Золотой город - Осояну Наталия - Страница 32
- Предыдущая
- 32/49
- Следующая
Случай помог ему во всем разобраться. Было это на третью ночь после того, как «Нимфа» покинула Нью-Провиденс. Юноше приснилась крыса, с неимоверной скоростью пожирающая запасы в кладовой; он бегал за серой гадиной по палубе и пытался разбить ей голову черпаком, который блестел в лунном свете, словно был сделан из золота.
Проснувшись, Чарли увидел, что соседняя койка пустует. Спросонок он испугался, что Блейк выдал себя и был убит пиратами; спустя мгновение здравый смысл возобладал, и Чарли успокоился. Если бы так случилось на самом деле, они бы оба покоились на дне. Они оба плыли в одной лодке… и на одном корабле.
Чарли встал и поплелся на камбуз — крыса из сна не давала ему покоя, хотелось проверить, все ли в порядке, — и к своему величайшему изумлению обнаружил там Кита. Стоя на коленях перед коробкой с сухарями, Юнга грыз сухари шустро, точно заправская крыса, и так аккуратно, что ни единой крошки не падало мимо.
— Я не понимаю, — сказал Чарли, сонно моргая. — Ты все время отказываешься от еды, никогда не обедаешь с матросами, а потом приходишь сюда ночью и лопаешь что попало. Ты что, с ума сошел?
Кит, услышав его голос, чуть не подавился. Он с усилием проглотил все, что держал во рту, и посмотрел на оставшиеся в деревянной коробке сухари голодным взглядом. Поднявшись, он сначала тщательно слизал крошки с пальцев, а потом сказал с какой-то странной интонацией:
— Люди сходят с ума, когда слышат звон золотых монет.
— Это точно. — Чарли зевнул. — А еще от любви. Вот капитану Холфорду с любовью в последнее время не везет.
— Какая еще любовь? — удивился юнга. — Так ты еще не понял, что мы ищем сокровища?
Сон у Чарли как рукой сняло.
— Какие сокровища?..
— Сокровища Дэвиса, — пояснил Кит и, заметив недоумение в глазах Чарли, пустился в объяснения: — Жил-был знаменитый пират Генри Дэвис. Ходят слухи, он был родом из Плимута, вырос у моря и прошел путь от юнги до помощника капитана, но точно никто ничего сказать не может, да это и неважно. Точно известно лишь одно: он был помощником на корабле, который испанцы наняли для защиты побережья Перу от французских контрабандистов, да вот только условия договора Дэвису пришлись не по нраву, и он не просто поднял мятеж на своем корабле, а подговорил людей еще на двух фрегатах. Он не просто стал пиратом — он сразу же заполучил в свое распоряжение небольшой флот. Умно, да?
Чарли не стал спорить: он заметил в глазах юнги восторженный огонек и понял, что тот уважает Дэвиса куда больше, чем собственного капитана.
— Его называли Счастливчиком. То, что устраивал Дэвис, не удавалось сделать никому. Только ему посчастливилосьдогнать и захватить корабль Великого Могола — там были паломники, которые везли богатые дары для гробницы Магомета! Ты представь себе, сколько денег там было, если матросы с трех кораблей кутили целый год в каждом порту, куда им случалось зайти!
— Откуда ты так хорошо все это знаешь?
— Я родился в Нассау, — напомнил юнга, и в его голосе впервые прозвучала гордость. — В городе пиратов слагают песни о тех, кто живет ярко. Когда мы вернемся туда, я кое-кого попрошу, чтоб их тебе спели…
«Вернемся в Нассау». Чарли скривился.
Ему бы хотелось вернуться в Чарльз-Таун.
— Когда Счастливчик провел в морях уже достаточно долгий срок, — продолжил юнга, — поползли слухи, что свою долю добычи он не тратит, а прячет где-то в укромном месте. Уж не знаю, собирался ли он сдаться, откупиться или же просто сменить имя и поселиться где-нибудь, чтобы спокойно прожить остаток дней, но вышло так, что его фрегат «Морской волк» столкнулся с английскими кораблями где-то у берегов Ямайки. Был жаркий бой, и в конце концов «Морской волк» пошел ко дну.
— И Дэвис утонул вместе с ним?
