Книга дракона - Кнаак Ричард Аллен - Страница 29

• Предыдущая
• 29/76
• Следующая

Он напомнил себе, что и сам, в широком смысле слова, является волшебником, но это не помогло.

Надев перчатки, он с опаской взобрался на лошадь. Та оказалась скотиной крайне спокойной, но недоверие не проходило. Чувство опасности — или просто вероятной угрозы — продолжало зудеть в голове.

— Ты готов?

Он ни к чему не был готов, однако отступать было поздно. Изобразив на лице отвагу, он просто ответил:

— Показывай дорогу.

Забена мягко коснулась холки лошади и что-то шепнула ей на ухо. Лошадь тронулась с места неспешной рысью, но женщина в черном платье даже не покачнулась, невзирая на весьма необычный стиль верховой езды — она полулежала на спине животного. Женщина и лошадь словно слились в единое целое, и впечатление это еще усиливалось тем, что цвет платья волшебницы почти не отличался от масти животного.

Пегая лошадь Уэллена последовала за вороной. Он был уверен, что при первом же шаге соскользнет с ее спины, но лошадь, казалось, учитывала малейшее движение седока. Через несколько мгновений Уэллен почти поверил, что у него есть шанс избежать падения. Но доверять этому животному не мог. Тошнотворный холод лошадиной плоти, ощутимый даже сквозь штаны и перчатки, разительно контрастировал с внешним обликом. Если бы не заверения Забены и полная его неспособность точно определить причину беспокойства, он спрыгнул бы наземь и последовал за волшебницей пешим ходом.

Впрочем, все это не более безумно, чем путешествие в Царство драконов, которое я затеял по собственной воле…

Он уселся как следует и постарался не думать, на чем едет. Были и другие темы для размышлений: например, грядущая встреча с карликом, если тот вообще соблаговолит заметить пришельца. А что, если конечным результатом поездки окажется всего-навсего солнечный удар? Или столкновение с каким-нибудь проголодавшимся подданным Короля-Дракона?

Кстати! Если даже карлик заметит его, что делать дальше?

Вот это, подумалось ученому, воистину тревожный аспект!

Семеро уцелевших некри, считая и того, что был напарником Забены с самого начала, расположились на вершинах деревьев и, изо всех сил стараясь укрыться от безжалостного солнечного света, наблюдали за отъездом чародейки и второго смертного. Тот самый некри, в частности, отметил беспокойство, вызванное в человеке лошадьми, тайно присланными Повелителями Мертвых. Крылатое страшилище, пожалуй, разделяло отвращение человека: обе лошади были слишком давно мертвы, отчего мясо их сделалось сухим и безвкусным, и только колдовство придавало им сходство с живыми.

Некри, служивший Повелителям Мертвых на пару с Забеной, размышлял над планом волшебницы. С первого взгляда он казался разумным, однако прежние ее замыслы проваливались в самом конце. Вина большей частью лежит на ней — и на нем тоже. Что до остальных… хозяева могут подвергнуть наказанию и их… но скорее им просто предоставят возможность наблюдать за медленным и мучительным уничтожением тех, кто больше всех виновен в неудаче, хотя получил возможность исправить ошибку.

Да, если он, некри, погибнет столь постыдно, в этом будет виновата лишь человеческая самка. Ни битвы, ни крови… Нет, не так подобает некри заканчивать свое существование.

Он уже заметил, что волшебница действует неуверенно — во всем, что касается пришельца. Не мог он позабыть и ее предательства по отношению к нему: она забрала человека, пока они, некри, дрались с пернатыми. Этого ее план не предусматривал. Об этом Забена не предупредила даже его.

Некри оглянулся на снедаемых нетерпением товарищей, снова устремил взгляд вслед удаляющимся фигурам и разочарованно зашипел, памятуя, что от этой человеческой самки зависит его существование.

Клыкастая пасть его разомкнулась и сомкнулась вновь. Когти, раздиравшие в клочья и более сильных противников, согнулись и разогнулись. Если она оплошает, то, прежде чем погибнуть, он постарается, чтобы она умерла первой. И — как можно медленнее.

