Сердце волка - Хольбайн Вольфганг - Страница 42

Перед дверью в палату Ребекки он остановился и целых полминуты размышлял над тем, как ему начать разговор. Меньше всего ему хотелось вызвать у нее беспокойство или — не дай Бог! — страх, и он осознавал, что именно так оно и будет, если он расскажет ей, что с ним сегодня произошло. Несколько секунд Штефан серьезно подумывал над тем, чтобы развернуться и поехать домой, и, возможно, он так бы и поступил, но в этот момент позади него открылась дверь помещения для дежурных и из нее в коридор вышла медсестра. Штефан поспешно постучал в дверь палаты и, не дожидаясь ответа, вошел внутрь.

В палате горел свет и работал телевизор, однако кровать Ребекки была пуста, и, судя по всему, к ней никто не прикасался с самого утра. Не было в палате и кресла-каталки. В общем, ситуация была точно такой же, как и в его первый сегодняшний приход.

Хотя нет, кое-какое отличие все же было: сейчас Штефан был не просто растерян и беспомощен, как тогда, но и чувствовал некоторое облегчение. В конце концов он предпринял какие-то шаги и теперь мог со спокойной совестью отправиться домой, чтобы попытаться поспать этой ночью хотя бы несколько часов, а утром явиться в полицию и уладить возникшие проблемы.

Он резко повернулся и, выйдя из палаты, едва не столкнулся в коридоре с медсестрой.

— Похоже, у вас сегодня неудачный день, — сказала она, словно продолжая прерванный разговор.

И только тут Штефану пришло в голову, что это та самая медсестра, которую он сегодня уже видел здесь. Он не мог вспомнить ее имени, однако увидел его на маленьком бэджике на ее халате. Сестру звали Марион.

— Да, не везет мне, — согласился с ней Штефан. — Видимо, надо было предварительно позвонить. А вы не знаете, где моя жена?

— Она ушла, никому ничего не сказав, — ответила Марион, покачав головой. Улыбнувшись, она добавила: — Потому что знала, что мы ее не отпустим. Доктора Крона хватит удар, если он узнает, что ваша супруга опять ушла без разрешения.

Марион снова улыбнулась, отступила на полшага назад и, склонив голову набок, стала рассматривать Штефана, причем, как ему показалось, взгляд у нее был странным. Он даже заподозрил, что она уже знает о том, что сегодня произошло в подземном гараже, однако затем решил, что это маловероятно. Ее поведение было уж слишком непринужденным, чтобы можно было предположить, что она пытается его дразнить.

— По-моему, она несколько раз пыталась связаться с вами по телефону, — сказала медсестра после небольшой паузы.

«Это были те несколько звонков, на которые я не ответил», — подумал Штефан. Впрочем, он не пожалел, что она до него не дозвонилась: то, о чем он хотел с ней поговорить, было явно не телефонным разговором.

— Меня целый день не было дома, — пояснил он, пожимая плечами. — Наверное, мне все же придется установить телефон в свою машину.

— Не тратьте на это деньги, — покровительственным тоном посоветовала медсестра. — Такие вещи кажутся нужными только тогда, когда их нет. А как только они появляются, понимаешь, что от них мало толку.

Штефан вспомнил, как он сегодня дважды безуспешно пытался дозвониться на мобильный телефон Роберта, и подумал, что медсестра, пожалуй, права.

— Я, наверное, пойду, — произнес он, демонстративно посмотрев на часы. — Мне вообще не стоило приходить сюда так поздно.

— Вы никому не мешаете, — успокоила Марион. — Хотелось бы мне, чтобы у всех пациентов были такие приятные посетители, как у вашей супруги. Вы даже не представляете, какие люди сюда порой приходят.

Марион явно не знала, что сегодня произошло. У Штефана даже появилась надежда, что здесь вообще никто об этом не знает.

Он попрощался, быстрым шагом направился к лифту и спустился на нем на первый этаж. Штефан немного успокоился: ему казалось, что он еще легко отделался. Вообще, с его стороны было довольно глупо приезжать сюда: он мог понапрасну встревожить Ребекку.

Лифт остановился, и Штефан собрался было шагнуть в огромный и теперь практически пустой вестибюль, но вдруг замер в дверях лифта.

