Подставная фигура - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 23

• Предыдущая
• 23/94
• Следующая

Ринат не торопился садиться в машину, прошелся взад-вперед. Голова еще гудела от избыточного тепла в салоне и табачного дыма. Ринат набрал горсть снега, размазал по лицу, приятно вздрогнул, когда струйка талой воды скользнула за шиворот. Хорошо...

И тут он заметил, что снег у противоположного угла дома вспыхнул и заискрился, отражая свет автомобильных фар. Ринат отступил за угол, напрягся. На подъездной дороге появился какой-то тяжелый внедорожник, определить модель Ринату сразу не удалось. Машина медленно ползла, скребя покрышками асфальт; в салоне глухо ухали тяжелые ритмы.

Но вместо того, чтобы остановиться у одного из подъездов, джип зачем-то доехал до самого конца подъездной дороги и, включив задние огни, стал разворачиваться, повторяя маневр, который несколькими минутами ранее выполнил Крепыш.

Сдавая назад, машина приблизилась почти вплотную к «Опелю», помигала задними фарами и остановилась. Оттуда вышел молодой парень в спортивной куртке нараспашку и, уперев руки в бока, уставился на сверкающий радиатор «Опеля-Фронтеры».

– Не по-онял! – сказал он громко, растягивая гласные и глотая букву "н", так что получалось «не по-о-ял». – А чей это танк здесь стоит, не понял? Твой?

Он повернулся к Ринату, подпиравшему стену дома.

– Ну мой, – сказал Ринат, приближаясь к машине. – Какие трудности?

Вблизи он успел рассмотреть нахальный рыжий чуб своего собеседника, светлые, чуть навыкате глаза и марку его машины – «Рэйндж-Ровер» за семьдесят тысяч долларов. Ну, тут все понятно: «Фронтера» Крепыша стоила вдвое меньше и в специфических кругах не котировалась. К тому же это явный «секонд хэнд» с одного из немецких авторынков. Немудрено, что рыжий свое презрение к дешевой модели распространял и на ее владельца.

– У меня трудности? – рыжий зло хохотнул. – Не, ты мне нравишься, мужик!.. У меня никаких трудностей! Я приехал домой и хочу поставить машину на место. А здесь стоит этот твой хренов танк! – Он зачем-то хлопнул рукой по капоту «Опеля». – Ну что смотришь? Сваливай, мужик, и поскорее, у меня дома ужин стынет!

Свалить, конечно, не проблема – но Ринат не хотел, чтобы Карданов прежде времени заметил их машину. Это может поставить под угрозу всю операцию.

– Здесь полно места, – сдержанно сказал он. – Вон, можешь поставить хоть у подъезда...

– Сам туда и ставь! – рявкнул рыжий, теряя терпение. – Сваливай на хер!

Ринат лично убил не меньше трех таких крутышей, но сейчас приходилось смириться. Он сплюнул, развернулся, подошел к опозоренной «Фронтере» и рывком распахнул дверцу.

– Козел... – в сердцах пробормотал бригадир. Вот же посчастливилось нарваться на придурка! Делать нечего, из двух зол придется выбрать меньшее и откатить машину в сторону – в драку ведь не полезешь.

Но у рыжего неожиданно прорезался музыкальный слух.

– Не по-нял! – произнес он медленно, словно еще не веря услышанному. – Кто тут козел? Я не понял!.. Эй, Вовик!

Ринат не успел ничего сказать или подумать, как рыжий схватил его за отворот куртки, развернул к себе и ударил спиной о борт джипа. Одновременно из внедорожника вылезло еще одно существо с короткими и мощными, растопыренными в стороны конечностями.

– Вовик, слышь – да он кто тако-ой?!

Ринат скосил глаза в сторону, сориентировался. Выбора не оставалось. Привычным ударом колена он поразил рыжего в самое уязвимое место, а когда тот обмяк, С размаху рубанул лбом в переносицу. Рыжий залился кровью, неловко попятился и плюхнулся в сугроб.

– Эй, а ну погодь, ты! – раздался голос второго существа.

Ринат встал в стойку и быстро развернулся лицом к новому противнику.

В это время Вьюн и Крепыш ожидали «объект» на площадке четвертого этажа. Курить в таких случаях не полагалось – запах табачного дыма демаскирует засаду и настораживает жертву. Они сидели на корточках, прислонившись спинами к стене, и по укоренившейся привычке молчали каждый о своем. Вьюн первый услышал крики на улице, встал и выглянул в окно.

