Книга мёртвых - Хольбайн Вольфганг - Страница 21

Улыбнувшись, он неожиданно для всех резко вскочил со своего стула.

Только теперь я заметил, что это был скорее не стул, а трон, — и этот огромный безыскусный трон был полностью сделан из отполированных костей. Мне показалось, что я увидел пару человеческих черепов, кости животных и… кое-что еще, о чем мне лучше было и не думать.

Некрон подошел поближе. Я отметил про себя, насколько он низкий. Магу пришлось запрокидывать голову, чтобы посмотреть мне в лицо, но это вовсе не влияло на тот факт, что под его взглядом я казался сам себе маленьким и беспомощным.

— Я знаю, о чем вы думаете, дорогой Крейвен, — хихикнул Некрон, и его глаза восторженно блеснули. — О да. Вы думаете о том, что вполне могли бы воспользоваться подвернувшимся случаем и убить меня, ведь я стою прямо перед вами.

— Я выразился бы менее цинично, — холодно ответил я. — Но вы вполне уловили суть моих мыслей, согласен.

— Дорогой мой Роберт, — рассмеялся Некрон, — прошу вас, оставьте свои оскорбления. Я знаю, что вы ненавидите меня, но, поверьте, вы несправедливы. Если бы я действительно хотел лишить вас жизни, то вы давно уже были бы мертвы. Неужели вы в самом деле думали, что могли бы проникнуть в мой замок против моей воли?

Покачав головой, он погладил правой рукой тонкую бородку и вновь повернулся к Тени.

— Вы меня удивляете, дорогая, — признался он. — Я рассчитывал на визит господина Крейвена и должен признаться, что ожидал его с нетерпением. Я предполагал также, что господин Крейвен позаботится о том, чтобы получить кое-какую… помощь, прежде чем направится сюда. — Он смерил презрительным взглядом Сидящего Быка. — Но элохим… — Некрон покачал головой. — Что же мне делать с вами? Если я оставлю вас здесь, то вы породите хаос в упорядоченной системе, что неприемлемо, учитывая мои дальнейшие планы. С другой стороны, если я вас убью, то навлеку на себя гнев вашего господина и учителя. Да уж, нелегкую задачу вы мне задали, дорогая моя Тень.

— Черт побери, прекрати уже дурачиться, — прошипел я.

Мои руки дрогнули, и на мгновение я всерьез задумался над словами Некрона: почему бы и впрямь не свернуть эту тонкую шею?

— Ну, как хотите, Роберт. — Некрон смерил меня холодным взглядом. — Возможно, вы правы. Мы и так упустили достаточно много времени. Я хочу предложить вам сделку.

— Сделку? — повторил я. — Да без проблем. Сколько вам заплатить, чтобы вы добровольно прыгнули с самой высокой башни этого замка? Назовите свою цену. Ну же, не стесняйтесь. Я богат.

На этот раз Некрон не стал смеяться. Правая рука старца гневно сжалась в кулак, но этим его реакция на мою шутку и ограничилась.

— Богат? — повторил он голосом, который мне совершенно не понравился. — Возможно. Ну конечно, по меркам вашей так называемой цивилизации вы достаточно состоятельный человек. И все же существует кое-что, чего нельзя купить ни за какие деньги, правда? — Он злобно хихикнул и добавил: — И это кое-что принадлежит мне. То, за чем вы сюда пришли.

Уставившись на старого колдуна, я так плотно сжал челюсти, что у меня заскрипели зубы. Я изо всех сил сдерживал себя, чтобы не наброситься на него и не свернуть ему шею. Но такая смерть была бы слишком приятной.

— И я отдам вам это, — внезапно сказал Некрон. — Вы явились сюда, чтобы забрать свою невесту, не так ли? Ну что ж, забирайте. Следуйте за мной.

Он повернулся и молча направился к узкой двери в южной стене комнаты, даже не удостоверившись в том, что я выполню его приказ.

Но в этом не было необходимости.

Силуэты людей колыхались в горячем воздухе пустыни. Слышался глухой рокот: гулкие удары солдатских сердец, позвякивание металла о камни, шуршание ткани на ветру, шорох песка на полотне и тысячи других неуловимых звуков сливались в единое целое.