— Ну да, а перед этим нашел на каком-то необитаемом острове заброшенный форт и сделал из него хранилище для своих богатств. Там повсюду стоят огромные сундуки, доверху наполненные золотом и драгоценными камнями. На эти деньги можно купить весь Лондон! Да что там Лондон — весь мир! Уже десять лет прошло со дня его гибели, но о Золотом городе не перестают судачить все кому не лень.
«Так вот в чем дело! — сообразил наконец Чарли. — Вот почему пираты ходят с озабоченным видом и донимают меня дурацкими шутками! Золотой город! Неужели я скоро стану богат?»
Он с шутливым видом дал юнге подзатыльник и отправил его спать. А сам принялся мечтать о том, как вернется домой, в Чарльз-Таун, с отцовским саквояжем, доверху набитым золотыми и серебряными монетами…
2
Холфорд потратил несколько часов, прежде чем убедился, что послание Гринсэйла ему не по зубам. Сначала он решил, что ключ к шифру — цифра шесть, поскольку украшение Лоретты было шестигранным, однако это не помогло, письмо осталось бессмысленным набором букв. Известные ему простейшие способы расшифровки тоже ничего не дали, и наступил момент, когда капитан «Нимфы» понял, что нужно кого-то просить о помощи. Первый, к кому он обратился, был Рэнсом. Но квартирмейстер даже слушать об этом не хотел. Его способностей хватало только на простейшие арифметические вычисления при разделе добычи между членами команды. Однако он посоветовал капитану обратиться к доктору Гиллсу, который, что ни говори, в своих криво сидевших на носу очках производил впечатление ученого умника.
Выглянув из каюты, Холфорд велел первому же матросу, который попался на глаза, позвать Гиллса. Тот выполнил приказ, и вскоре появился доктор, пребывавший, судя по лицу, в очень дурном настроении.
— Скажите-ка, мистер Гиллс, — начал Холфорд, — вы, случайно, не разбираетесь в математике? — Поймав на себе изумленный взгляд корабельного врача, он прибавил с виноватой улыбкой: — Дело в том, что я столкнулся с необычным шифром…
Доктор с интересом взглянул на капитана и поднял одну бровь в знак того, что он внимательно слушает.
— Нет, разумеется, я понимаю, что вы не обязаны вообще ничего об этом знать. Но так сложилось, что мне не с кем больше поговорить об одном важном деле… На борту этого судна крайне мало людей, по отношению к которым слово «образованный» означало бы нечто большее, чем «умеющий читать».
— Ну-у, как вам сказать, капитан… — протянул Гиллс, гнусавя, — было одно увлечение молодости, еще до переезда в Каролину… Я имею в виду математику. Я долго колебался в выборе между нею и медициной. Но не лучше ли будет, если вы посвятите меня в детали вашей проблемы? О каком шифре идет речь?
Холфорд продемонстрировал доктору цепочку и украшение:
— Меня интересует вот это.
Странное выражение мелькнуло на лице Гиллса и тотчас же исчезло. Он вздохнул, немного расслабился и произнес с насмешливой улыбкой знатока, который имеет дело с дилетантом:
— О-о, нет ничего проще — это скитала.
— Ски… что?
— Скитала. Весьма древнее приспособление. Обычно они бывают гораздо больше, но мысль превратить ключ к шифру в дамское украшение приводит меня в восхищение. Не могу не признать — очень, очень остроумно. Однако от уменьшения размеров суть не меняется: количество граней позволяет определить последовательность перестановки букв в зашифрованном тексте.
Холфорд и без этих объяснений понимал, что безделушка и есть ключ к разгадке, весь вопрос в том, как его применить. Он спросил:
— И вы знаете, как ею пользоваться?
— Мне нужно рассмотреть ее поближе. — Гиллс пожал плечами. — И с вашего позволения, текст тоже не помешал бы.
Вот так и получилось, что несколько часов они просидели за столом, пытаясь разобраться в послании Ричарда Гринсэйла. Постепенно Гиллс взял на себя все самое трудное, и Холфорду оставалось лишь наблюдать за своим помощником. Доктор в присутствии капитана чувствовал себя, как всегда, очень скованно, и даже глоток рома, который он соизволил сделать после того, как Холфорд решил проявить радушие и угостить гостя, ничего не изменил.
«Кажется, он меня боится, — подумал пират. — Но тогда зачем было набиваться в корабельные лекари и оставаться на „Нимфе“?..»
- Предыдущая
- 32/49
- Следующая
