В медленном танце - Конрад Линда - Страница 15
- Предыдущая
- 15/28
- Следующая
Когда они дошли до номера, Слоану пришлось немного побеспокоить ее, чтобы достать из кармана ключ.
Он прислонил ее к стене и вставил ключ в дверь. Лейни подняла голову и посмотрела на него.
— А ты красивый мужчина, тебе это говорили?
Он хмыкнул.
— Нужно, чтобы тебе кто-нибудь посвятил песню, Слоан. — Лейни буквально скатилась ему в руки, когда он пытался преступить с ней через порог. — Этот поцелуй, этот поцелуй!.. — заорала она во все горло.
Он шикнул на нее.
— Вряд ли Фейт Хилл была бы рада услышать, как издеваются над ее песней.
Он втащил ее в номер и положил на кровать, но Лейни тут же поднялась.
— Ох, у меня голова кружится. — Она взглянула на него. — Но все равно я хочу тебя опять поцеловать.
Слоан повернул ключ, закрывая входную дверь, и накинул цепочку.
— Тебя не тошнит?
— Нет. С этим все в порядке. Спасибо. А почему ты спросил?
Она потянулась к нему, и он в испуге отпрянул.
— У меня есть ощущение, что ночью тебе будет плохо.
— Ни в коем случае. — Лейни сделала неверный шаг. — У меня стальной желудок. — И тут же зажала рот рукой и побледнела. Слоан увидел, что глаза у нее в испуге расширились.
— Об этом я как раз и говорил. Пойдем. — Он потащил ее в ванную, откинул крышку унитаза и наклонил ее голову.
Потом намочил полотенце холодной водой и приложил ей ко лбу.
— Господи, да уйди же ты! — простонала Лейни.
— Ты в порядке?
— Нет. Но все пройдет. Просто оставь меня одну. Ну, пожалуйста…
— Я буду за дверью. Если понадоблюсь, сразу зови. — Он закрыл дверь и пошел к ее нераспакованным сумкам.
Решив достать для Лейни смену одежды, Слоан поставил на кровать ее дорожную сумку. Он долго колебался, прежде чем открыть ее. Но звуки, доносившиеся из ванной, придали ему решительности.
Слоан открыл сумку и аккуратно просмотрел содержимое. Когда же он добрался до шелкового белья, его сердце бешено забилось.
Уф! Какое множество вещей носят женщины!
С трудом оторвав взгляд от черного лифчика, он наткнулся на удивительное ярко-красное кружевное приспособление, которое должно закрывать тело от груди до…
Мужчина запросто может спятить, увидев Лейни в этой вещице, лежащую на постели и ожидающую, когда он ее разденет… Слоан присвистнул и тяжело вздохнул. Он уже и без того сходит с ума, а ему нужно держаться.
Схватив нечто из тончайшего материала цвета лаванды, сочтя это ночной рубашкой, Слоан постучал в дверь ванной.
— Можно я войду? — Не получив ответа, он заглянул внутрь.
Она сидела, прислонившись к стене и закрыв глаза.
— Лейни?
Она застонала, но не ответила.
— О'кей, дорогая. — Он повесил рубашку и протянул к ней руку. — Вставай. Кажется, придется принимать серьезные меры.
— М-м-м, — пробормотала она.
Он начал с того, что разул Лейни. Потом поставил на ноги и снял через голову футболку. Вид ее груди под белым кружевным лифчиком на мгновение лишил его способности шевелиться. Долгое мгновение он просто стоял и разглядывал ее грудь. Наконец, взяв себя в руки, он продолжил свои действия.
Придерживая девушку одной рукой, он другой поднял ее ногу и поставил на унитаз, затем снял джинсы с одной ноги и тоже самое проделал со второй. Потом поставил Лейни под душ, ожидая ее реакции.
Она открыла глаза и взвизгнула.
— Что за… Прекрати! — Она шлепнула его ладонью по рукам. — Хватит, отпусти меня.
— Тебе станет от этого лучше.
Вся мокрая, она так и норовила выскользнуть из его рук. Слоану пришлось сбросить ботинки и тоже встать под душ. Придвинувшись ближе, он взял ее за талию и крепко держал, чтобы она не вырвалась. Душ поливал их обоих.
На мгновение Лейни перестала извиваться и прижалась к его груди. О боги, это была ошибка.
