Повседневная жизнь инквизиции в средние века - Будур Наталья - Страница 5

• Предыдущая
• 5/90
• Следующая

За пять веков до н.э. Галлия, куда входил и юг Франции, была покорена римлянами и стала римской провинцией. Её исконное кельтское население подверглось ассимиляции. Народный латинский говор стал языком её населения. С течением времени единство языка, и без того неполное, нарушилось ещё больше, и в разных областях Галлии проявились и стали развиваться местные особенности – возникали диалекты и наречия. С развитием феодализма, привносившего торжество местных начал, разница между северофранцузским и южнофранцузским языками всё более увеличивалась. По различному произношению на севере и юге Франции утвердительной частицы оба наречия стали называться своими собственными именами. На севере Франции, отвечая на вопрос утвердительно, говорили «oil». Поэтому и язык там назывался «langue d'oil» – язык «ойль». В южной части Франции вместо «oil» говорили «ос», и потому провансальское наречие, господствовавшее в ней, стало называться языком «ок». Приблизительная географическая граница между этими языковыми ареалами проходила вдоль нижнего и среднего течения реки Луары и тянулась до Женевы.

Но ни Пиренейские горы, ни средиземноморское побережье не стали границами для языка и провансальской поэзии, процветавших во всей восточной половине Пиренейского полуострова, политические судьбы которого были тесно связаны с судьбами французского юга: не раз значительная часть полуострова соединялась в одно целое с Тулузским и Прованским графствами.

Различие между севером и югом Франции и сходство последнего с Пиренейским полуостровом было так велико, что один из трубадуров XII века делит население современной ему Франции на французов и каталонцев – под последними он разумеет жителей южной части страны. Конечно, различие между северными и южными французами не ограничивалось только областью языка, но выражалось и в характере населения, что можно проследить и в наши дни. На разницу характеров жителей юга и севера Франции не раз указывали и французские писатели, например, Альфонс Доде в своём известном романе из жизни провансальцев «Необычайные приключения Тартарена из Тараскона». Как считают сами французы, истинному южанину присущи богатое воображение, невероятная находчивость, остроумие и виртуозное владение родным языком. Он прекрасный рассказчик, он любит и умеет поговорить, он – поэт в душе.

Некоторые учёные утверждали даже, что население Франции состоит из двух рас. Одна из них распространена на север от Сены, другая – на юг от Луары, в «промежуточных» же местностях живёт смешанное население. Обе эти расы, северная – кельтская – и южная – лигурийская, отличаются и чисто внешними, физиологическими особенностями. Однако эта точка зрения является спорной.

Яркость метафор, пылкость воображения, страстность чувств – всё это питалось и поддерживалось палящим солнцем и зноем юга, пышной растительностью, необычайным богатством красок и их оттенков в самой природе. Между хлебными полями и виноградниками здесь раскинулись многочисленные богатые города, из которых каждый представлял республику в миниатюре, и много великолепных замков – крошечных подобий императорского двора.

Юг Франции поддерживал тесные связи с Италией, Грецией и Востоком. Здесь вместе с мусульманами жили все народности, подвластные некогда Римской империи. Тут говорили почти на всех языках тогдашнего мира. Сюда свозились предметы и первой необходимости, и изысканной роскоши: шелка и шерстяные ткани Азии и Италии, оружие Дамаска, зеркала, драгоценные камни, золотые и серебряные вещи, восточные пряности и благовония.

Этот постоянный обмен богатствами сопровождался обменом идей и знаний. Здесь находили гостеприимный приём врачи и математики, получившие образование в центрах мавританской культуры – в Кордове и Гранаде. Греки завозили на ярмарки Нарбонны и Тулузы не только восточные ароматы и шёлк, но и новые учения, подрывавшие авторитет господствующей Церкви. Культура мавров, их развитая наука, их изящные искусства, их изобретения проникали на полуиспанский юг Франции. А культура их достигла в короткое время настоящего расцвета. При завоевании каждого города арабы прежде всего строили мечеть и основывали при ней школу.

