Голливудские жены - Коллинз Джеки - Страница 27
- Предыдущая
- 27/135
- Следующая
В «Мейврике» было не протолкнуться. Шесть рядов у стойки, музыка диско рвет уши.
Бадди заходил сюда в последний раз очень давно – еще до Гавайев, еще до жирненького Макси Шолто. При мысли о Шолто его передернуло. К счастью, он опомнился, когда еще было не поздно. Дружок Бадди больше не клюнет на наркотики и оргии.
Они только для полных неудачников. Попросить работу у Тряпичника – это одно, но Макси Шолто – совсем-совсем другая фигня.
– Бадди! Рад тебя видеть! Где ты прячешься?
Он приветственно махнул бармену, а потом ответил:
– Да нигде. То тут, то там. Что слышно?
– Все то же. Дела идут хорошо. Знаешь про «Хилл-стрит блюз?»У меня там реплики были, усек? Реплики!
Н-да? То-то он все еще торчит за стойкой!
– Куинс тут?
– Где-то там, сзади.
– Спасибо.
Он пробрался вдоль толпы у стойки, а потом через толпу танцующих и пошел вдоль кабинетиков, выглядывая Куинса.
Он увидел его в окружении девочек. Их было три.
Куинс. Высокий. Черный. Красивый. И к тому же хороший актер. Они занимались вместе у Джой Байрон.
– Э-эй! – сказали они хором и шлепнули ладонью о ладонь.
– Садись, – сказал Куинс. – Присоединяйся к обществу.
Бадди примостился на конце кожаной банкетки, а Куинс кивал на девочек:
– Вот это моя Луэнн. Ее сестра Цыпочка. И верная подруга Шелли.
Луэнн была роскошной шоколадной блондинкой. Цыпочка была поминиатюрней, потемнее и с зубами, за какие убить можно. Шелли была Шелли, девочка у бассейна, очень даже ничего в тонком гимнастическом трико и тонкой юбочке внахлестку.
– Э-эй! – сказал он. – А мы знакомы.
– Э-эй! – ответила она. – Бадди Хадсон. Мистер Женатик.
А где твоя старуха?
– Бадди? Женатик? Ну, до этого нам не дожить! – засмеялся Куинс.
– Уже дожили, – кивнула Шелли.
Куинс недоверчиво вздернул брови и ухмыльнулся Бадди.
– Чего молчишь? Скажи им, что это вранье.
Бадди насупился. Такое его собачье счастье – напороться на мисс Болтунью. Весь день невезучий. А теперь еще и ночь.
– Ну, я женат. Так что?
Куинс захохотал.
– Вот уж не думал, что ты когда-нибудь вляпаешься. Как же это вышло? – Он хлопнул себя по лбу. – Понял! Понял! Ей восемьдесят три, денег куры не клюют, а сердце ни к ч-е-е-рту. Угадал?
Бадди насупился еще больше. Он ведь сбежал от Ангель, чтобы развеяться.
– Ну, да, да! Угадал. Только ей не восемьдесят три, а под девяносто. Больше в моем вкусе, ясно?
Куинс задохнулся от хохота.
– Узнаю Дружка Бадди. Никогда своего не упустит!
– Как насчет бути? – спросила Цыпочка, дергаясь в такт голосу Донны Саммерс.
– Извиняюсь! – вмешалась Шелли. – Я первая пригласила.
Толкнув Бадди в бок, она заставила его встать, выскользнула из-за столика, закинула руки ему на шею и увлекла на запруженное людьми пространство, предназначенное для танцующих.
– Восемьдесят три, это надо же! – протянула она насмешлив во. – Двадцать и красотулька. Я ее видела у бассейна. Чего ты ее прячешь?
Он пожал плечами.
– И не прячу вовсе.
– Не заливаешь? Тогда где же она?
– А тебе для чего? Или ты розовая?
Она резко прижалась к нему пахом.
– Тогда бы, мальчик, я скреблась у твоей двери, чуть ты ушел бы. Такой кусочек ты держишь под замком!
Он оттолкнул ее и начал извиваться. Он хоть сейчас может давать уроки Траволте – до того он ловкий, чувственный и весь разболтанный. Аллан Карр, войди, посмотри на меня!
Шелл повторяла все его движения. Она тоже была хороша.
Ему стало весело. Он не танцевал давным-давно, а если партнерша во всем тебе соответствует, ощущение возникает то еще.
Они остановились, когда совсем изнемогли. Когда по рукам и груди Шелли заструились ручейки пота.
– Хм-м-м-м, – произнесла она раздумчиво, – а ты хорош!
– Ты тоже.
