Книга мёртвых - Хольбайн Вольфганг - Страница 46

Жан Балестрано медленно встал. Он позабыл и о боли в сломанной руке, и о парализующем ужасе, сжимавшем его сердце. Магистр чувствовал одну лишь пустоту. Его воины были мертвы. Балестрано знал, что каждый из пятисот рыцарей, доверившихся ему и позволивших распоряжаться своей жизнью, погиб. Но эта мысль казалась ему чуждой, отвлеченной.

Все произошло слишком быстро. Еще минуту назад они были войском, гордой армией, которую отделял от победы один только шаг, а теперь… Он вновь обвел взглядом картину разрушений, вызванных бурей, и все его естество воспротивилось тому, чтобы принять это зрелище как правду. Войско тамплиеров было уничтожено целиком и полностью, до последнего человека в течение одной-единственной ужасной минуты.

Как он мог быть таким глупцом? Почему он решил, что готов вступить в бой с хозяином Драконьего Замка? Некрон разбил его армию, не прилагая ни малейших усилий, воспользовавшись для этого людьми Балестрано! Дело даже не дошло до настоящего сражения!

— Брат Андре, — осипшим голосом пробормотал фон Шмид, — я убью тебя.

— Это не его вина, — устало вздохнув, возразил Балестрано.

— Не его вина? — фон Шмид почти кричал. — Да ты только посмотри, что он натворил! Они мертвы, Жан! Все! Все кончено! Мы проиграли только потому, что…

— Это не его вина, — уже мягче сказал Балестрано.

Бото фон Шмид замолчал, но его взгляд искрился яростью и упрямством, когда Балестрано посмотрел на него.

— Неужели ты думаешь, что эта атака предназначалась нам? — тихо спросил Балестрано.

— Конечно же нет, — фыркнул фон Шмид. — Этот проклятый дурак пытался уничтожить замок в одиночку. — Магистр животных в ярости сжал кулаки. — Но вместо этого де ла Круа попал в нас, и мне совершенно все равно, черт побери, что он плохо прицелился или же Некрон повернул его заклинание! Это его вина! Пятьсот человек, погибших здесь, на его совести! Я выставлю ему счет, клянусь! — Он обнажил меч. — Я убью его, как только он придет!

— Я запрещаю тебе это делать! — строго произнес Балестрано.

Фон Шмид злобно рассмеялся.

— Вот как? И как же ты сможешь мне это запретить, старик?

Его лицо исказилось в злобной гримасе, и Балестрано почувствовал в магистре чуждую темную энергию.

— Еще не все потеряно, — поспешно добавил Великий магистр. — Мы, пятеро, пока живы.

— Ну да, — перебил его фон Шмид. — Может быть, только потому, что Некрон придумал для нас какую-то другую смерть. Иначе почему буря не тронула нас, как ты думаешь?

«Потому что энергия в тебе защитила нас, друг мой», — с горечью подумал Балестрано, но вслух ничего не сказал. Он еще раз решительно махнул рукой и уставился в глаза фон Шмиду. Он смотрел на него до тех пор, пока тот не опустил свой меч и ненависть в его глазах не превратилась в обычное упрямство. Затем на лице магистра животных появилось изумление и, наконец, ужас. На этот раз Балестрано удалось усмирить чудовище в душе фон Шмида, но он вовсе не был уверен в том, что это удастся ему еще раз.

— Будем ждать, — спокойно произнес Балестрано. — Некрон не станет ничего предпринимать до тех пор, пока мы не соберемся вместе.

— Как мило! — насмешливо воскликнул фон Шмид. — А когда Нильс и Андре вернутся, мы просто пойдем к Некрону и пригласим его на ужин, да?

Балестрано не стал обращать внимания на дерзкие речи фон Шмида. Он знал, что эти слова произнес не герцог, а сущность, поселившаяся в душе немца и пытавшаяся его спровоцировать.

— Будем ждать, — повторил Великий магистр и замолчал.

Шеннон опустил амулет на землю, но тот по-прежнему сверкал, будто крошечная, упавшая на землю звезда, а ядовито-зеленое мерцание стало еще ярче. На амулет невозможно было смотреть дольше нескольких секунд, потому что глаза начинали слезиться, ослепленные жаром ПЕЧАТИ.

— Нужно подождать, — мрачно заявил Шеннон. — Некрон придет.

— А если нет? — спросил я. — А вдруг он пришлет дюжину драконоборцев и прикажет им отобрать у нас ПЕЧАТЬ?

— Он этого не сделает. — Шеннон ответил так уверенно и убедительно, что я не стал переспрашивать его еще раз.

К тому же у меня на это не оставалось времени, поскольку Шеннон, который до этого вел себя спокойно и расслабленно, словно мы находились на воскресном пикнике, внезапно развил бурную деятельность.

