Повседневная жизнь инквизиции в средние века - Будур Наталья - Страница 35

• Предыдущая
• 35/90
• Следующая

На основании признаний осуждённых инквизицией было твёрдо установлено, что дьявол охотнее вступает в связь с замужними женщинами, находя двойное удовлетворение – в совращении самой женщины и в оскорблении брачного таинства. Инквизиторы, пытающие ведьм, были очень любопытны и старались на допросах узнать от обвиняемых о различных подробностях половых сношений с дьяволом – о форме полового органа у дьявола, об ощущении, испытываемом женщиной от совокуплений с дьяволом, и т.д. Ответы были различные, зависели от темперамента и фантазии женщины, и описания половых сношений с дьяволом часто между собою расходились. Но это служило в глазах судей только доказательством новых хитростей дьявола, умевшего разнообразить свои удовольствия и соблазны.

Обвинение в половой связи с дьяволом было самым излюбленным пунктом обвинительного материала против ведьм. Подозрение в этом преступлении падало на всех ведьм независимо от их возраста. Оно приписывалось как старым женщинам, так и девочкам-подросткам.

Самым важным актом сношений с дьяволом было участие в шабаше ведьм – как мы бы сейчас сказали – в «ведьминской тусовке». Эти оргии ведьм обыкновенно совпадали с христианскими праздниками – Пасхой, Троицей, Ивановым днём, Рождеством, а также происходили в мае (Вальпургиева ночь). В малом размере шабаш справлялся также и в будни, один раз в неделю. Местом для этих сходок ведьм выбирались горы или равнины, перекрёстки, кладбища, развалины замка или даже городские погреба.

На эти сходки ведьмы ехали верхом на мётлах и кочергах, предварительно намазавшись волшебной мазью. Путь обыкновенно проходил через дымовую трубу по воздуху, высоко над землёй, иногда же ведьмы бегали на шабаш в образе собаки, кошки или зайца. Посещение шабаша было обязательно для ведьмы, потому что на шабаше происходило поклонение Сатане и совершались акты преданности ему и отступления от Бога и Церкви.

При открытии собрания Сатана садится на трон и все собравшиеся падают ниц пред ним, после чего поочерёдно подходят и отвешивают ему низкий поклон, повернувшись к нему спиной, целуют ему левую руку, левую ногу и задние части тела: на шабаше действует принцип «всё наизнанку». После этого участники торжественно отрекаются от Бога, Богородицы, святых и посвящают себя Сатане, называя его господином, творцом, богом. Затем все начинают кружиться и плясать, образуя круг, но повернувшись друг к другу спиной. Пляска сопровождается самыми бесстыдными оргиями, во время которых Сатана предаётся блуду с каждой из ведьм. Затем начинается пиршество. Самая старая ведьма, царица шабаша, садится рядом с Сатаной, и все размещаются вокруг трапезы. Трапеза состоит из самых отвратительных блюд, особенно много поедается жаб, трупов, печёнок и сердец детей, умерших некрещёными; при этом не употребляется вовсе соли, хлеба и вина. После пиршества начинаются опять пляски и блуд. Когда бьёт полночь, все снова падают ниц пред своим повелителем. Это момент наивысшего поклонения Сатане.

Одна из ведьм на суде описала Сатану – так, как она видела его на шабаше. По её словам, он сидел за чёрной кафедрой. На голове у него была корона из переплетённых чёрных рогов. Кроме того, у него были два рога на шее и один на лбу, которым он освещал всё сборище. Волосы у него были всклокочены, лицо бледное и хмурое, глаза круглые, слегка вытаращенные, огненные и пронзающие человека; борода, как у козла; шея и туловище безобразного сложения, тело частью человеческое, частью козлиное; руки и ноги, как у человека, только все пальцы одинаковой длины, костлявые и с когтями; руки согнуты, как гусиные лапы, а хвост длинный, как у осла; голос ужасный, но без тонов. Он вёл себя очень надменно, а на лице его было выражение скуки и пресыщения. Такой вот «милый» портрет дьявола.

