Власть - Гасанов Эльчин Гафар Оглы - Страница 17
- Предыдущая
- 17/54
- Следующая
- Э, Эмиль... чем дальше в лес, тем ну его на хер!!! Удивительно, что меня никто не понимает, ибо и в голове и жопе течет одна и та же кровь.
- Это остроумно. Но давай выпьем за настоящих мужчин! (Он привстал) Мы друзья, тем более - родственники! Это двойная дружба. Ох... как развязался язык! Я водку бы выпил только за то... а впрочем, могу и за это. Дай сигарету!
Я ему протянул "Sobranie". Он отхлебнул с бокала пиво, вытер рот салфеткой, закурил, потом взглянул на меня.
- Мдя... ну и рожа у тебя. Совсем за собой не следишь. На кого ты похож, революционер! С такой пачкой тебе детей пугать, а не народ подымать на ноги. Опять вчера надрался? Алкаш!
У меня на самом деле лицо чуть скривилось от вчерашней гулянки с его женой.
Но Эмиль мне нравился, он хороший парень. Главное, он честен был, и не был он злопамятен.
Мы выпили, потом еще, еще...еще... и разошлись.
...
Потом я стал утихать, затухать. Наступила пора утомления моего собственного национального духа, утратившего в себя веру. Я начал отшатываться от нее. Метался, колебался.
Вернее, моя политическая идея стала таять, рушится.
Ужасная разница была в том, что между моими писанинами, выступлениями перед публикой и основным политическим движением существовала огромная пропасть. Только полоумный слепец не заметил бы ее. А растрачивать себя на второстепенное я не хотел.
И еще, это очень важно! Каждый человек не должен себя переоценивать. Он должен знать свои силы и возможности. Недооценивать себя тоже не правильно. Главное, себя оценить по достоинству. Но это большая редкость.
Иначе не было бы в жизни политзаключенных, которые явно себя переоценили. Пример - Игбал Ага - заде, Рауф Ариф оглы, Расул Гулиев, Муталлибов, и прочие так называемые борцы за справедливость, которые попали в тюрьму, или же скрываются за рубежом, вдали от Родины своей. Они явно переоценили свои возможности, или же недооценили своих противников.
И я начал думать: а что если экономическая и политическая стабильность в Азербайджане протянет долго. Что тогда? Кому нужна моя идея? Кто меня поддержит? Идею могут поддержать только в случае крайней необходимости. Когда в обществе творится хаос и бардак, кругом обиды и страх, в правительстве кризис, власть дрогнула; только тогда народ начнет думать, как же выбраться из этой ситуации? И вот тогда самый раз выйти на арену как националист.
Выбрать классового врага в лице чужого государства, и повести толпу за собой, как Данко вырвав сердце, осветил народу путь.
Но когда тихо и мирно, все подымут на смех любое проявление политической новизны. Пусть даже это новинка полезна для нации. Все надо делать своевременно. Ложка хороша к обеду. Если даже национализм сейчас здесь нужен, то время это еще не поспело, и выдвинуть вперед этот вопрос еще рано.
Точно так же, как ребенок должен родиться через 9 месяцев, а не через 5 или 6. Все имеет свой срок, черед.
И к тому же, эта идея только родилась, ее впоследствии можно внушить более молодым, когда они вырастут. Может тогда в Баку будет ужасно неспокойно, и будет реальнее для выхода на сцену.
Бездушной толпе это не объяснишь. Толпе вообще ничего не надо объяснять. Им нужна ярость, страсть, истерия. Люди ждут команду, призыв. Народу нужно чувство, а не разъяснение мировой политики или своей партийной платформы, как это делают почти все политики Азербайджана.
Хуже всего быть мишенью в тире с плохими стрелками.
Значит, опять я ошибся, прогадал со временем. Опоздал, или еще слишком рано?
Но ничего, слава Аллаху, пока в Баку спокойно. В любом случае, эта идея у меня в кармане. Она моя! И если время подойдет лет через 10, а может и 15, то я смогу привить идею молодым политикам, хотя бы даже сыну своему.
Я не боюсь писать об этом открыто, ибо знаю, что украсть идею невозможно. Ее можно понять, это максимум, но ее еще надо претворить в жизнь. Знать мало, надо еще уметь!
Поднимая национальный вопрос, следует учитывать, что он требует полной отдачи до полной гибели безо всяких дверей с надписью "Запасной выход''. Этот вопрос требует гарантий, что если загремит он, загремишь и ты.