Они пошли назад к столику, – Надеюсь! Я же профессионал.
– Профессионал в чем?
– Профессиональная танцовщица. – Она холодно посмотрела на него и обернулась, здороваясь с откуда-то взявшимся парнем, который сидел рядом с Цыпочкой. – Йер, лапушка, как сошло?
Йер лапушка был молод, красив, с нервно бегающими глазами. Он пожал плечами.
– Обычное дерьмо. Ну, ты представляешь.
– Конечно, – сочувственно сказала она. – Но вы же не знакомы? – Они покачали головами, рассматривая друг друга. – Бадди Хадсон – Иерихон Кранч, – добавила Шелли, как светская хозяйка дома.
Бадди нахмурился. Наверное, от громкой музыки он оглох.
Иерихон Кранч! Что за имечко? Точно сектант-проповедник Славный Амос!
Бегающие глазки Иерихона обшарили его всего.
– Вы актер?
– А в чем вы меня видели? – быстро спросил Бадди.
– Ни в чем. Я тоже актер.
– А-а! В чем снимались?
Иерихон быстро перечислил несколько известных телевизионных программ, потом облизнул губы и добавил:
– Но у меня намечается стоящая роль. И думаю, я ее получу.
– Какая роль? – спросил Бадди, сразу настораживаясь.»
Иерихон напустил на себя таинственный вид.
– Не могу сказать.
– Телевизионный сериал?
– Ничего подобного.
– Реклама?
– Не-а.
– Тогда что же?
– Фильм. Первоклассный. – – Телевизионный?
– Не-а. Настоящий.
– А название?
Иерихон сощурился.
– Так я тебе и сказал! Чтобы ты побежал пробоваться? Ничего не выйдет. Да и вообще контракт у меня на мази. Сучка, которая набирает актеров, вся просто исходит от нетерпения взять меня. – Он сильно осклабился. – Усек?
Да, Бадди усек. А жлоб не проговорится. Он вспомнил Ангель. Она даже и не думала его пилить. Просто заговорила в скверную минуту, когда за душой у него осталось всего сорок два доллара – и никакого способа раздобыть еще. Пособие по безработице? Нет уж! Справки, анкеты, бумажки всякие – это не для него. Так он всегда считал, не начинать же теперь! , – Мне пора, – сказал он, вставая. Пробрался сквозь толпу и вздохнул полной грудью, когда вышел на улицу.
Шелли вышла следом за ним.
– Подвезешь меня? – сказала она.
Он оглядел ее и решил, что она может оказаться полезной.
– Само собой. Моя машина дальше по улице.
Она зашагала рядом с ним. От нее слабо пахло потом и сильно пряными духами.
– Какие танцы ты исполняешь? – спросил он.
– Художественные, – ответила она.
– Стриптизерка?
– Одна из лучших.
– Скромности тебе не занимать.
– А иди ты! Я правда одна из лучших и горжусь этим.
Они подошли к машине, он сел за руль и открыл правую дверцу.
– А ты актер, – заявила она, усаживаясь поудобнее. – Я могла бы сразу догадаться.
– Один из лучших, – быстро сказал он.
Она рассмеялась.
– Да уж! Потому-то ты и ездишь на этой рухляди.
– Она довозит меня, куда требуется. Я за рекламой не гонюсь.
– Не по карману, а?
– Ничего, справлюсь.
Она вытащила из сумочки сигарету с марихуаной и закурила.
– Вот что я тебе скажу, – начала она и предложила ему затяжку, но он мотнул головой. Кому надо, чтобы полицейские остановили их в такой час? – Из тебя получится потрясающий стриптизе?. Тело блеск, и ты умеешь двигаться.
Он расхохотался.
– Ну ты даешь!
Она осталась серьезной.
– Что тут забавного? Платят хорошо, и мужчины занимаются этим теперь наравне с женщинами.
– Я актер. Я же тебе сказал.
– Чем это мешает тебе раздеваться и брать за это деньги?
– Ты, конечно, скажешь, что Сильвестр Сталлоне сделал карьеру этим способом?
– Вот именно. Или ты не читаешь скандальную хронику?
– Этим грязным газетенкам верить нельзя. Ну, а твой приятель Банч… Кранч… Стена Иерихонская. Он раздевается?
– В голом виде на него и задаром смотреть не станут. Сутулые плечи, кривые коленки, и в хлебной корзинке всего ничего.
Он подрабатывает как официант – на голливудских вечеринках.
Думает, так его откроют.
А, к черту! Бадди забрал у нее сигарету, глубоко затянулся и потом небрежно сказал:
- Предыдущая
- 27/135
- Следующая