К концу шабаша происходила чёрная обедня. Это было святотатством, истинным надругательством над святой верой христиан. Сатана, облачённый в чёрную ризу, выходил на алтарь и пародировал обедню, повернувшись спиной к дарохранительнице [57]. Это служило общим посмешищем: в момент возношения Святых Даров [58]он предлагал для поклонения свёклу или красную морковь. Вообще на шабаше всячески передразнивалось богослужение и все церковные обряды изображались в искажённом и смешном виде. Вновь обращённых Сатана крестил кровью и серой, и при этом все присутствующие издевались над истинным таинством крещения и наступали ногой на крест.

Оргии продолжались до появления зари и пения петухов. Тогда всё исчезало и все разлетались в разные стороны. На пути ведьмы разбрасывали свои мази и яды на поля, скот и людей и сеяли повсюду порчу и пагубу. Чтобы вернуться незамеченной домой, ведьма часто принимала образ какого-либо домашнего животного – собаки или кошки.

О Вальпургиевой ночи – ночи, когда на горе Броккен собираются на шабаш ведьмы – сложено невероятное количество легенд и сказок. Многие из них рассказывались со свойственным народу юмором. Вот одна такая норвежская быличка о шабаше на горе Колсос («норвежском Броккене»), пересказанная известным художником и писателем XIX века Т. Киттельсеном:

«Йомфру Энерсен сидела в гостях у мадам Сиверсен и заливалась слезами, поражаясь злу и несправедливости мира. Из глаз её катились слёзы размером с кофейное зерно, да и из носа тоже капало, так что промокший насквозь платочек порхал по её лицу.

Кто бы мог подумать, что она – ведьма! Но тем не менее уже через пару часов у себя дома она натирала свою метлу.

Она собиралась в горы, в Колсос, где намечался грандиозный шабаш. Сам дьявол обещал присутствовать на нём, да ещё собирался прихватить с собой скрипку. Так что стоило принарядиться, и йомфру Энерсен с особым тщанием копалась в комоде, а по горнице были разбросаны кружева, кринолины, нижние юбки, флаконы с притираниями и всякие прочие дамские штучки. Наконец она собралась, уселась верхом на метлу и сказала: «Вверх и в Колсос!» И с этими словами вылетела в печную трубу, взметнув облачко золы.

Но за дверью стояла и подглядывала в замочную скважину кухарка Анне.

Сначала она никак не могла понять, куда это на ночь глядя наряжается йомфру Энерсен, но когда она увидела, как хозяйка достаёт из ящика комода рог козла и мажет из него какой-то мазью метлу, всё стало ясно. Анне захотелось тоже отправиться на шабаш – только один разочек, чтобы взглянуть хотя бы одним глазком, она будет осторожна, и ничего плохого с ней не случится. Уж больно хотелось ей поразвлечься, ведь в доме у йомфру Энерсен жизнь кухарки была невесёлой, она видела только грязные горшки да тарелки.

И она решительно вытащила ящик из комода хозяйки и щедро намазала его колдовской мазью. «Если я вернусь домой раньше хозяйки, то она ничего и не заметит», – решила Анне.

Через трубу она в своём ящике пролетела с трудом, зато на свежем воздухе почувствовала себя прекрасно. Внизу, под дном ящика, чернела земля, которая как будто провалилась в громадную дыру. Вокруг проплывали пушистые облака, а блестящая луна перепрыгивала по ним с одного на другое. Анне захотелось потрогать луну – ну нет, это она сделает в другой раз! А ящик всё летел себе и летел…

И вдруг он ринулся вниз, разорвав на кусочки облака. Бумс! Анне лежала на пузе на вершине Колсоса, а рядом валялся ящик из комода с треснувшим дном. Невдалеке на пригорке горел большой костёр. Теперь надо было быть осторожной! Анне нашла три камня и положила их в ящик, а сверху пристроила две ветки в виде креста. А затем подобралась поближе к костру и притаилась в небольшой пещерке в горе.

Вокруг костра сидели ведьмы. Одни вязали чулки, а другие плели кружева.

Думаешь, они плели обычные кружева? Как бы не так! Сверху кружева были как кружева, а вот внизу извивалась кайма из настоящих змеиных головок. Да и вряд ли бы тебе понравились ведьминские чулки. Верх у них тоже был очень даже хорош, зато в носке припрятаны были колдовство да гадости.

• Предыдущая
• 35/90
• Следующая