Выбери любимый жанр

Точно как на небесах - Куин Джулия - Страница 17


Изменить размер шрифта:

17

Они кое-как дохромали до цели. Гонория осторожно выскользнула из-под руки Маркуса, посадила его на бревно и только потом сказала:

– Он вовсе не так уж молод.

Маркус опустил глаза. Надо же, с виду нога как нога, а болит так, словно ее заковали в кандалы и вместе с ними запихнули в сапог.

– Но он еще учится в университете.

– Он старше меня, – упорствовала она.

Маркус взглянул на нее:

– Мистер Бриджертон в последнее время не пинал собак?

– Насколько мне известно, нет.

– Ну, так и быть. – Он в несвойственной ему экспрессивной манере махнул рукой. – Даю тебе свое благословение.

Она прищурилась:

– Разве я обязана получить твое благословение?

Боже, как с ней трудно!

– Не обязана. Однако оно никак не повредит тебе, правда?

– Да, – задумчиво произнесла она, – но…

Ему пришлось поторопить ее:

– Но что?

– Я не знаю, – отчеканила она, глядя ему в глаза.

Он подавил улыбку.

– Почему ты относишься ко мне с таким подозрением?

– О, я не знаю, – повторила она, на сей раз саркастически. – Вероятно, потому что ты весь прошлый сезон наблюдал за мной.

– Ничего подобного. Она фыркнула.

– Нет, наблюдал.

– Возможно, я пару раз посмотрел на твоих кавалеров… – Черт возьми, не надо было этого говорить. – Но на том дело и кончилось.

– Значит, ты все-таки следил за мной, – победоносно заявила она.

– Разумеется, нет, – солгал он. – Но не мог же я упустить тебя.

Она вытаращила глаза:

– Что ты имеешь в виду?

Будь оно все проклято! Чем дальше, тем хуже.

– Ровным счетом ничего. Ты была в Лондоне. Я был в Лондоне.

Не дождавшись реакции, он добавил:

– Мало ли дам, на которых я смотрел? Просто, кроме тебя, я никого не знаю.

Она застыла в полной неподвижности, вперив в него пристальный немигающий взгляд. Этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Он свидетельствовал о том, что она слишком напряженно думает. Или слишком много видит. Маркус терпеть не мог, когда она вот так смотрела на него. Даже в детстве обычно веселая и озорная Гонория порой замирала, подняв на него свои необыкновенные лавандовые глаза, и он понимал то, чего не понимали ее родные, – она обладала способностью заглядывать в души людей.

По крайней мере иногда.

По крайней мере в его душу.

Он попытался отогнать от себя воспоминания. Ему не хотелось думать о ее родных, о тех временах, когда он сидел с ними за одним столом и был частью их мира. И о ней самой ему тоже не хотелось думать. Не хотелось смотреть в ее лицо и глаза. Как раз сейчас на всех лугах и полянах распускались дикие гиацинты. Каждый год в это время он вспоминал о ней, рассматривая даже не сами лепестки, а их лиловатое основание, в точности совпадавшее по цвету с глазами Гонории.

У него защемило в груди, стало трудно дышать. Он действительно не хотел обо всем этом думать.

Господи, почему она молчит? Именно теперь, когда ее болтовня пришлась бы как нельзя более кстати.

И тут раздался ее тихий голос:

– Я могла бы представить тебя.

– Что? – не понял Маркус.

– Я могла бы представить тебя, – повторила она, – нескольким юным леди. Ты же сказал, что никого не знаешь.

Боже милостивый, мало ему хлопот с лондонскими дамами! Разумеется, он был представлен каждой из них. Но разве «быть представленным» и «знать» это одно и то же?

– Я буду счастлива познакомить тебя с ними, – доброжелательно сказала она.

Доброжелательно? Или с жалостью?

– Не стоит, – резко ответил он.

– Нет, конечно, у тебя достаточно знакомых…

– Мне просто не нравится…

– Ты находишь нас глупыми…

– Я не люблю пустые разговоры…

– Даже мне наскучили бы…

– Дело в том, – объявил он, желая покончить с этим беспорядочным диалогом, – что я ненавижу Лондон.

Он произнес это куда громче, чем собирался, и почувствовал себя глупцом. Глупцом, которому в скором времени придется разрезать свои лучшие сапоги.

– Ничего не выйдет, – сказал он.