Вестибюль больницы, который днем казался тесным и шумным, был переполнен людьми и напоминал железнодорожный вокзал в час пик, теперь был тихим и пустынным. За стойкой, которая была бы более уместной в дорогом отеле, чем в обыкновенной больнице, сидели и тихо о чем-то разговаривали две медсестры. Они автоматически повернули головы на шум открывшихся дверей лифта и без особого интереса посмотрели на Штефана. Кроме них, в вестибюле находился еще один человек, сидевший на неудобном пластиковом стуле у самого выхода. Он расположился спиной к лифту, но Штефан не сомневался, что это молодой мужчина. Он читал газету и был одет в черную куртку из кожзаменителя. А еще у него были коротко подстриженные светлые волосы.

Двери лифта начали закрываться и, коснувшись плеч Штефана и почувствовав сопротивление, автоматически открылись снова. Это вывело Штефана из оцепенения. Еще до того, как раздалось мелодичное треньканье, которым управляемый компьютером лифт сигнализировал о возникшей проблеме с закрыванием дверей, Штефан вышел из лифта и, шагнув вперед, снова остановился. Его сердце заколотилось, и он, глядя на сидевшего у входной двери человека, почувствовал, как опять начали дрожать его пальцы. Этот человек, похоже, услышал тихое «дзинь» лифта: он поднял голову и, не поворачиваясь, стал разглядывать отражение вестибюля в находившемся перед ним огромном стекле. Штефан по-прежнему не видел его лица.

Он сидел от Штефана метрах в двадцати, а освещение в вестибюле было таким тусклым, что его хватало только на ориентирование в пространстве, но отнюдь не на то, чтобы можно было узнать в лицо человека, которого раньше видел лишь мельком. Тем не менее Штефан был уверен, что это тот самый парень, с которым он сталкивался сегодня у кофейного автомата, а позднее в кафетерии. Штефану снова стало страшно.

Его сердце бешено заколотилось, а к горлу от страха подступил ком. Первое, что пришло ему в голову, — бежать отсюда со всех ног.

Но он сдержался. Светловолосый мужчина, положив газету на колени, сидел неподвижно и смотрел на отражение в стекле. Штефан чувствовал его взгляд так явно, как будто они находились друг от друга на расстоянии вытянутой руки. Это был очень неприятный, скорее, даже жуткий взгляд. Внутренний голос сказал, нет, крикнул Штефану, что ему лучше уйти отсюда как можно быстрее, но он этого не сделал. Более того, Штефан, собрав все свое мужество, решительно направился к светловолосому мужчине.

Он тут же убедился в том, что этот человек действительно наблюдал за его отражением в стекле: мужчина быстро поднялся, небрежно бросил газету на освободившийся стул и стремительно пошел к двери.

— Эй! — крикнул Штефан.

Мужчина никак не отреагировал на окрик.

Краешком глаза Штефан увидел, что сидевшие за стойкой медсестры прервали свой разговор и посмотрели в его сторону. Он ускорил шаг и еще раз крикнул:

— Эй, вы!

Мужчина не только не остановился — он даже не бросил взгляд назад, наоборот, он пошел быстрее. Чуть-чуть быстрее. Он ускорил свой шаг лишь настолько, чтобы Штефан не смог нагнать его до того, как он выйдет на улицу.

— Подождите! — крикнул Штефан. — Мне нужно с вами поговорить!

Ему теперь было наплевать на то, что могли подумать о нем медсестры, и на то, что кричал ему внутренний голос, убеждая его не делать глупостей. Вопреки здравому смыслу Штефан шел все быстрее, а затем вообще побежал, увидев, что мужчина уже подошел к автоматической входной двери и она раздвинулась перед ним.

— Подождите! — еще раз крикнул Штефан.

Мужчина двумя быстрыми шагами миновал дверь и свернул направо. Штефан вполголоса ругнулся и побежал еще быстрее, однако было уже поздно. Дверь уже начала закрываться, и той пары секунд, которая понадобилась автоматике, чтобы отреагировать на его приближение и снова раздвинуть створки двери, незнакомцу вполне хватило, чтобы исчезнуть в темноте улицы. Штефан выбежал наружу и, бросившись в том направлении, куда пошел светловолосый мужчина, пробежал с десяток метров. Затем он остановился, чувствуя, как колотится его сердце, и так тяжело дыша, как будто только что преодолел марафонскую дистанцию. На улице, кроме него, никого не было. Незнакомец бесследно исчез, словно он был не человеком, а призраком.