– Смотри, Крепкий, – удивленно присвистнул он. – Какие-то мужики Рината завалить хотят. На машине приехали.

Крепыш вскочил и приник лицом к стеклу.

– А может, это «друг» прибыл?

Ни слова больше не говоря, они сбежали вниз и выскочили из подъезда. Вьюн на ходу извлек из кармана аэрозольный баллончик. Это был запрещенный в России горчичный газ. В отличие от «черемухи» или «сирени» он не заставлял пускать слюни и сопли, а полностью «вырубал» жертву на несколько минут.

Один из противников Рината уже сидел в сугробе, размазывая снегом кровь по расквашенной физиономии. Это ничего не значило: сейчас плачет и умывается, а через пять секунд вытащит пушку. Поэтому Вьюн угостил его доброй порцией газа, так что рыжий распластался на испачканном кровью снегу.

Ринат махался со вторым, похожим на водолаза в раздутом избыточным давлением скафандре. Видно, скафандр гасил удары, потому что ни Ринат, ни подоспевший Крепыш ничего не могли с ним сделать. Вьюн подбежал сбоку и пустил струю газа, но не попал, Ринат и Крепыш, громко матерясь, отскочили. Вьюн повторил попытку, но «водолаз» увернулся и ударил его по руке, так что она онемела от кисти до плеча. Баллончик улетел в темноту. Второй удар со свистом рассек воздух рядом с лицом – если бы зацепил, Вьюн наверняка оказался бы в больнице. Или в морге.

Хорошо, что Ринат и Крепыш вновь бросились вперед.

Теперь они втроем с остервенением гвоздили «водолаза» руками и ногами. Постепенно удары стали пробивать туго накачанный скафандр.

– Вариантов несколько, – рассказывал Макс. – Развозить по квартирам проституток или жить в Тмутаракани и караулить стройку.

– А почему ты решил устраиваться именно в охранники? – спросила Маша.

Они сидели в небольшом опрятном баре, и Макса радовало, что цены здесь вполне приемлемые. Конечно, было бы лучше, если бы Маша готовила ужины дома, но пока она такого желания не выражала.

– Это то, что я более-менее умею, – пояснил Макс, запивая острую пиццу по-милански молдавским «Каберне».

– Да, в оружии ты разбираешься и дерешься здорово, – задумчиво проговорила Маша. Она ела жареную домашнюю колбаску, аккуратно отрезая маленькие кусочки.

– Неужели дипкурьеров всему этому учат?

– Конечно, – кивнул Макс.

– Сейчас просто так, «с улицы», устроиться трудно. Разумеется, на хорошую работу. Но я узнаю у своих знакомых...

– У тебя есть знакомые в охранных структурах? – удивился Карданов.

Маша уклончиво пожала плечами.

– У меня есть подруги, у них мужья, приятели, друзья мужей...

– Ну, через такую длинную цепочку устроиться трудно. Тем более на приличную зарплату.

Макс замолчал, медленно потягивая терпкую рубиновую жидкость.

– Впрочем, у меня появилась одна мысль... – неожиданно оживился он. – Как тебе нравится сумма в миллион долларов?

Девушка улыбнулась.

– А ты знаешь, где его взять?

– Представь себе.

– И где же?

– В чемодане. Очень прочном металлическом чемодане.

– А где же этот чудный чемодан?

– Пока не знаю, – честно сказал Макс. – Но попробую поискать.

Маша звонко рассмеялась. У нее были ровные, жемчужного оттенка зубы.

– Кладоискательство – удел мальчишек. Почему ты так на меня смотришь?

– Я хочу тебя.

– Прямо сейчас? – Она засмеялась еще звонче.

– Да.

– Принято. Тогда допиваем кофе и уходим из этой забегаловки.

– А, по-моему, тут вполне прилично. И ужин на двоих с вином стоит немногим больше, чем стакан апельсинового сока в «Аркадии».

– Не будь занудой...

Макс остановил частника на потрепанных «Жигулях», они сели на заднее сиденье, он сразу же притянул Машу к себе, и она охотно подалась навстречу. Губы девушки пахли не помадой, а вином и жареной колбасой, но Макса это не оттолкнуло. Они целовались, как убежавшие в пустой класс школьники на выпускном вечере: страстно, исступленно и самозабвенно. Только опыта у них было побольше...

• Предыдущая
• 23/94
• Следующая