Мне нужны единомышленники. Где они? Каждый человек по жизни выбирает путь, и достойных так немного. А я пойду путем Хайяма: пусть буду я один, чем с кем-то, как нибудь.
Пока тут тихо и спокойно. Я окружен счастливою семьей. У меня скромный уют, свой стол, свой уголок, где мирный ангел обитает. Хочу, чтоб все вместе бродили по приморскому бульвару до утра, как было это раньше, при Союзе.
Я подумал, так пусть же будет хорошо всем, пусть все улыбаются, смеются, работают, тихо - спокойно живут, нежели в обществе будет страх, и я вновь прыгну в неизвестность. Надоело мне, клянусь тебе - читатель. Стоит ли свеч этот геморрой?
Хочу спокойствия и мира. Не хочу быть летчиком - испытателем. Постоянно пролетать и испытывать нужду. Хотя...не знаю даже толком, что хочу от жизни я. И все - таки, однако...Идея не плоха! Не хотел я совершать "политическое самоубийство''. В историю гораздо легче влипнуть, чем войти.
Я АЗЕРБАЙДЖАНЕЦ!!!!
Нельзя быть счастливым, минуя национальный вопрос! С этим надо что-то делать! Надо разобраться с расой и кровью! Идея зовет нас!
Волновались в отваге мои мысли, и в воображении моем корабль плыл. Бригантина. Паруса надулись, армада двинулась вперед. Плыву. Куда ж мне плыть?
...
Долго бродил я по городу. Размышлял, громко вслух разговаривал сам с собой. Прохожие замечали это, и мне порой бывало стыдно. Я отворачивался, скрывал лицо, дабы остаться незамеченным для них.
Неожиданно, совершенно случайно я встретил на улице старого - старого товарища, с которым мы обкуривались, курили анашу, лет, по меньшей мере, 17 тому назад. Как сейчас помню, мы сидели в беседке, украдкой он забивал, "колбасил" коноплей папиросу, потом, передавая друг другу готовый патрон, жадно затягивались... Все это пронеслось перед глазами.
Он был такой же, не изменился. Кажется, и сейчас этим занимался. Но я то был другой! С тех пор прошло ужасно много лет.
Для меня анаша покрылась ржавчиной старины. Посмотрев на меня, он воскликнул:
- Неужто ты? Кого я вижу!!! Как ты изменился, Эльчин! Э! Какие у меня могут быть дела? Все так же, там же. Я слышал, ты работал в органах...А, уже уволился. ...Ясно...Слышь, а у тя немного денег не будет? Под зарез нужно! Дочка у меня болеет, лекарство нужно купить. А? Да сколько сможешь. Вот спасибо, я верну. Да нет, верну, ты что. Крассава! Ты мне свои координаты не оставишь? Что? А, ну как хочешь.
Мы распрощавшись, разошлись.
Через неделю - другую я пошел на эстакаду. Она находиться на 20 участке (пос. Баилово).
Там я стал свидетелем одной сцены, которая потрясла меня. В тот день был страшный ветер. На море норд, штормило дико. Холод жуткий, неприятный. Хорошо, что я пропустил перед этим граммов 150 водки. Тело грелось изнутри. Без этого я вообще продрог бы.
Я вышел на середину размокшей от волн эстакады. Кругом ни души. Атмосфера была демоническая. Ветер, гроза, волны поднимались на 30 метров высотой, и несколько секунд не падали. Море гневно бурлило, вздувалось и ревело. Погода свирепствовала. Как будто небеса рвались в бой.
Ветер сотрясал железные канаты эстакады, ее прутья и арматуру. Звук и грохот стоял невыносимый. Я укутался потеплее в пальто.
И вдруг я заметил одного старика. Он стоял в метрах 10 от меня. Ему было лет 70, не меньше. Он был очень высокий, даже длинный. Рост выше двух метров. Лицо было русское. И оно было ужасным. Клыки виднелись изо рта. Русые волосы, светлый, плечистый.
Это чисто визуально. Не азербайджанец - это точно. Меня он, кажется, тоже заметил (не мог не заметить с таким ростом), но не придал значения.
Он стоял в длинном плаще с капюшоном на голове. Укрываясь от ветра, я наблюдал за ним. Он был как божья гроза, поднял руки кверху, как дирижер оркестра, и стал кричать в небо:
- Предыдущая
- 17/54
- Следующая
