Затерянный мир - Колфер Йон - Страница 13
- Предыдущая
- 13/68
- Следующая
«Вонзи в меня свое жало», – передразнил Номер Первый вождя племени, но, конечно, не вслух. Он вообще предпочитал воображаемые битвы и перепалки.
– Сделаю все возможное, господин Аббот, – сказал он вслух.
– Сделаю все возможное, господин Аббот, – передразнил Аббот Номера Первого, естественно, вслух и очень громко.
Номер Первый почувствовал, как пот струится по обрубку хвоста. Его загнали в угол, и выхода нет. Куда ни кинь – всюду клин. Если у него ничего не получится, придется вытерпеть очередную порцию насмешек и, возможно, легкие телесные повреждения. Но если он победит – это будет куда хуже.
Аббот постучал ему пальцем по макушке.
– Эй, Коротышка, шевелись! Бесенятам пора трансформироваться.
Номер Первый уставился на кончик шампура и полностью сконцентрировался на про-блеме. Он прижал ладонь к груди Аббота. Потом плотно сжал пальцы вокруг рукоятки и стал вкручивать шампур в одну из чешуек.
Он вращал шампур медленно, сконцентрировав внимание на точке контакта. Чешуйка посерела от пепла, но оставалась целехонька. От острия шампура потянулась тонкая струйка едкого дыма.
Аббот, явно довольный собой, хихикнул.
– Хочешь подпалить школу, Коротышка? Пора вызывать пожарную команду?
Один из бесенят метнул в Номера Первого свой обед. Мерзкий комок жира, хрящей и костей шлепнул его по затылку и шмякнулся на пол.
Номер Первый не сдавался. Он стал вращать шампур между большим и указательным пальцами быстрее и быстрее – и вдруг почувствовал, что под шампуром появилось небольшое углубление.
И вдруг Бесенок Номер Один ощутил, как всем его естеством овладевает азарт. Он пытался сопротивляться, думать о последствиях, но ничего не мог с собой поделать. Он был на грани того, чтобы добиться умом того, чего другие идиоты не могли добиться мускулами. Конечно, его поколотят, и Аббот придумает какой-нибудь предлог, чтобы не признать его успеха, но Номер Первый будет знать, кто победил. И Аббот тоже.
Шампур воткнулся в панцирь совсем неглубоко. Номер Первый почувствовал, как чешуйка поддалась его нажиму буквально на один слой. Маленького бесенка охватило неведомое прежде чувство – торжество. Оно разгоралось все ярче, затмевая все остальное. Это было уже больше чем чувство. Оно превратилось в силу, которая восстановила давно забытые нервные цепи и высвободила древнюю энергию в его организме.
«Что происходит? – пытался понять Номер Первый. – Я должен остановиться? Я могу остановиться?»
«Да» и «нет» были ответами на эти вопросы. Да, он должен остановиться, и нет, остановиться он не мог. Сила растекалась по телу, его бросило в жар. Какие-то голоса зазвучали в голове. Номер Первый понял, что говорит что-то нараспев вместе с ними. Что говорит? Он не имел ни малейшего представления, но память его знала.
Странная сила стала пульсировать в пальцах Номера Первого в такт биению сердца, потом пульсация распространилась на шампур. Палочка превратилась в камень. Прямо на его глазах дерево преображалось в гранит. Каменный вирус распространялся по шампуру, как рябь по воде. В один миг весь шампур окаменел и стал постепенно расширяться в крошечном углублении на панцире Аббота.
Из-за этого на чешуйке появилась трещина длиной всего пару сантиметров. Аббот, как и все присутствовавшие, услышал треск. Вождь племени демонов опустил взгляд и мгновенно понял, что происходит.
– Магия, – прошипел он.
Слово сорвалось с губ Аббота против его воли. Резко взмахнув рукой, он отбросил шампур в очаг.
Номер Первый уставился на свою дрожащую руку. Энергия все еще струилась из его пальцев, окружая ладонь легкой дымкой.
– Магия? – переспросил он. – Это значит, что я, возможно…
– Заткни свою глупую пасть, – оборвал его Аббот, запахивая плащ на груди. – Я имел в виду не настоящую магию, а надувательство. Ты вертел ручку шампура, пока она не треснула, а потом стал охать и ахать, словно действительно чего-то добился.
Номер Первый попытался отдернуть плащ Аббота.
– Но ваш панцирь?
Аббот еще плотнее запахнул плащ.
