Сердце подскажет - Аллен Дина - Страница 14
- Предыдущая
- 14/30
- Следующая
– Анни…
Анни?! Нет, она больше не Анни! Она Аннабелл, а Бенедикт вовсе не тот мужчина, который ее любит. Это человек, который ее предал. Человек, который отказывается от их общего ребенка! Ей стало дурно. Как она может так себя вести, как может чувствовать к нему что-то, кроме ненависти и презрения?!
Вдруг, дверь на кухню отворилась и она увидела Эдварда, который стоял в проходе и внимательно смотрел на них.
5
Бенедикт, среагировал на произошедшее быстрее, чем она. Аннабелл с ужасом осознала, что только спина Бенедикта закрывает ее от взгляда сына. С пылающим от стыда лицом она быстро поправила одежду и кинулась к Эдварду, но тот, казалось, не заметил ее, сразу направившись к Бенедикту и протягивая к нему руки.
Первым желанием Аннабелл было броситься к сыну и не пустить его к Бенедикту. Но было поздно.
Держа на руках ребенка Аннабелл, Бенедикт чувствовал нечто, до сих пор ему неведомое. Ему было по-настоящему больно. Так больно ему не было никогда. Ни когда его бросила мать, ни когда Аннабелл исчезла из его жизни…
Мальчик внимательно смотрел прямо ему в глаза. Как он хотел, чтобы Эдвард действительно был его сыном! Как он мучился из-за того, что Аннабелл спала с другим мужчиной! В какое идиотское положение, он сам себя поставил!…
Он резко опустил Эдварда на пол и решительно направился к двери. В последний раз повернувшись, он спросил прерывающимся голосом:
– Когда он родился?
Аннабелл обняла сына покрепче и назвала дату.
– Значит, он был зачат через две недели после того, как мы расстались?
Повисла напряженная тишина.
– Он появился на две недели позже срока, – в отчаянии пыталась оправдаться Аннабелл. – Врачи хотели стимулировать роды, но я отказалась: хотела, чтобы он появился на свет естественным путем…
Она закрыла глаза и отвернулась. Как глупо было надеяться, что за эти две недели все кардинально изменится – Бенедикт вернется к ней, и они вместе порадуются рождению своего первенца! Но Бенедикт так и не появился. В больницу к ней вообще никто не пришел…
Она услышала, как хлопнула входная дверь. Бенедикт ушел. Но он давно уже ушел из ее жизни и из жизни Эдварда, напомнила она себе.
Но почему-то это ее не успокоило: боль была слишком сильной. Конечно, можно было предложить Бенедикту пройти тест на отцовство… Но к чему все это, если он не хочет быть отцом Эдварду? Она не хочет, чтобы ее сын проходил через все это. И она не собирается ничего доказывать Бенедикту.
Но где же ее гордость?! Почему бы ей не вспомнить все то, что ей пришлось пережить по его вине? И как он вообще смеет хоть в чем-то ее упрекать, когда сам, открыто заявил ей, что бросает ее, чтобы жить с другой женщиной?! А теперь он предал не только ее, но и Эдварда, а этого она никогда не сможет ему простить!
Сам виноват, что поехал туда, думал Бенедикт по дороге домой. И какого черта ему это понадобилось?! Но перед глазами у него стояло лицо Эдварда.
Он должен постараться не думать об этом. Но, похоже, уже слишком поздно…
Он видел, что чувствовала Аннабелл, когда он отказался признать ее ребенка. Может, она и сама в это верит, но это ведь не может быть правдой! И он это знает наверняка.
Бенедикт закрыл глаза, чтобы не чувствовать себя ничтожеством: ведь он не может иметь детей.
Когда он женился на Аннабелл, он, конечно, этого не подозревал. А если бы знал, что бесплоден, то никогда не женился бы на ней, зная, как она мечтает о детях.
Он снова вспомнил о том приеме у врача, который и разрушил его семейную идиллию. Эта сцена до сих пор снится ему в кошмарных снах. Приговор врача был беспощаден и страшен: анализы показали, что он едва ли сможет когда-нибудь зачать ребенка.
