, что можно, она постарается решить и организовать из дому, по телефону. Директор школы все понял и пошел ей навстречу. Шок. Скорбь. Эмма и Хелена. Хелена и Эмма. Они были лучшими подругами.

Механически, словно робот, она встала под душ. Вода омывала ее горячее тело, но она не ощущала прохлады. Кожа казалась толстой скорлупой, существующей отдельно от того, что происходило внутри. Контакт между ее внутренним миром и внешней оболочкой нарушился.

Улле отвез детей в школу по дороге на работу. Он предлагал остаться с ней, но Эмма решительно отказалась — ей хотелось побыть одной. Натянув джинсы и футболку, она босиком прошла в кухню. В доме она всегда ходила босиком, даже зимой. После чашки крепкого кофе и нескольких тостов ей стало полегче. Но ощущение нереальности не уходило. Как такое могло случиться? Ее лучшая подруга убита на их пляже. Там, где они когда-то в детстве лепили куличики, устраивали скачки, когда в двенадцать лет обе до безумия увлеклись лошадьми, подростками гуляли и обсуждали свои проблемы, катались на мопеде и впервые напились. Сама она даже потеряла невинность на этом пляже.

Ее мысли прервал телефонный звонок. Звонил комиссар Кнутас:

— Извините, что вынужден вас побеспокоить, но нам необходимо встретиться и поговорить, и как можно скорее. Могу также сообщить, что сегодня утром был арестован Пер Бергдаль. Я мог бы приехать к вам после обеда. Устроит?

Эмма похолодела. Пер арестован. Невероятно. Наверное, полиции известно про ссору и драку.

— Почему его арестовали?

— На то есть несколько причин, о которых я расскажу при личной встрече.

Эмма, все еще пребывавшая в состоянии шока, вовсе не хотела впускать полицейского в свой дом. Тогда уж лучше встретиться на нейтральной территории.

— Может быть, встретимся у вас в управлении? Около двух?

— Очень хорошо. Как я уже сказал, сожалею, что приходится вас побеспокоить, но это очень важно.

— Ничего страшного, — проговорила она без всякого выражения.