– А что случилось с моим панцирем? На нем ничего нет, даже пятнышка. Или ты мне не веришь?
Номер Первый вздохнул. В этом был весь Леон Аббот. Истина не имела для него значения.
– Верю, господин Аббот. Конечно, верю.
– Судя по твоему наглому тону, не веришь. Хорошо, я тебе докажу. – Аббот распахнул плащ и продемонстрировал всем свой безупречный панцирь. На мгновение Номеру Первому показалось, что он заметил синюю искорку на том месте, где была трещина, но она быстро погасла. Синие искорки. Неужели магия?
Аббот постучал по груди бесенка негнущимся пальцем.
– Мы уже говорили об этом, Номер Первый. Я знаю, что ты считаешь себя колдуном. Но колдунов не существует, они исчезли, когда мы покинули время. Ты не колдун. Выброси из головы эти дурацкие мысли и сосредоточься на трансформации. Ты позоришь все наше племя.
Номер Один осмелился было возразить, но кто-то грубо схватил его за руку.
– Мерзкий слизняк! – закричал Роули, брызгая слюной ему в лицо. – Хотел обмануть вождя племени! Возвращайся на место! Я займусь тобой позже.
Номеру Первому ничего не оставалось, как вернуться за парту под язвительные насмешки одноклассников. А насмешки сыпались градом, причем некоторые сопровождались тумаками и всяческими метательными снарядами. Но Номеру Первому на этот раз не было никакого дела до издевательств – он по-прежнему смотрел на свою руку. Ту, что превратила дерево в камень. Неужели он действительно сделал это? Неужели он действительно колдун? А если так, то что это сулит ему, перемены к лучшему или беду?
Зубочистка, отскочив от его лба, упала на скамью. К ее острию прилип кусочек вонючего серого мяса. Номер Первый поднял взгляд и увидел ухмыляющегося Роули.
– Несколько недель пытался выковырять его из дупла. Кажется, вепрь. А теперь сосредоточься, Коротышка, господин Аббот попытается кое-чему тебя научить.
Да, конечно, урок истории. Поразительно, какую значительную роль в истории демонов отводил самому себе Леон Аббот. Судя по его рассказам, он в одиночку спас восьмой род, несмотря на козни колдунов.
Читая лекцию, Аббот разглядывал свои крючковатые когти. Любым из них он мог бы вспороть брюхо крупной свинье. Если верить Абботу, он пережил трансформацию в возрасте восьми лет, когда дрался с одной из обитавших на острове диких собак. Дескать, прямо во время схватки его ногти превратились в когти и он разодрал собаке бок.
Номер Первый всегда считал эту историю малоправдоподобной. Трансформация обычно длилась несколько часов, а то и дней, а Аббот убеждал всех, будто его трансформация была мгновенной. Какой вздор! Тем не менее все нормальные бесенята слушали его самовосхваления во все уши и упивались этими легендами.
– Из всех демонов, сражавшихся в последней битве при Тальтиу, – монотонно бубнил Аббот (он всегда бубнил на лекциях – наверное, думал, что так положено; по мнению же Номера Первого, таким кислым тоном можно было бы мариновать мясо), – в живых остался только я, Леон Аббот.
«Очень удобно, – думал Номер Первый. – Некому тебе возразить». Потом его посетила другая злорадная мысль: «Ты выглядишь на все свои преклонные годы, Леон. Слишком много бочонков топленого сала».
Когда на Номера Первого находило совсем уж дурное настроение, в мысленных перепалках он делался беспощаден.
Побочным эффектом от заклинаний, позволивших демонам покинуть реальное время, было замедление процессов старения. Когда колдуны подняли Гибрас над рекой времени, Аббот был еще очень молод, и заклинания в сочетании с хорошей наследственностью позволили ему и его непомерному самолюбию отлично сохраниться. Возможно, ему было около ста лет. Конечно, по нормальному летоисчислению. По времени Гибраса даже тысячелетие было почти не в счет, а уж пара веков могла промелькнуть в мгновение ока. Любой бесенок мог одним прекрасным утром обнаружить, что организм его перестроился. Например, некоторое время назад все демоны и бесенята на Гибрасе проснулись с короткими хвостами вместо длинных и великолепных. Еще долго после этого на острове только и раздавалось, что грохот и ругань: грохот демоны издавали при падении, а ругань – когда пытались встать на ноги. Привыкнуть жить почти без хвостов оказалось нелегко.
- Предыдущая
- 13/68
- Следующая