— Нужно спрятаться. — Он опустил ладони мне на плечи. — Некрон не дурак. Он наверняка знает, что мы ждем его.

Думаю, только в этот момент я действительно понял план Шеннона.

— Ты хочешь сказать, что мы ничего не будем делать? Сидеть здесь и ждать его?

— А у тебя есть идеи получше? — недовольно осведомился Шеннон. — Наверху, в замке, у нас нет ни малейшего шанса. Там полно драконоборцев.

— А как же Присцилла? — выдохнул я. — И Сидящий Бык с Тенью? Что будет с ними?

— Ничего, Роберт, — с серьезным видом ответил Шеннон. — Мы ничего не можем для них сделать. Ни для Присциллы, ни для остальных. Мы ничем не сможем им помочь до тех пор, пока Некрон жив.

— Это ты так думаешь! — вскинулся я. — Я пойду туда и…

— И что? — возмущенно перебил меня Шеннон. — И позволишь себя убить?

Рассмеявшись, он снял с пояса искривленный обоюдоострый кинжал и протянул его мне рукоятью вперед. Опешив, я уставился на оружие.

— И что мне с ним делать?

— Перережь себе горло, — все тем же серьезным тоном ответил Шеннон. — Так будет быстрее и намного приятнее, чем попасться в руки Некрона еще раз. Неужели ты думаешь, он не знает, что ты сбежал? Он даже знает, что ты здесь!

— Вот как! — злобно воскликнул я. — Значит, ты боишься, что он поймает меня, начнет пытать и я расскажу ему твой план?

— Чепуха, — спокойно возразил Шеннон. — Но идти туда — настоящее самоубийство. У тебя нет ни единого шанса победить Некрона в одиночку.

— А я и не собираюсь этим заниматься, — запальчиво ответил я. — Я хочу освободить Присциллу, вот и все.

— Вот оно что! А больше ты ничего не хочешь? — Шеннон поджал губы. — И ты думаешь, что Некрон сложит руки и будет спокойно за этим наблюдать? Ты…

— Шеннон, прошу тебя, — перебил его я. — Я должен это сделать. Сидящий Бык и Тень рисковали своей жизнью, чтобы помочь мне. Я не могу оставить их умирать.

— Сидящий Бык в безопасности, — спокойно ответил Шеннон. — А Тени ты и так не поможешь.

— Она жива?

— Жива, — кивнул Шеннон. — Но…

— Никаких «но»! — Я в гневе взмахнул рукой. — Мне очень жаль, Шеннон. Возможно, ты этого не понимаешь, но я должен хотя бы попытаться им помочь.

— Даже если это будет стоить тебе жизни?

— Даже если это будет стоить мне жизни, — ответил я, и в этот момент я действительно в это верил. — Я ни в коем случае не должен бросать своих друзей на произвол судьбы. И если ты прав, — я указал на светящийся амулет на земле, — то Некрон вскоре сам сюда придет. Он не может быть одновременно в двух местах, и за это время я смогу освободить Присциллу. Должна быть какая-то возможность избавить ее от чар этой проклятой книги.

— Ты совсем с ума сошел, — возразил Шеннон. — То, что ты предлагаешь, настоящее самоубийство, Роберт.

Хуже всего было то, что я втайне с ним соглашался. Шансов пережить подъем было не так уж много. Даже если мне удастся обойти драконоборцев и не попасться в одну из бесчисленных ловушек, которыми Некрон напичкал свой замок, вероятность того, что я вернусь оттуда целым и невредимым, была крайне низкой. И все же я с наигранным оптимизмом покачал головой.

— Поверь, у меня получится, — заявил я. — Сейчас у Некрона другие проблемы и ему не до противостояния со мной. Ты ведь сам это говорил.

Шеннон помолчал.

— Ты мне нужен, Роберт, — тихо сказал он, и я уловил в его голосе умоляющие нотки.

— Я знаю, — ответил я. — И я вернусь как только смогу. Обещаю.

С этими словами я повернулся и побежал прочь. Это походило на настоящее бегство.

Впрочем, так оно и было.

Я не запомнил дорогу сюда, поскольку в тот момент даже не пытался сконцентрироваться на этом, и потому решил все время подниматься вверх. Всякий раз, оказываясь на распутье, я выбирал лестницу или коридор, ведущие к замку. Через какое-то время у меня появилось ощущение, что я уже был здесь — я замечал странной формы двери, изогнутые лестницы и рампы. Сейчас необычность архитектуры Драконьего Замка играла мне на руку, ведь здесь практически не было похожих мест. Я просто не мог забыть столь поразительные линии и странности, присущие этому месту.