Неоновый мираж - Коллинз Макс Аллан - Страница 20
- Предыдущая
- 20/66
- Следующая
– Каких?
– Объясню. Когда ты босс и когда тебе приходится начинать свое дело с самого начала, у тебя уходит на это почти все время, как, к примеру, у твоего отца. Только он все же успел жениться на девушке, жившей по соседству. У меня же почти нет никакой личной жизни.
– Ты имеешь в виду, что тебе тридцать восемь лет и ты до сих пор один?
– Если я в ближайшее время не устрою свою личную жизнь, люди начнут думать, что я голубой.
Она улыбнулась:
– Скажи, не собираешься ли ты сделать мне предложение?
– Пока нет. После того, как я увидел твое обращение с вазой? Могу побиться об заклад, что ты с таким же успехом сможешь прихлопнуть кого-нибудь скалкой.
В ответ она опять улыбнулась:
– Если ты все же когда-нибудь спросишь меня... в общем, даже если ты мне ничего не скажешь, я все равно буду тебя любить.
– Правда? За что же? – спросил я, напрашиваясь на комплимент.
– Ты многому меня научил, на многое открыл глаза.
– Да?
– К примеру, я узнала о том, за какого мужчину я хотела бы выйти замуж. Даже если это будешь не ты. То, что восхищает меня в тебе, я видела в отце и в дяде Джиме. Тебя волнует то, что ты делаешь, и ты заботишься о людях.
Я знал одного избитого до синяков парня с Heap Нортвестсайда, который с ней не согласился бы в последнем, но решил промолчать.
– Ты действительно очень любишь своего дядю Джима. Верно?
– Я как раз хотела об этом сказать... Я всегда чувствовала себя ближе к дяде, нежели к отцу. Дядя Джим всегда был приветлив, он обращался с нами, детьми, как со взрослыми.
– А у меня почему-то такое ощущение, что Джим был своего рода «паршивой овцой» в вашем семействе.
– Я ничего не знаю об этом. Правда, папа не был в большом восторге от бизнеса, которым дядя занимался.
– Однако ты всегда воспринимала этот бизнес в каком-то романтическом свете.
– Ну, что-то в этом роде. Азартные игры, большие деньги, заголовки в газетах, мужчины с пистолетами, красивые женщины в мехах.
– Как твоя старая подруга Вирджиния Хилл.
– Между прочим, она сейчас снова в городе.
– Что? – От удивления я привстал на кровати.
– Она сейчас в городе. Гостит у своего друга. Как его звали? Кажется, Джо Эпстейн. Они, представь, по-прежнему дружны, после стольких лет.
– Ты это все услышала от нее?
– Да. Мы обедали с ней вместе в прошлую пятницу. Она зашла проведать меня.
– Она пришла проведать тебя! – Я схватил ее за руку. – Расскажи мне об этом.
– Ой! Ты делаешь мне больно.
– Извини, – сказал я. – Расскажи мне о вашей встрече.
– Да, в общем, рассказывать не о чем. Она позвонила мне в офис. Я видела ее за все эти годы всего лишь несколько раз. Она продолжает поддерживать тесные контакты со своими здешними подругами.
– Что она хотела?
– Вместе со мной пообедать! Нат, что здесь такого?
– Она спрашивала у тебя что-нибудь о твоем дяде? Например, о его дневном распорядке?
– Нет, – сказала Пег, несколько смутившись. – Зачем ей это?
– Разговор каким-нибудь образом касался твоего дяди?
– Да. Она спросила, как идет его бизнес.
– Что она спрашивала о его бизнесе?
– Ну, к примеру, как сегодня обстоит дело со службой информации о скачках и бегах. Я сказала, что у дяди все идет отлично, и мы закончили разговор на эту тему.
– И больше ничего?
– Нет.
– Ты уверена?
– Да, я уверена, Нат...
– Хорошая девочка. Помнишь, я тебе когда-то говорил, что Эпстейн был бухгалтером у Гузика?
Она потерла рукой щеку, в ее глазах появилось беспокойство.
– О... Я забыла об этом... Я с тех пор не видела Эпстейна. Я и о Вирджинии не вспомнила, пока она не позвонила. Я никак не думала... Ты думаешь, она пыталась вытянуть у меня информацию о дяде для Гузика? Нат, ты же не думаешь, что я каким-то образом способствовала тому, что они выбрали именно этот день для покушения на дядю Джима?
