Сердце подскажет - Аллен Дина - Страница 18
- Предыдущая
- 18/30
- Следующая
Наконец ей удалось сделать несколько неуверенных шагов, и она, было вздохнула с облегчением, но тут в дверях появился Бенедикт…
Что между ними было этой ночью? Смутные воспоминания не давали ей покоя: будто они были вместе, будто она сама хотела этого… У нее закружилась голова.
– Где Эдвард? – спросила она хриплым голосом. – И что ты здесь делаешь?
– С Эдвардом все в порядке, не беспокойся. Я здесь, потому что кто-то должен же за тобой ухаживать.
– Ухаживать за мной? Ты?!! – переспросила Аннабелл. Как она ни старалась, ее голос звучал истерично. – Но почему именно ты?
– А почему бы и нет? Просто я оказался рядом. К тому же я твой бывший муж.
Аннабелл пристально на него смотрела.
– Больше здесь никого не было, – продолжал он спокойно. – Кристина, конечно, была готова помочь, но ведь, сама знаешь, у нее своя семья, маленький ребенок… В какой-то момент тебя вообще хотели положить в больницу.
– В больницу?!
– Ты серьезно больна, – спокойно объяснил ей Бенедикт. – Лучше ложись в кровать.
Он сделал несколько шагов вперед, чтобы помочь ей.
– Не трогай меня! – закричала Аннабелл испуганно.
Когда он подошел так близко, она вдруг отчетливо вспомнила, что произошло этой ночью. К сожалению, это вовсе не плод ее воображения, это действительно случилось.
Она ждала, что он не преминет напомнить ей о том, что не так давно она сама просила его не просто дотронуться до нее, а… Какое унижение! Аннабелл чувствовала себя абсолютно беспомощной. Но он просто молча поднял ее на руки и осторожно уложил на кровать.
– Ты все еще очень слаба.
В дверь позвонили.
– Должно быть, это врач. Пойду, открою ему.
Когда он вышел, Аннабелл обхватила голову руками, стараясь в точности припомнить все, что произошло этой ночью. Теперь она отчетливо помнила все: как хорошо ей было с Бенедиктом, как она сама его об этом просила…
Тут дверь открылась, и в комнату вошел доктор. Он был явно встревожен.
– Итак, Аннабелл, вы наконец, пришли в себя. Ваш муж потрудился на славу, ухаживая за вами.
Ваш муж?! Аннабелл хотела возразить, что Бенедикт ее бывший муж, но у нее просто не было на это сил. Постепенно она начала осознавать, насколько она слаба.
– Вам уже намного лучше, но это еще не означает, что опасность миновала, – сказал доктор серьезно.
– А когда же я буду полностью здорова? – спросила Аннабелл, стараясь казаться как можно бодрее.
Но врач, казалось, прекрасно видел, как она на самом деле себя чувствует.
– Ну, если вы не будете торопить события, если будете делать все, как я вам скажу, то… недели через три.
– Три недели! Целых три недели?! – воскликнула Аннабелл в ужасе. – Это невозможно! Мне нужно искать новую работу. Я должна работать! Я не могу потерять три недели из-за какого-то вируса.
– Все гораздо серьезнее, чем вы думаете. Я не хочу вас пугать, но… – Доктор покачал головой. – Вам еще повезло, что у вас крепкий организм. Но работа… Нет, сейчас это просто невозможно.
– Она и не будет, – вмешался Бенедикт в их разговор и добавил: – Да никто и не возьмет ее на работу, пока она окончательно не поправится.
Аннабелл метнула недовольный взгляд в его сторону.
Когда доктор ушел, она сказала с раздражением:
– Я не могу ничего не делать целых три недели. Если бы не эта болезнь, я бы наверняка уже нашла новую работу.
Бенедикт промолчал.
– Я должна работать. Мне надо содержать ребенка, а еще выплачивать кредит банку…
– Поговорим об этом позже, – сказал Бенедикт тихо. – Сейчас уже пора забирать Эдварда из садика.
Аннабелл хотела возразить, но вынуждена была лишь бессильно наблюдать, как он выходит из дому.
Господи, неужели целых три недели она не сможет ничего делать! Доктор, наверное, преувеличивает… Может, Бенедикт попросил его об этом? Но она им докажет!…
Она решительно откинула одеяло. Даже это простое движение причинило ей боль, но Аннабелл отказывалась сознаваться в этом даже самой себе. Она ведь еще молодая и сильная… Стараясь не обращать внимания на головокружение, она решительно встала с кровати.