Она явно озадачилась.

– Так мы никогда не доберемся до Фензмора. – Он видел, как ей хотелось сказать «я тебя предупреждала», и поспешил добавить: – Тебе нужно вернуться в Брикстен. Он гораздо ближе, и ты знаешь дорогу. – Маркус вспомнил, с кем разговаривает. – Ты ведь знаешь дорогу?

Надо отдать ей должное, она не обиделась.

– Мне нужно идти по тропинке до маленького пруда, потом подняться на холм, а там уже совсем близко.

Он кивнул:

– Пусть за мной приедут. Только не из Брикстена. Напиши в Фензмор. Адресуй записку Джимми.

– Джимми?

– Это мой старший конюх. Просто сообщи ему, что я на брикстенской тропинке в трех милях от дома. Он поймет, что надо делать.

– А с тобой тут ничего не случится?

– Ну разве что дождем смоет, – пошутил он.

Они оба посмотрели вверх. Небо заволокло угрожающими свинцовыми тучами.

– Черт возьми, – пробормотал он.

– Я побегу, – сказала она.

– Ни в коем случае. – Не дай Бог, она угодит в настоящую кротовую нору. И что тогда? – Ты можешь поскользнуться и упасть.

Она сделала несколько шагов и остановилась.

– Ты дашь мне знать, что благополучно добрался до дома?

– Конечно.

Он не мог припомнить, когда в последний раз извещал кого-то о своем благополучии. Но ему было приятно услышать ее просьбу.

Гонория скоро скрылась за деревьями, ее шаги затихли, и Маркус погрузился в размышления.

Долго ли ему придется ждать? Допустим, она не заблудится и дойдет до Брикстена. Это чуть больше мили. Потом ей надо написать письмо и послать кого-нибудь в Фензмор. Затем Джимми оседлает двух лошадей и отправится в путь, хотя лесная тропинка куда больше приспособлена для пеших прогулок, чем для верховой езды.

Итак, в общей сложности получается… Час? Нет, пожалуй, полтора. Если не два.

Маркус соскользнул на землю, чтобы иметь возможность прислониться спиной к бревну. Боже, до чего же все это утомительно. Он понимал, что боль в лодыжке не даст ему уснуть, но все же закрыл глаза.

И тотчас почувствовал, как на его лицо упала первая дождевая капля.

Глава 6

Гонория вся вымокла, пока добралась до Брикстена. Дождь зарядил минут через пять после того, как она оставила Маркуса на стволе упавшего дерева. На первых порах небеса ограничивались увесистыми редкими каплями – ничего хорошего, но терпимо.

Однако стоило ей выйти из леса на луг, как дождь превратился в ливень, и она в считанные секунды промокла до нитки.

А Маркус? Страшно подумать, что ему придется провести в лесу еще по крайней мере час. Она попыталась представить себе то место, где они расстались. Смогут ли кроны деревьев укрыть Маркуса от дождя? Вряд ли, ведь сейчас ранняя весна и листья только-только начинают пробиваться из почек.

Боковой вход в Брикстен как назло оказался запертым, но когда Гонория обогнула дом и подбежала к парадному подъезду, ей не пришлось стучаться. Двери распахнулись, и она буквально ввалилась в холл.

– Гонория! – воскликнула Сара, помогая ей удержаться на ногах. – Я увидела тебя в окно. Где ты была? Я чуть с ума не сошла от беспокойства. Мы уже собирались снарядить на поиски слуг. Ты сказала, что идешь собирать цветы, и пропала.

– Поговорим позже, – едва дыша, вымолвила Гонория и опустила глаза.

У ее ног образовались лужи, а один своевольный ручеек вырвался из круга и свободно потек по полу к стене.

– Тебе нужно переодеться в сухое, – сказала Сара, взяв Гонорию за руки. – Ты вся продрогла.

– Сара, хватит. – Гонория высвободила руки и стиснула плечо кузины. – Прошу тебя! Мне нужна бумага. Я должна написать письмо.

Сара посмотрела на нее в немом изумлении.

– Немедленно. Я обязана…

– Леди Гонория! – В холл торопливо вошла миссис Ройл. – Вы заставили нас поволноваться! Где вы пропадали?

– Я искала цветы, – солгала Гонория. – А сейчас мне нужно написать письмо. Пожалуйста!

17
Перейти на страницу:
Мир литературы