Последние ритуалы - Сигурдардоттир Ирса - Страница 58

— Черт! — ругнулась Тора. — Я не могу сейчас разговаривать с его матерью, просто не могу. А если она меня спросит о моих детях? Что я скажу? «О да, фрау, мой сын развит не по годам — ах, неужели я вам не говорила, что он собирается стать отцом?»

— Поверь, твоими детьми она интересоваться не станет, — спокойно ответил Маттиас.

— А разговаривать о ее сыне не лучше. Я что, глядя ей в глаза, должна сообщить, что он заключил сделку с дьяволом в попытке превратить ее жизнь в ад кромешный и в результате убить? — Тора смотрела на Маттиаса, надеясь на конструктивный ответ.

— Я сам ей все расскажу, не волнуйся. В любом случае от встречи отказываться нельзя. Не можешь сегодня, тогда завтра. Вспомни, она проделала весь этот путь с единственной целью — поговорить с тобой. Знаешь, у нее был такой мягкий голос, когда она сказала об этом. Я никогда у нее такого не слышал. Тебе не о чем беспокоиться…

Слова Маттиаса Тору не слишком убедили.

— Они позвонят или как?

— Да, когда приедут в отель. Могу и сам им позвонить, если хочешь.

Уф-ф. Что же делать? Тора не могла решить.

— Хорошо, звони, — резко согласилась она и тут же закричала: — Нет, нет, не надо!..

Не успела она снова передумать, как зазвонил телефон Маттиаса. Он посмотрел на дисплей и объявил:

— Это они.

Тора застонала.

— Алло, Маттиас слушает. — Беседа казалась довольно поверхностной: «Вы хорошо долетели? — Какая жалость. — Название отеля помните?» — и так далее. Потом он попрощался с собеседницей, взглянул на Тору и улыбнулся. — Тебе везет, бабуся.

— Что? — с надеждой спросила Тора. — Она не приехала?

— Приехала. Но у нее мигрень и она просит отложить вашу встречу до завтра. Звонила Элиза. Они сейчас в такси, на пути к отелю «Борг», и она предлагает через полчаса там увидеться.

Миловидная брюнетка оказалась совершенно не похожей на мать. Судя по семейным фотографиям, она пошла в отца. Одета без вызова: черные элегантные брючки, блузка тоже черная, наверное, шелковая. Длинные прямые волосы собраны в хвост. Из украшений — только кольцо с камушком, то самое, которое было на снимке. Тора не ожидала, что девушка такая худенькая. Элиза пожала Торе руку, а с Маттиасом сердечно обнялась и расцеловала его в обе щеки.

— Как ты? — спросил он дружеским тоном.

По-видимому, он или очень близок этим людям, или занимает более высокое положение, чем предполагала Тора.

Элиза натянуто улыбнулась.

— Не очень. Всякие сложности, — сказала она и повернулась к Торе. — Я прилетела бы раньше, если бы знала, что могу быть хоть чем-то полезна. Я не подозревала, что мое пребывание у Гаральда так важно.

Торе показалось это странным, учитывая, что брата убили практически сразу после отъезда Элизы, но она сказала только:

— Что ж, сейчас вы здесь, и важно это.

— Да, я купила билет сразу же после звонка Маттиаса. Я хочу помочь, — сказала она искренне. — И мама тоже.

— Вот и замечательно, — произнес Маттиас нехарактерным для него громким голосом. Тора решила, что он боится, как бы она чего не ляпнула.

— Да, замечательно, — повторила она, давая ему понять, что у нее нет такого намерения.

— Сядем? — спросила Элиза. — Могу я предложить вам кофе? Или бокал вина?

Тора подумала, что выпитого ей хватит на всю жизнь, и согласилась на чашку кофе. А они заказали по бокалу вина. Маттиас откинулся на спинку кресла.

— Ну, что ты можешь рассказать нам о твоем прошлом приезде? — обратился он к Элизе.

— Давай подождем, пока принесут вино? — предложила она. — Я бы сначала выпила.

— Конечно, — ответил он и потрепал ее по руке, лежащей на подлокотнике дивана.

Извиняющимся взглядом Элиза посмотрела на Тору.

