Испанский театр. Лопе де Вега, Тирсо де Молина, Хуан Руис де Аларкон, Педро Кальдерон, Агустин Морет - Молина Тирсо - Страница 13

Имеет новую надежду

И новая пред нею цель.

Нет… ревность не владеет мною.

Я потерять вас не боюсь

И удержать вас не стремлюсь,

Хоть я любила вас – не скрою.

Но под одеждою простой,

Под оболочкою смиренной

Таился гордый дух, надменный,

Неукротимый и прямой.

Как великан Атлант, чья сила

Держала весь небесный свод,

Так гордо я весь этот год

Кувшин свой на плечах носила.

Хуан, я полюбила вас.

Хоть от природы и строга я…

Но у меня любовь другая,

И к ней я ухожу сейчас.

Не бойтесь… с вас я гнет сниму:

Вам огорчаться нет причины.

Но долг любви, мой долг единый,

Теперь зовет меня к нему!

Могу одно вам в утешенье

Сказать – что я любила вас;

И попросить – в последний раз —

Одно мне сделать одолженье.

Дон Хуан. Не может быть! Любовь моя!

Расстаться хочешь ты со мною?

Ужель я лучшего не стою?

Донья Мария. Нет, изменить судьбы нельзя.

Дон Хуан. Что слышу!

Донья Мария. Вас прошу как друга:

Хочу вам этот перстень дать

И вас прошу его продать.

Мне будет важная услуга.

Когда б алмаз такой цены

Простая прачка продавала,

Она б тюрьмы не миновала!

Вы в этом мне помочь должны,

И я тогда домой поеду!

Дон Хуан. Надежды луч блеснул едва —

И уж опять она мертва,

И торжествует мрак победу!

В душе моей страданий ад:

О, кто терпел такую муку?

Возьмите… и кольцо, и руку —

Две драгоценности – назад.

Увы, мне больше нет нужды

Во всех сокровищах Востока —

Раз ваше сердце так жестоко,

Что тверже камня и руды.

Но если вы – как мне ни больно —

Должны спешить из этих мест

И неизбежен ваш отъезд —

То неужели ж я…

Донья Мария. Довольно!

Я понимаю: мой отказ

В вас возбуждает подозренье —

Я замечаю в вас смущенье.

Но верьте… умоляю вас.

Да, перстень увидав богатый,

Смутиться, верно б, каждый мог.

Я вам сама дала предлог —

В сомненьях вы не виноваты.

Дон Хуан. Какие речи, ангел мой?

К вам – и такое подозренье,

Такое низкое сомненье

Ужели б овладели мной?

Сомненья ваши вмиг разрушу:

Навек признал я вашу власть;

Вы если что могли украсть,

То не брильянты – только душу!

Я верю в ваше благородство,

Подозревать могу одно:

То, что судьбой во всем дано

Вам надо мною превосходство!

Что я стремлюсь, желая вас,

K недосягаемым вершинам!

Едва я встретил вас с кувшином,

В тот миг любви нам пробил час.

Улыбка, очи огневые

Меня пленили красотой…

Но вы уходите – не той,

Какой увидел вас впервые.

Но ту, кем были вы досель,

Люблю я пылко, беспредельно.

Разлука для меня смертельна…

Кто вы? Скажите, Исабель.

Никак нельзя согласовать

Алмазы и простую глину.

Не верю больше я кувшину,

И правды вам нельзя скрывать.

Кувшин так прост, любой гончар

Его без затрудненья слепит,

А в вас мне все внушает трепет,

Все полно тонких женских чар,

Так, если пропитал перчатки

Тончайшей амбры аромат,

Когда их снимешь, сохранят

Надолго руки запах сладкий.

Так к той, что, хоть сошла с высот,

Была сеньорою когда-то —

Волна былого аромата,

Как запах амбры, вечно льнет.

Донья Мария. Хуан, довольно: с этих пор

Догадки бросьте вы. Не стану

Я с вами прибегать к обману…

Леонор, те же.

Леонор (прерывая). Нельзя ли кончить разговор?

Идем… пора нам одеваться.