Сначала он просто не мог в это поверить. Как такое могло быть? Он был молод, здоров… Он кричал доктору, что это неправда, что это, должно быть, какая-то ошибка, но тот лишь сочувственно покачал головой. Врач был уже очень пожилым человеком, но в глазах Бенедикта, он имел куда большее право называться мужчиной, чем тот, кто никогда не сможет стать отцом…
Он на всю жизнь запомнил, как его мать однажды проронила фразу, обсуждая с подругой общего знакомого:
– Ах, этот? – усмехнулась она презрительно. – Да он же полное ничтожество, неудачник. У него до сих пор нет детей и вряд ли он вообще на это способен, а таких мужчин и мужчинами-то считать нельзя.
И вот он оказался таким же ничтожеством…
Он вспомнил, как Аннабелл всегда говорила ему, что ей не терпится поскорее стать матерью:
– Я не представляю себе семьи, где нет детей.
– Не беспокойся, дорогая, у нас будет столько детей, сколько ты захочешь. – Он ведь тоже очень любил детей.
А потом все рухнуло. Не только его семейная жизнь, его мечты о будущем, но и вера в себя. Он вдруг впервые столкнулся с чем-то таким, что был не в силах преодолеть.
Эдвард заставил его заново пережить весь этот кошмар, но тем не менее, он не мог не полюбить его. И это вместо того, чтобы возненавидеть ребенка, которого женщина, которую он так любил и любит, родила от другого мужчины.
Если бы она только знала, как бы он хотел, чтобы Эдвард был его сыном! А сама она по-прежнему его женой.
Аннабелл уверена, что он изменил ей, и не упускала случая напомнить ему об этом. Но ведь он лишь выдумал этот предлог, чтобы уйти, чтобы дать ей возможность устроить свою жизнь по-новому.
Он хотел, чтобы она встретила мужчину, который сможет подарить ей радость материнства. Но почему же тогда он удивляется, что она так и поступила?
Кем бы этот мужчина ни был, он был полным идиотом, если отказался от любви такой женщины, как Аннабелл…
– Все удивлены, что новый босс проводит здесь столько времени, – сказала однажды Джоселин, когда они с Аннабелл болтали после обеда. – У него ведь еще две фирмы. То есть, наверное, не стоит волноваться за судьбу нашей компании. Как ты думаешь? Ведь если бы он не был заинтересован в том, чтобы бизнес развивался, он бы не тратил на него свое время? Аннабелл, о чем ты думаешь? – спросила она, заметив, что Аннабелл поглощена совсем другими мыслями.
– Извини, я ночью почти не спала. – И это была правда.
– Да, ты действительно выглядишь усталой.
Усталой… Аннабелл казалось, что все чувства в ней умерли, и внутри нее больше ничего не осталось. Всю ночь она провела без сна, уткнувшись в подушку, чтобы не разбудить Эдварда своими рыданиями. Хуже всего было то, что Бенедикт до сих пор способен причинить ей боль, хотя, казалось, уж она-то знает, чего от него можно ожидать.
– О господи, уже так поздно! Мне пора бежать! – воскликнула Аннабелл и поспешила из офиса.
Она так и не могла пережить эту обиду. Как он может отказываться верить в то, что Эдвард его сын?! Как этот лицемер смеет обвинять ее в том, что она ему изменяла?
Сегодня во время завтрака Эдвард опять жаловался на боль в животе. Но температуры у него вроде не было, и она отвела его в садик.
Бенедикт не мог сосредоточиться на работе. Он в раздражении мерил шагами кабинет, обдумывая, что он cкажет Аннабелл. Он почти уже подобрал нужные слова…
Черт возьми, что же с ним происходит?! Он всего лишь хочет предложить Аннабелл деньги, от которых она отказалась при разводе. Может, наврать ей, что у него будут проблемы с налоговой полицией, если он этого не сделает? Ведь это его решение никак не связано с Эдвардом, просто ему больно видеть, как ей приходится бороться за выживание, тем более с маленьким ребенком на руках.
Да, ведь у нее маленький ребенок. Не от него…
В любом случае надо сказать секретарше, чтобы передала Аннабелл, чтобы та зашла к нему.
– Эллис сказала, чтобы я к тебе зашла…
– Да… – Бенедикт отвернулся к окну. – Тебе, наверное, трудно было работать и учиться?
– Да, нелегко, – ответила Аннабелл устало. Зачем он вообще ее позвал? Неужели, чтобы спросить про учебу?
- Предыдущая
- 14/30
- Следующая