— Знаете, прошлый приезд я вспоминаю с неловкостью. Мои чувства в смятении, я пока сама в них не разобралась, но, оглядываясь назад, могу сказать, что была слишком сосредоточена на себе и говорила только о себе. Если б я знала, что вижу Гаральда в последний раз, я бы сказала, что люблю его… — Она прикусила нижнюю губу. — Но я этого не сделала и уже не сделаю никогда.

Официант принес напитки. Элиза и Маттиас просто пили ни за что конкретное. Глотнув кофе и глядя на них, Тора пожалела, что отказалась от вина. И тут же решила, что при первой возможности вернется к старой привычке.

— Может быть, стоит рассказать, зачем я приезжала к Гаральду? — сказала Элиза, поставив бокал. Тора кивнула. — Маттиас знает, что между мной и родителями есть некоторые сложности. Отец хочет, чтобы я занялась бизнесом и работала в банке. Мои друзья склоняют меня к тому же. Только Гаральд настаивал, чтобы я продолжала заниматься музыкой. Все думают, что виолончель для меня — просто хобби, а вот брат все понимал, хоть сам и не был музыкантом. Он знал, что если ты достиг определенного уровня мастерства, то тут уж или-или.

— Понимаю, — сказала Тора, на самом деле ничего не понимая.

— Поэтому мы в основном говорили обо мне, — продолжила Элиза. — Я приехала за поддержкой и получила ее. Он посоветовал мне никому не подчиняться и совершенствовать мастерство. Он сказал, что безликих сотрудников в банках и офисах — пруд пруди, а блестящих музыкантов единицы. «Безликие костюмы» — это его слова.

— Можно узнать, что вы решили? — из любопытства спросила Тора.

— Я выбрала музыку, — ответила Элиза с горькой улыбкой. — Но отец уже оплатил для меня бизнес-курсы, и занятия вот-вот начнутся. Хочешь одно, а делаешь другое, так это обычно бывает.

— Теперь твой отец счастлив? — спросил Маттиас.

— Да, хотя лучше сказать, что он успокоился. В нашей семье счастливым быть трудно. Особенно сейчас.

— Элиза, я понимаю, совать нос в чужие семейные дела не очень удобно, но мы прочитали электронную переписку между Гаральдом и вашим отцом. Не похоже, что они были близки… — Тора сделала паузу. — Есть причины считать отношения Гаральда с вашей мамой тоже далеко не идеальными.

Элиза глотнула вина и посмотрела в глаза Торе.

— Гаральд был самым лучшим братом, какого только можно пожелать. Да, он вел себя странно, особенно в последнее время… — Она прикусила кончик языка, намекая на раздвоенный язык Гаральда. — Но я все равно на его стороне. Он поступал благородно, и не только по отношению ко мне. Как он жалел нашу несчастную сестренку, с какой добротой о ней заботился… — Элиза пристально разглядывала свой бокал. — Мама и папа, они просто… Я правда не знаю, что сказать. Мои первые воспоминания — это бесконечные объятия, любовь и забота родителей, но я никогда не видела, чтобы они уделяли внимание Гаральду. Казалось, ну, что он им не нравится… — Слова и эмоции мешали ходу мыслей Элизы. — Нет, с ним никогда не обращались плохо. Родители просто его не любили. Я не знаю почему, не знаю, была ли для этого какая-то особая причина…

Тора, конечно, не показала, какого невысокого мнения она о Гунтлибах, но ей еще сильнее захотелось найти убийцу Гаральда. Трудно представить более безотрадную судьбу, чем расти без родительской ласки. Детям нужны ощутимые проявления любви, лишать их этого преступно. Ничего удивительного, что Гаральд вырос странным. Неожиданно у Торы возникло желание встретиться с его матерью.

— Да, — произнесла она, нарушая молчание. — Должна сказать, это во многом объясняет характер и поведение Гаральда. Понимаю, что вам не слишком приятно обсуждать с посторонними свою семью, поэтому давайте вернемся к вашей последней встрече с ним.

Элиза благодарно улыбнулась.

— Как я уже говорила, в основном все вертелось вокруг моих проблем. Гаральд был замечательный, и нам просто хорошо было вместе. Мы съездили в ваш знаменитый геотермальный бассейн — «Голубая лагуна», так он называется? — а еще видели гейзеры, гуляли по городу или сидели дома, смотрели фильмы. В общем, отдыхали.

Тора попробовала представить Гаральда купающимся в геотермальных водах «Голубой лагуны», но не смогла вызвать в воображении достаточно правдоподобный образ.