Но Жан Балестрано всего этого не слышал. Его взгляд был устремлен на восток, на бескрайние просторы пустыни Мохаве, чьи пределы терялись в серебристых бликах и танце песчинок где-то между горой и горизонтом. Сердце Великого магистра билось медленно и натужно, губы пересохли, хотя он пил всего минуту назад. Он находился здесь уже час, последним из пятисот пяти человек прошедший путь сквозь Ничто. За долю секунды войско тамплиеров перенеслось из Парижа сюда, на границу пустыни. Фон Шмид, Хейворти, де ла Круа и ван Вельден до последнего пытались отговорить его, но Великий магистр не прислушался ни к одному из представленных аргументов, хотя часть их рассуждений была вполне обоснованна. И все же Балестрано настоял на том, чтобы лично повести войско.

Возможно, тем самым он приговорил себя к верной смерти, как и каждого из этих пятисот воинов. Но Балестрано готов был пойти на риск. Он должен был сопровождать солдат, хотя и не для того, чтобы лично повести их атаку, — Хейворти справился бы с этим в тысячу раз лучше. Нет, он должен был присматривать за четырьмя магистрами.

Балестрано не раз задавался вопросом, знают ли четыре магистра, что он боится их так же, как и человека, которого они пришли убить? Фон Шмид? Да. Немецкий герцог об этом знает. Просто потому, что магистр животных сам привык думать подобным образом. Фон Шмид не доверял ни одному человеку, даже самому себе.

Неожиданный шорох вернул Балестрано к реальности. Повернувшись, он увидел ван Вельдена, вышедшего из палатки. Великий магистр улыбнулся, и ван Вельден ответил на его улыбку, однако получилось у него это не очень хорошо. Магистр пустыни странным образом изменился с того момента, как они вышли из врат.Пустыня была его стихией, тем, что он знал лучше любого другого человека в мире. Но Балестрано чувствовал, что магистр боится. Возможно, он боялся пустыни, потому что слишком хорошо ее знал.

— Все готово, брат Жан, — тихо сообщил ван Вельден.

Балестрано молча кивнул. Магистр не вышел бы сюда, чтобы сообщить ему о том, что он и так знал.

— Как только сядет солнце, мы сможем выступить, — продолжил фламандец.

Подойдя к Балестрано, ван Вельден, прищурившись, окинул взглядом лагерь цвета песка. Несмотря на поздний час, воздух пустыни был по-прежнему наполнен жаром. Солдаты в их серебристо-красно-белой униформе напоминали пестрых рыб, плескавшихся в воде.

Глядя на лагерь и небольшую армию тамплиеров, Балестрано остро ощутил свою власть, но сумел сдержаться и тут же отогнал от себя эту мысль.

— Ты по-прежнему думаешь, что не следовало приводить сюда войско, брат? — тихо спросил он, подталкивая ван Вельдена к разговору.

Фламандец тут же ухватился за предоставленную ему возможность: в конце концов, он пришел сюда для того, чтобы поговорить.

— Да, — подтвердил ван Вельден. — Ты не знаешь пустыню, брат Жан.

— Согласен. — Балестрано улыбнулся. — Именно поэтому ты тут.

— Тогда тебе следовало бы прислушаться к моему совету, — раздраженно заявил магистр. — Поверь мне, брат, пустыня — это не просто участок земли, засыпанный песком. Так думали многие, и большинство из них сейчас мертвы.

— Тогда объясни, что же такое пустыня, — тихо попросил Балестрано.

— Это чудовище, брат. — Ван Вельден громко фыркнул. — Бестия, хуже которой и представить нельзя. Она проглотит каждого из этих воинов, если ты пошлешь их вперед. Она ждет нас.

Помолчав, Балестрано вновь посмотрел на восток, на пустыню. Это зрелище казалось ему завораживающим. Он ничего не видел, кроме огромной, невероятной пустоты, от которой у него кружилась голова, потому что взгляду не за что было зацепиться.

— Ты говоришь о ней так, как будто она живая, брат, — улыбнувшись, заметил он.

— Так и есть! — с жаром воскликнул ван Вельден.

— Но ты, судя по всему, воспринимаешь пустыню как своего врага, — продолжил Балестрано. — И это странно, ведь ты владеешь пустыней.

— Владею? — Теперь ван Вельден почти кричал. — О нет, брат! Я ее ненавижу! И я боюсь ее как чумы! Как раз потому, что я ее знаю. Ты прав, брат Жан, пустыня живая. Это чудовище, кровожадная бестия, затаившаяся под покровом тишины. На самом деле она — монстр.