Тебя сеньора ждет твоя.

Донья Мария. Оденусь знатной дамой я…

Дон Хуан. Вернетесь вы?

Донья Мария. Чтоб попрощаться.

Донья Мария и Леонор уходят.

Дон Хуан (один).

Дон Xуан. Какой тревоги полон дух смущенный?

Любовь дарит надежды мне сиянье…

В моей душе смятенной, восхищенной

Я чувствую и радость и страданье.

Вот так поет в оковах заключенный…

Вот так несчастный тешится в изгнанье

Напрасною, обманчивой мечтой —

Когда-нибудь увидеть край родной!

С не меньшим страхом тихой ночью мая

Зовет подругу робкий соловей,

О беспощадном выстреле не зная,

Что милую застиг в тени ветвей.

Вот так зовет любовь моя слепая,

В ночи обман прекрасный сладок ей:

И светлая меня надежда манит,

Что луч угасший утром вновь проглянет!

Но это все безумные мечты!

Быть может, я неправ, не допуская,

Чтоб из юдоли низкой нищеты

Явилась в мир красавица такая!

И у вельмож есть гнусные черты!

Средь знатных можно встретить негодяя…

Природа любит смесь добра и зла:

И розам острые шипы дала.

Красавица моя, что, над рекою

Склоняясь, как волшебное виденье,

Ловила белоснежною рукою

В кувшин струи серебряной теченье…

Не верил я, что с красотой такою

Она могла быть низкого рожденья…

Но нет, увы, любовь не рассуждает

И низкое высоким почитает.

О, Исабель!.. Но кто же, кто она?

Безумец я – но как она прекрасна!

Та гордость, что в ее чертах видна,

С происхожденьем низким не согласна.

Но тайна нынче ж станет мне ясна:

Ее сопротивление напрасно!

Любовь тебя равняет с дон Хуаном,

И твой кувшин пусть будет мне приданым.

Отъезда твоего не допущу.

Не думай ехать – будет все бесплодно.

Пусть за тебя я жизнью заплачу:

Жизнь без тебя темна и безысходна.

Нет, нет, тебя утратить не хочу!

Коль ты чиста, прекрасна, благородна,

Кувшин я нашим сделаю гербом, —

И глина станет чистым серебром! (Уходит.)

Улица

Мартин, Педро.

Педро. Нет, нет, я не шутя обижен.

Поступок этот не хорош:

Меня не ставишь ты ни в грош,

И я, твой друг, тобой унижен!

Мартин. Послушай, Педро, ты неправ.

Ну разве смел я отказать бы,

Когда быть дружкой нашей свадьбы

Желанье выразил сам граф?

Педро. Воображаю, рядом с ним

Она совсем уж загордится!

Нет, если б вздумал я жениться,

Уж ты бы дружкой был моим.

Мартин. Но я не мог поправить дела.

Педро. Как будто я не пара ей!

Как будто Педро всех бедней!

Чего б она еще хотела?

Я ль не сумею щегольнуть?

Недаром барский весь излишек

Жилетов, курток и манишек

К нам в сундуки находит путь,

Но я клянусь святой водой,

Хоть я и беден, род мой знатен

И на моей семье нет пятен!

Мартин. О да, для Исабель, друг мой,

Ты был бы лучшим кавалером.

Педро. Найдите-ка во всей стране:

Какой идальго равен мне

По воспитанью и манерам?

Мартин. Ну, полно, Педро, брось сердиться,

А лучше вот что, милый мой:

Скажи, ты парень с головой, —

Умно ль, что вздумал я жениться?

Педро. Тут ясно все, спокоен будь.

Невеста не плохой породы!

Хоть, правда, возрастут расходы,

Да обойдется как-нибудь.

Граф без ума от доньи Анны,

Чтоб угодить ей, будет вам

Он покровительствовать сам;

Сеньора ж будет постоянно

В хозяйстве помогать, во всем,

Устроит, верно, вас прилично.

Мартин. И так мы проживем отлично!

Педро. Кого ж на свадьбу позовем?

Мартин. Тут не обидим никого мы:

Галиндо, славный компаньон,