Балаустион - Конарев Сергей - Страница 55
- Предыдущая
- 55/235
- Следующая
– Сто-ой! – раздался резкий окрик. – Именем демократии, держите их!
Пронзенный парализующим страхом, Леонтиск оглянулся. Им явно не везло: новый патруль стражников, вывернув в совершенно неподходящий момент, в свете фонаря засек их моментально.
– Это он! – заорал кто-то из несущейся к ним ватаги. – Мы разбогатели, ребята!
Леонтиск узнал сотника, что руководил стражниками, гнавшимися за ним в подземелье.
– Какого демона ты стоишь? – заорал ему в ухо Эвполид. – Кидай крюк, дурень!
Словно выведенный из транса, Леонтиск дрожащей рукой лихорадочно зашвырнул «кошку» за край стены. Потянул. Бессильно царапнув камень железными когтями, крюк предательски упал к ногам.
– Быстрее, быстрее! – рычал Эвполид. – Дай мне!
Но Леонтиск сам еще раз с силой запустил «кошку» вверх. На этот раз коварная железная животина цепко впилась в обшарпанный край кладки. Стражники, вопя, приближались. Расстояние между ними и беглецами было не более восьмидесяти шагов.
– Лезь первым! – Леонтиск легонько подтолкнул Эвполида за плечо.
– Не-ет, первым ты, живо! – сдернул руку тот. – И постарайся поживее шевелить своими больными конечностями.
Пререкаться не было времени, и Леонтиск, перебирая руками как обезьяна, проворно пополз вверх. Юноше пришлось приложить максимум усилий к тому, чтобы не удариться о стену больным коленом. Ему казалось, что он двигается очень быстро, однако руки карабкающегося снизу Эвполида постоянно рвали извивавшуюся, как живая, веревку из-под ног, а голос товарища подстегивал, точно плеть.
– Быстрей! Быстрей!
Как только они очутились на вершине стены, Эвполид немедленно схватился за веревку, чтобы вытащить ее наверх. Однако один из стражников, самый молодой и проворный, успел подскочить к болтавшемуся концу и поймать его.
– Есть! – радостно возвестил о своей удаче юный герой.
Эвполид грязно выругался. Посмотрев на стражника со стены, он хищно оскалился.
– Что, нечем привязать собаку, малыш? На, держи!
Резкий взмах ножа отделил «кошку» от веревки, которая, упав сверху, опутала опешившего стражника, как змея Лаокоона. Уже подоспевшие товарищи бедолаги разочарованно взвыли.
– Скорей!
Два друга побежали по стене, пытаясь различить скрывавшихся в ночи товарищей. Те должны были ждать беглецов примерно в этом месте, однако подожженного огня – обговоренного сигнала – видно не было.
У ноги Леонтиска, звякнув о камень, высек искру дротик. Столь агрессивными мерами стражники, вероятно, решили выместить свою обиду. Беглецы пригнулись, но это вряд ли сильно могло помочь. Застигнутые на верхушке не особенно высокой стены, освещенные фонарями, они представляли из себя отличную мишень.
– Проклятие, где же они? – выдохнул Леонтиск, пытаясь пронзить взглядом сумрак ночи.
– Придется плюнуть на конспирацию! – решился Эвполид и закричал: – Эй, где вы там, сучьи дети?
– Мы здесь! – тут же отозвался сиплый голос откуда-то снизу и справа. – Кресало выпало, не могу найти, будь она проклята, эта темнота.
– Хватит трепаться, немедленно сюда! – рявкнул Эвполид, и они с Леонтиском, пригнувшись, сами побежали навстречу голосу. Чернота внизу зашевелилась плотными сгустками.
– Стой, сволочь! – истошно заорал сотник стражников, видя, что добыча уже второй раз за сутки уходит от него. – А ну, ребятки, попробуем залезть, живо!
«Ребятки» имели весьма смутное представление о способах преодоления стен без лестниц или, на худой конец, веревок, так как ни один из них не проходил подготовку ни в спартанской агеле, ни в лагере наемников. Однако, повинуясь приказу, они столпились у стены, и принялись на ходу изобретать нечто, отдаленно смахивающее на цирковой номер под названием «живая пирамида».
– Мы здесь, спускайтесь! – теперь сиплый голос раздавался прямо под ними.
– Придется прыгать, – посмотрел Эвполид на Леонтиска. – Сначала я, а тебя мы поймаем, не беспокойся.
– А как же эти, – нервно дернул головой сын стратега. – Они, похоже, лезут за нами.
Эвполид коротко хохотнул.
– Ничего, даже если у них получится, то через ров все равно не переберутся. А мы – да.
Леонтиск не успел спросить, каким образом, потому что сын Терамена с молодецким выкриком сиганул вниз, в темноту. Раздался глухой удар, вздох, какое-то шуршание и несколько тихих слов, потом голос Эвполида:
– Прыгай, Львенок. Мы прямо под тобой.