– Если ты точно не говорила о распорядке его дня, то нет. Если же ты об этом говорила, то тогда... да.
– Я ничего такого не говорила. – На секунду она задумалась, очевидно вспоминая весь свой разговор с Хилл. Затем твердо сказала: – Нет, я не говорила ей об этом.
– Прекрасно. Держись от нее подальше. Я же предупреждал тебя раньше, и, надеюсь, мне не придется повторять снова: она испорченный человек.
Пег нахмурила брови, опять о чем-то задумавшись, затем сказала:
– Мне кажется, что это доказывает то, о чем мы говорили.
– Что?
– Что за всем, что случилось с дядей Джимом, стоит Гузик.
– Не обязательно. Он не единственный, с кем контактирует сеньора Хилл. Ты в курсе карьеры своей бывшей наставницы?
– Да. Об этом много писали в газетах. Она выступает в роли царицы бала на разного рода приемах, хозяйкой больших вечеринок с участием знаменитостей в Нью-Йорке и Голливуде, в курортных местах на Солнечном побережье.
– Ты когда-нибудь бывала на одном из этих приемов?
– Нат, я даже никогда не была в Голливуде.
– Это чудесное место. Все дома там склеены из картона, и ты можешь пройти через любую стену.
– Я тебе не верю. Ты все стараешься опошлить. Для меня это – легендарная страна.
– Ты по-прежнему думаешь о карьере актрисы?
– Нет. Я давно рассталась с этими мечтами. А вот Джинни снималась в кино.
– Действительно? Я, должно быть, пропустил это событие.
– Да. Это была ее единственная роль. Правда, маленькая.
– Как ты думаешь, где она берет деньги?
– Эпстейн и другие ее приятели. У нее одно время был еще один поклонник – майор Риддл.
Я кивнул:
– Он владеет Плантэйшн-клубом в Молине. Довольно веселое место для любителей азартных игр.
– У нее все отлично, – сказала Пег, все еще озабоченная мыслями о том, что ее старая подруга могла использовать ее в своих целях.
– У нее в последнее время был другой сладкий папочка, – сказал я, – парень по имени Джо Адонис. Она прищурила глаза:
– Он кто? Гангстер?
– Да уж не греческий бог! Она живет на деньги дельцов уголовного мира, моя крошка. Таких, как Эпстейн и Риддл, которые связаны друг с другом игорным бизнесом, а также парней вроде Адониса, которые имеют прямое отношение к заказным убийствам и торговле героином.
Ее глаза округлились.
– Значит, очень может быть, что Джинни добывала информацию для Гузика.
– Совсем не обязательно. Адонис заправляет на Восточном побережье, а Вирджиния Хилл много лет находилась именно в Калифорнии. Участие в киносъемках, организация приемов... Она выполняет роль связного, посыльного у гангстеров. Мотается между Нью-Йорком, Чикаго и Голливудом с кучей денег. Это не секрет.
– Тогда... Она могла действовать в интересах этого Багси Сигела, когда пришла ко мне.
– Вполне возможно, если она его знает. Скорее всего, она с ним знакома, так как этот парень возглавляет на Западном побережье филиал развернутой гангстерами информации о бегах и скачках. Когда я говорю о гангстерах, я не только имею в виду местное отделение Синдиката на Западном побережье. Я также имею в виду гангстеров с Восточного побережья... А там есть крутые ребята, которые и Гузика заткнут за пояс.
– Ты должен выяснить, Нат.
– Выяснить что?
Она сжала руку в кулак.
– Кто из них – Сигел или Гузик – попытался убить моего дядю!
– По большому счету это не имеет принципиального значения.
– Как ты можешь говорить подобные вещи?
– Да, именно так. Твой дядя должен продать свою фирму, чтобы остаться в живых. Если он не захочет этого сделать, его обязательно убьют, – если Сигел не достанет его, то в конце концов его достанет Гузик.
– Ты хочешь сказать, что дядя Джим в любом случае проиграет?
– Нет, отчего же. Он сможет выиграть – и много! Он уже миллионер. Он выиграет, если продаст свое дело Гузику за большие баксы и уйдет на покой.
– Ты тоже не стал бы бороться за свой бизнес, если бы тебе угрожали?
– Если бы я был шестидесятипятилетним миллионером, не стал бы!
- Предыдущая
- 20/66
- Следующая