Благодаря образцовой системе орошения в Испании стало процветать земледелие. В то же время необычайно развилась и промышленная деятельность населения.

Большое внимание уделялось и образованию молодёжи. Юноши с увлечением занимались науками в Кордове, Севилье, Толедо и других городах, сделавшихся научными центрами. Вообще, начиная с X века в Испании проявляется необыкновенный интерес к научным знаниям. Образовательные поездки стали почти заурядным явлением. Многие из халифов собирали книги и основывали знаменитые библиотеки.

Когда Кордовский халифат [8]разделился на несколько самостоятельных владений, отдельные владетели стали соперничать друг с другом в просвещённом содействии наукам и искусствам, что также способствовало дальнейшему развитию культуры.

Таковы были жители Испании, ближайшие соседи провансальцев.

В те времена из-за Пиренейских гор в Лангедок и Прованс переселялись многие сотни учёных евреев – богословов, философов, астрономов, медиков, правоведов. Они переносили с собой в Южную Францию и тот свободный дух, который лежал тогда в основании тогдашнего арабского просвещения – любовь к философии, и жажду исследования. Эта была их отличительная черта. Арабы, в свою очередь, заимствовали её, равно как и запас научных знаний, от учёных александрийских греков. Посредниками послужили еретики-несториане и евреи, которые жили среди тех греков, перенимая от них и их культуру. Особенно сильно воздействовали учёные евреи сначала на евреев Запада, потом и на западных христиан. Поток научных идей, равно как и поток своеобразного философского и религиозного настроения, шёл из глубины времён и из далёких стран всевозможными путями, ещё плохо исследованными до сего дня.

Цветущие общины Южной Франции – владения герцогов Тулузских – получили богатое наследство: они привлекли к себе гонимых еретиков – как из христиан, так и из евреев. По свидетельствам хроники, «тулузские и сен-жильские еретики совсем не понимали того зла, какое может произойти верным католикам, если среди них будут жить люди других убеждений».

Процветало сельское хозяйство – экономическая основа средневекового общества. На плодородной земле в изобилии произрастали пшеница, просо и привезённая Колумбом кукуруза. Потоками лились оливковое масло и вино.

Таким образом, закладывалось основание провансальской культуры с её свободой духа и враждебным отношением к авторитету папы, с презрением к папским посланиям (буллам) и насмешками над высокомерным духовенством и пороками римского двора.

Необходимо отметить ещё одну очень важную особенность жизни юга Франции. Это борьба с магометанами, увлекавшая бойцов в Испанию, которая и воспитала в населении Южной Франции воинственную отвагу. Церковь пошла этой борьбе навстречу и благословила её. Так на провансальской почве выросло европейское рыцарство.

Отсюда оно быстро распространилось по всем странам Западной Европы, так как вполне соответствовало понятиям и чаяниям населения. Не забудем, что именно здесь, в Южной Франции, раздалась впервые проповедь Крестовых походов, и отсюда уже она охватила всю Западную Европу. Здесь создавались рыцарские ценности. Храбрость рыцаря, его великодушие, его идеалы чести и любви, его набожность и нашли себе выражение в лирических песнях трубадуров.

Рыцарство было новой и могучей силой, и оно ввело в культуру Окситании особый культ прекрасной дамы. Однако необходимо отметить и влияние испанских арабов на отношение рыцаря к даме. Положение женщины у последних было свободнее, чем у других магометан. У них женщины принимали участие во всех сферах интеллектуальной жизни. Число женщин, прославившихся научными трудами и поэтическими произведениями, довольно значительно. По этой причине и создалось то уважение к женщинам, которое едва ли знал мусульманский Восток. Союз мужчины с женщиной облагораживался здесь духовным сближением.

• Предыдущая
• 5/90
• Следующая