Он стоял в мокрой одежде, прилипшей к телу, и даже сквозь ткань рубашки чувствовал ее бархатную кожу. Горячая волна желания разошлась по его телу, несмотря на льющуюся сверху холодную воду.
Слоан не мог больше выносить этой муки, вызываемой их мнимой близостью. Он крепко притянул ее к себе и понял, что она с трудом дышит.
Это подействовало на него остужающе — лучше, чем любые другие меры.
— Лейни, Лейни, ты можешь стоять?
— Да, — еле слышно пробормотала она.
— Хорошо. Я вылезаю. Когда тебе станет лучше, выходи и вытрись насухо. Я буду за дверью.
Слоан поскорее схватил свои ботинки и вылетел из ванной. Он вытирался уже в комнате, с трудом переводя дух и пытаясь привести в порядок чувства и мысли.
Собрав все силы и стараясь не думать, что едва удержался, чтобы не воспользоваться ее слабостью, Слоан торопливо переоделся в сухую одежду. Когда он находится так близко к Лейни, то забывает обо всем. Обо всех своих проблемах. Обо всем, что обещал капитану Джонсону, и о памяти своей матери. Обо всем.
И что ему теперь делать?
Слоан заставил Лейни принять две таблетки аспирина и запить чашкой крепкого горячего кофе. После этого Лейни забралась в кровать, с облегчением отметив, что комната перестала кружиться. Слоан был так заботлив и нежен, что она едва не заплакала от благодарности к нему и жалости к себе. Даже в своем нынешнем состоянии она понимала, что запомнит эту ночь на всю жизнь.
Было ясно и другое. Она никогда, никогда больше не будет пить текилу. Да и вообще в следующий раз она станет пить только на свой шестидесятипятилетний юбилей.
Слоан убедился, что Лейни пришла в себя, и только тогда выключил лампу. Шторы на окнах были плотными и не пропускали света, в комнате стало темно, но по звукам девушка догадалась, что он лег в свою кровать.
— Спокойной ночи, Лейни. Тебе нужно поспать…
Она хотела что-нибудь ответить, поблагодарить его за то, что он в трудный момент пришел на помощь, но была слишком слаба, расстроена и уже засыпала. Только попыталась открыть рот, чтобы все это сказать, как уже заснула.
Лейни проснулась через некоторое время, перевернулась на бок, чтобы посмотреть на светящийся циферблат часов. Она попыталась поглядеть на руку, но поняла, что у нее страшно болят глаза. Слава богу, хоть не тошнит.
Крепко зажмурившись, она попыталась уснуть. Но в темноте ей стали приходить различные видения.
Сначала ее посетила колибри. Птица была какая-то очень крупная и пугливая, она села ей на лицо. Первым чувством Лейни был гнев, и она прогнала ее. Потом подумала, что это глупо. Что пользы сердиться на безобидную птицу?
Потом Лейни привиделись огромные голубые глаза, глаза, в которые ей так нравилось смотреть. Они были полны сожаления.
Сюзи? Лейни узнала эти глаза, почувствовала, что они принадлежат ее сестре. Но почему? Почему она видит сестру? Она же знает, что рана у Сюзи не очень серьезная и сегодня ее уже должны выписать. Почему же в ее глазах боль?
Как бы в ответ ни этот вопрос, Лейни ясно увидела Сюзи, одинокую и плачущую, словно у нее от горя разбито сердце. Лейни протянула руку, чтобы дотронуться до нее, но не достала.
Но с сестрой должно быть все в порядке. Разве нет? Вокруг Сюзи должна быть вся семья: родители, ее муж, Джефф. Где все они?
Что-то здесь не так.
Они были сестрами, но у Лейни почему-то никогда не находилось возможности подробно расспросить сестру о ее жизни. Всегда возникало столько дел. К тому же Лейни всегда казалось, что Сюзи счастлива, она была уверена, что у сестры все хорошо. У Лейни не возникало даже поводов беспокоиться о своей положительной сестричке.
Но во сне Сюзи была одинока и казалась несчастной. Более того, возникло ощущение, что это происходит с ней уже давно.
Видение исчезло, хотя Лейни стремилась вернуть его. Ей очень хотелось понять и запомнить, что же не так.
Но сон закончился, оставив дрожащую и испуганную Лейни в одиночестве. Она села на кровати и с трудом различила на циферблате время: половина шестого. Утра? Вечера? Когда глаза привыкли к темноте, на второй кровати она заметила Слоана.
- Предыдущая
- 15/28
- Следующая