В конце концов, добрую смерть не грех и посмаковать некоторое время. Даже если времени этого мало.

Итак, некри следили за Уэлленом и чародейкой — и в то же время сами находились под наблюдением. Наблюдатель устроился невдалеке позади, и, хотя там не было никакого укрытия — ни холма, ни дерева, — чудовища, похожие на летучих мышей, не замечали его и даже не чуяли предательской ауры его волшебной силы.

Это будет просто замечательно, — думал Сумрак. — Направляются к цитадели! Я сам не придумал бы лучше!

Повелители Мертвых собрались в мире, где свет был лишь смутным воспоминанием. Их было одиннадцать, и так было всегда с тех пор, как они обнаружили путь к достижению божественного величия. Черты их были расплывчаты и неопределенны, лишь намекая на прежний облик каждого, и всякий, пожелавший рассмотреть их подробнее, обнаружил бы, что от них, помимо воспоминаний, не осталось почти ничего. Они — одни более, другие менее — были всего-навсего призрачными фигурами, памятью о давным-давно умерших.

Такова была цена их владычества. И они знали: им суждено создать империю себе подобных, империю, простирающуюся за пределы этого мира, в Царство драконов. Они были вышними судиями. Все, умиравшие в Драконьем царстве, становились их вассалами. Однажды их подданными станут и живые, и тогда их империя будет наконец завершена.

По крайней мере, в это им всегда хотелось верить.

Их царством был прах. Мертвые медленно разлагаются либо становятся добычей пожирателей падали, но никогда не исчезают без следа.

В их мире были реки и озера темной зеленой плесени. Больше здесь не существовало ничего, обладавшего цветом, кроме клубов серного дыма, поднимавшегося над жерлами вулканов. Здесь, в поисках пищи либо спасения от чужих зубов, сновали отвратительные твари.

Небо было сплошной черной тучей, ворочавшейся, клубившейся в вышине, ежеминутно угрожая разразиться грозой. Ни звезд, ни луны. Единственным источником света, едва позволявшим пожирателям падали отыскивать еду, были жерла вулканов.

Повелители Мертвых собрались в главном зале своей цитадели. Здесь, на полу, была вычерчена огромная пентаграмма. Десять призраков направились к ее углам и вершинам, а одиннадцатый ждал, когда все займут свои места. Ему, как номинальному предводителю, надлежало встать в центр, фокусируя силовые потоки.

В его глазах никто из товарищей не изменился за целое тысячелетие. Любому из Повелителей Мертвых он сам и его соратники казались все теми же волшебниками из далекого прошлого, в доспехах и драконоглавых шлемах. Они никогда не видели своих владений в свете истины — такова была мера их власти, не говоря уж о безумии. Они были уверены, что воссоздают прекрасный мир, откуда были родом. Правда, это место действительно было несколько схоже с их древним миром, так как родина, навсегда закрытая для них, тоже сделалась искаженным отражением своих обитателей. Именно для того, чтобы избежать всеобщего разрушения, они и явились сюда поначалу.

Все заняли свои места, и предводитель тоже. Ступив в центр пентаграммы, он обвел ее взглядом, словно удостоверяя присутствие всех и каждого.

— Пентаграмма завершена, — произнес он нараспев. Голос его был совершенно невыразителен, но сам он того не сознавал.

— Путь токам силы открыт. Кто будет говорить первым? Призрак пониже прочих шевельнулся ровно настолько, чтобы привлечь внимание остальных. Голос его почти совпадал по тембру с голосом предводителя.

— Служительница Забена едет с пришельцем.

— Где они добыли лошадей?

— Лошади — наши, и чары придают им вид живых. Предводитель медленно наклонил голову.

— Выходит, они держат путь к проклятому убежищу карлика.

— Да.

Низкорослый призрак склонил голову в знак того, что ему более нечего сказать.

Вперед шагнул другой, ростом и фигурой схожий с предводителем.

— Некри волнуются. Многие погибли в сражении с искателями. Они одолели птичий народ, но чувствуют, что служительница Забена впустую растрачивает их жизни, не посвящая в свои замыслы загодя.

• Предыдущая
• 29/76
• Следующая