Леонтиск с сомнением посмотрел на зыбкие тени, шевелящиеся у основания стены и тяжело вздохнул. Однако делать было нечего: стражники, подбадривая друг друга, похоже, успешно преодолевали недостаток воинского обучения. Сделав глубокий вдох, как перед колодцем клоаки, сын стратега с замирающим сердцем спрыгнул в темноту. Бодрый крик, который он попытался выдавить из себя, получился более похожим на скулеж прибитого камнем пса. Полет длился всего миг, и в следующий момент он уже упал на готовые принять его руки. Упал не слишком удачно, кому-то, кажется, заехал ногой по голове. Но его поймали. Неловко – где за мошонку, где за одежду, где за вспыхнувший болью поврежденный бок. От резкой встряски сломанное ребро, как показалось Леонтиску, насквозь пробило легкое, и из него с шипением стал выходить воздух. Во всяком случае, несколько следующих мгновений, уже стоя на ногах, Леонтиск, прижав ладони к образовавшейся в боку дыре и судорожно открывая рот, тщетно пытался вздохнуть. Только спустя минуту, когда воздух начал нехотя, толчками, проникать в грудь, молодой воин смог разогнуться и понять, что никакой дыры нет.
– Ты в порядке? – спросил маячивший рядом силуэт голосом Эвполида. – Поспешим!
Обхватив Леонтиска рукой за плечи, он повлек его к находившемуся в трех локтях от стены темному провалу рва. Через него был перекинут хлипкий мостик, состоявший из двух длинных жердин и полутора десятков положенных поперек досок. Теперь Леонтиск понял, что имел в виду Эвполид.
– Ради всех богов, Леонтиск, будь осторожен и ставь ногу вернее, – предупредил сын Терамена, когда они ступили на вибрирующий мостик. – Одно неверное движение, и ты окажешься на дне этой ямы, в которой, если я не ошибаюсь, локтей пятнадцать глубины.
– Постараюсь, – нервно усмехнулся Леонтиск, проклиная свое колено, которое заставляло его чувствовать себя одноногим.
Стражники тем временем забрались на стену. К счастью, никто из них не додумался прихватить с собой факел. О местоположении беглецов они могли догадаться лишь по смутному движению внизу, но все же бросили наугад пару дротиков. Один из них, направляемый, верно, рукой какого-то темного бога, выбил доску, на которую собирался поставить ногу Леонтиск. Следующая поперечина находилась на приличном расстоянии, и молодой воин, лишь интуитивно угадав ее местонахождение, сумел, сделав невероятно длинный шаг и получив новую порцию боли, удержать равновесие. Сзади осторожно шагали Эвполид и двое преданных вольноотпущенников. Едва преследователи показались на стене, все, не договариваясь, закрыли рты, чтобы не давать страже ориентира.
Наконец, все четверо оказались на внешней стороне рва. Эвполиду хватило одного движения, чтобы импровизированный мост ссыпался в темный зев рва.
– Эй, ублюдки! – выкрикнул в темноту сын Терамена. – Все, конец охоты! Теперь вам нас не взять!
– Это мы еще посмотрим, крыса, – ответствовал со стены зычный голос сотника. – Сказки будешь на дыбе рассказывать и сопли глотать кровавые.
– Каков слог! – изумился Эвполид, повернувшись к спутникам. – Ему бы в театр, драмы писать, а он в стражниках мучается.
– Будет тебе зубоскалить. Двигаемся! – нетерпеливо проговорил Леонтиск, уже взобравшийся – не без труда – на одного из приведенных вольноотпущенниками коней.
– Ха! – Эвполид в свою очередь вскочил в седло, и все четверо взяли в галоп.
В эту ночь Клеомед сам обходил выставленные вдоль городской стены посты. На каждом из них ретивые стражники предъявляли хилиарху для опознания задержанных «подозрительных» молодых людей, половина из которых даже близко не подходила под разосланное всюду описание беглеца. Задержанных отпускали, стражники получали нагоняй, после чего Клеомед шел к другому посту, где все повторялось сначала. Хилиарх уже порядком утомился, но не мог идти спать: его сердце переполняли тревога по поводу побега Пиррова прихвостня и ярость, вызванная чудовищным поступком сестры. Как она могла совершить такое?! Разум хилиарха решительно отказывался воспринимать мотивы, подвигшие Эльпинику на это безрассудное деяние. Даже скидка на молодость девушки с высоты своего тридцатилетнего возраста ни в коей степени не оправдывала сестру в глазах сына архонта. Насколько он помнил себя в девятнадцать лет, ему никогда не пришла бы в голову такая гнусность. Похоже, тупоголовая кукла даже не понимает, какую беду она накликала на всю семью этой идиотской выходкой. И почему только они сразу не запретили ей навещать этого щенка? Еще после того, самого первого визита, Клеомед поставил перед отцом этот вопрос, но архонт имел иное мнение. «Пусть она покрутится перед этим молодым петушком, – сказал отец. – Авось семя ударит ему в голову, и он выболтает что-нибудь интересное». Клеомед догадался, что отец надеялся получить улики, чтобы свалить своего заклятого врага Терамена Каллатида. Камера, где держали сына стратега Никистрата, была не совсем обычной: в ее стене было проделано замаскированное отверстие, соединявшее ее с соседним помещением, вход в которое находился в другой части темницы. Хилиарх, выполняя приказ отца, посадил у дыры слухача, доверенного секретаря семьи, который скорописью заносил на пергамент все, что слышал во время ежедневных посещений узника Эльпиникой. Просматривая каждый вечер эти записи, Клеомед ярился, читая между строк о возрождении любовного чувства между его родной сестрой и совратившем ее когда-то негодяем. Увы, поделать он ничего не мог – приказы архонта не обсуждались. И вот результат! Но, с другой стороны, кто же мог знать, что эта сопливая курица поможет волосатику сбежать?
- Предыдущая
- 55/235
- Следующая