Но ноги ее по-прежнему не слушались: пришлось ухватиться за спинку кровати. Да, у нее слабость, но это лишь от того, что она, столько времени провела в постели, ничего не делая.
Интересно, как долго она провалялась в кровати? Она вспомнила сильные руки Бенедикта, поддерживавшие ее, угадывавшие ее малейшее желание… Он так заботился о ней, как будто… как будто… Как будто она все еще была его женой, как будто он все еще любил ее!
Но он бросил ее, бросил ради другой, напомнила она себе. И, что бы она сейчас ни чувствовала, что бы он ни делал, она не должна забывать этого предательства.
Стиснув зубы, она сделала несколько шагов вперед, но тут у нее подкосились ноги, и она беспомощно рухнула на пол.
Минут через десять она доползла до кровати. Все тело ныло. Она никогда не болела. Единственный раз она испытала реальную боль во время родов, но это было совсем другое…
Боль и слабость, которые она чувствовала сейчас, были ей незнакомы и поэтому сильно ее пугали. Как ужасно зависеть от кого-то, особенно когда этот кто-то – Бенедикт. Но придется смириться и с этим. Все-таки доктор прав: она и о себе-то сейчас не в состоянии позаботиться, не говоря уж об Эдварде.
От досады у нее выступили слезы на глазах. Ну и что ей теперь делать? Как они с Эдвардом будут жить? И почему это должно было случиться, когда у нее только-только стала налаживаться жизнь?! Услышав голосок сына, она спешно смахнула слезу.
Он кинулся к ней. Аннабелл сразу почувствовала себя лучше.
На Эдварде была новая одежда.
– Из-за дождя одежда не успела высохнуть, – объяснил Бенедикт, словно угадав ее мысли. – Так, что я купил новую.
Но ведь это дорогие дизайнерские вещи! Как же она будет возвращать за них деньги Бенедикту? Она всегда покупала Эдварду одежду в недорогих магазинах.
– Мамочка, наконец-то ты поправилась! – Эдвард радостно поцеловал ее. – Посмотри, что я для тебя нарисовал, – сказал он с гордостью, показывая ей картинку. – Это я, ты и Бенедикт. А это дом, в котором мы будем жить.
У Аннабелл перехватило дыхание.
– Что? – переспросила она нервно.
Но Бенедикт уже взял Эдварда за руку.
– Пойдем, приготовим маме чаю. Мы потом это обсудим, – добавил он, глядя на Аннабелл.
– А потом я тебе почитаю, – пообещал ей Эдвард. – Мы каждый вечер тебе читали. Правда, Бенедикт? Ты, наверное, не помнишь, потому что спала. Зато теперь тебе лучше. Маме, нужно сейчас побольше пить, да, Бенедикт?
– Да, и правильно питаться, – добавил он многозначительно.
Когда они вышли, Аннабелл подумала, что зря волновалась за Эдварда. О нем, есть кому позаботиться. Его отец с ним рядом.
Но как Бенедикт может так вести себя с мальчиком и в то же время отказываться его признавать? И что Эдвард говорил насчет того, что они будут жить вместе?…
Когда Бенедикт вернулся в комнату, она уже крепко спала. Он поставил поднос рядом с кроватью. Склонившись над ней, он пристально вглядывался в ее лицо. Вчера доктор сказал, что худшее уже позади, но сам он убедился в этом только теперь, когда она наконец, пришла в сознание.
Ему не хотелось будить ее, но он понимал, что это необходимо: чтобы поскорее поправиться, она должна есть.
Бретелька ночной рубашки спала с ее плеча, и Бенедикт, не отдавая себе отчета, аккуратно ее поправил.
Аннабелл тут же проснулась.
Открыв глаза, она увидела, что он склонился над ней. Она никогда не сознается ему в этом, но до сих пор помнит, как не могла оторвать взгляд от его обнаженного торса, когда они только познакомились. Почти как сейчас…
Но она не должна позволять себе подобное. Она не должна допускать, чтобы чувства взяли верх над разумом. И нельзя забывать, как он ее обидел и – что гораздо важнее – что он может обидеть Эдварда.
– Сколько ты потратил на нас с Эдвардом? – спросила она усталым голосом. Она понимала, что едва ли сможет расплатиться: она никогда не сможет себе позволить таких вещей. Но она не имеет права принимать от него таких дорогих подарков.
- Предыдущая
- 18/30
- Следующая
