Между двух стульев - Клюев Евгений Васильевич - Страница 16
- Предыдущая
- 16/29
- Следующая
Петропавел помотал головой и спросил невпопад:
– Почему Вы все время сквернословите?
– Сквернословлю? – удивилась она. – Во-первых, жаргон – не сквернословие. А во-вторых, то, что сегодня считается жаргонным словечком… или даже нецензурным, завтра может стать салонным выражением.
– Мне к Слономоське надо – мы куда летим? – буркнул Петропавел.
– Ну вот, сразу с расспросами наезжает!.. – разочаровалась Смежная Королева. – Мне, в сущности, до фени, куда мы летим. Все равно сейчас Вам едва ли удастся сойти.
Петропавел вздохнул и, глядя на дверные проемы, поинтересовался:
– Что это у Вас тут все так распахнуто?
– Видите ли, это смежная комната – я сама балдею!
– Смежная – с чем?
– Не Ваше собачье дело, с Вашего позволения. – Она отвратительно мило подмигнула и снизошла: – Смежная – со всем миром! С первого раза весьма затруднительно врубиться, но это кайф! – Смежная Королева подозрительно прищурила левый глаз: – Вы, может быть, вообще не любите идею смежности? Или просто пока не въехали?
– Не въехал, – блеснул Петропавел. – Смежности, простите, чего – чему?
– Смежности, позвольте, всего – всему! Это в высшей степени соблазнительная идея – смежность, я от нее тащусь по всей длине!
Стилистические перепады в речи дамы, богатейшая мимика и пластика двух, казалось, не связанных друг с другом сторон не давали возможности сосредоточиться.
– Весь прикол в том, – продолжала Смежная Королева, – что сама я – олицетворение смежности. Я есть переход от сущего к должному… Или наоборот. У Тупого Рыцаря, это мой кавалер, просто шифер ползет при виде меня. Я иногда такие корки мочу!.. А между тем, даже задумав намеренно исчерпать меня всю, он меня всю не исчерпает. И Вы не исчерпаете, – предупредила она. – Слабо Вам… шнурок!
– Но я не собираюсь исчерпывать Вас всю!
– Это офигительно огорчительно… – непоследовательно заметила собеседница. – А вот… чем я, по-Вашему, владею как Смежная Королева?
Петропавел испугался ответственности и промолчал, а дама заключила:
– В общем-то, Вы чмошник. Вас даже жалко.
Петропавел не знал, что такое чмошник, но сердито сказал:
– Ну, это уж ни в какие ворота!..
– Обиделись? Отпа-а-ад! Я же не хотела обидеть Вас этим!
– Интересно, что этим еще можно было сделать? Не польстить же мне!
– Ну Вы замочили – польстить! Просто – констатировать факт. Вы ведь не будете возбухать, если я позволю себе сказать, что Вы брюнет?
– Не буду, конечно, – Петропавел галантно поклонился. – Особенно если учесть, что я блондин.
– Ой, блонд!.. Голдовый! – Смежная Королева прижала руки к груди. – Но это все неважно. Смежность – вот что действительно важно. Нет ничего более клевого в мире, чем смежность. Но Вы, как Тупой Рыцарь: ему тоже не катит, когда я высказываюсь о смежности. – Она заскучала и короткопалой правой рукой потрогала симпатичный золотой локон за левым ушком. – Вы вот не понимаете, чем я владею. А я ничем не владею! Класс? Мне это в лом – владеть. Я отличаюсь от Королевы Англии тем, что у меня нету Англии! – и она тошнотворно заразительно рассмеялась.
– Почему же тогда Вы вообще считаетесь королевой?
– Вы, почтеннейший, уже достали меня своим занудством!.. Весь балдеж именно в том, чтобы пребывать на границе, когда в поле твоего зрения – сразу обе стороны: два государства, две идеи, а образ, который при этом создается в воображении, – один! – это образ границы. – Должно быть, не увидев на лице Петропавла энтузиазма. Смежная Королева оборвала себя: – Ладно, довольно ля-ля! Не соблаговолите ли Вы составить мне партию в лото?
Петропавлу пришлось соблаговолить. Тогда Смежная Королева, соблюдая всяческие предосторожности, сползла с трона и тоже легла на пол. Она приподняла крышку люка и вынула детское лото. Петропавлу досталась картонка, на которой были нарисованы музыкальные инструменты. Смежной Королеве – картонка с изображением овощей и фруктов. Он уже забыл, когда в последний раз играл в эту игру, – во всяком случае, теперь она была ему совершенно неинтересна. Внезапно Смежная Королева осведомилась:
– Вас тут у меня не вырвет? У некоторых это от высоты бывает…
– Не беспокойтесь обо мне, – пресек заботу Петропавел.
– А то возьмите целлофановый пакет. – Она с опаской поглядела на него. – Что-то вид у Вас – атас полный!..
– Ничего, играем! – браво выступил Петропавел, и они принялись играть.
– Барабан! – громко сказала Смежная Королева, доставая из полотняного мешочка первую карточку.
– У меня! – обрадовался Петропавел, но, не обращая на него внимания, Смежная Королева положила барабан на свою картонку – в квадрат с изображением арбуза. Петропавел сказал: – Вы ошиблись. Барабан – это не овощ.
– Без Вас скользко! – огрызнулась Смежная Королева и достала вторую карточку: – Флейта! – Мое! – мрачно заявил Петропавел.
– Перебьетесь, если Вы не возражаете, – и Смежная Королева положила карточку с флейтой на квадрат, в котором был изображен гороховый стручок. – У меня уже два квадрата заполнено, я выигрываю! А у Вас – голяк. Умотная игра!
– Это нечестно, – сказал Петропавел. – Вы положили флейту на горох.
– Прошу прощения, но Вас это не колышет. Дать Вам в репу? – и она тут же сильно ударила Петропавла по голове полотняным мешочком с карточками. По весу это был мешочек с дробью. Петропавел чуть не вылетел в открытое небо; он оторопело смотрел на бессовестную партнершу.
– Что Вы уставились, как баран Мюнхгаузен?.. Разрешите предложить Вам продолжить нашу увлекательную игру.
– Я не играю больше, – отклонил предложение Петропавел. – Это игра против правил.
Смежная Королева взглянула на него обворожительно косо:
– Я могла бы попросить Вас заткнуться и не возникать?.. Виолончель! – и удар полотняным мешочком повторился. Смежная Королева захлопала в ладоши: – Смотрите, опять в кассу! – Она положила карточку с виолончелью на изображение груши.
У Петропавла все плыло перед глазами, и он, – скорее, машинально – прошептал сквозь слезы: «Моя виолончель…»
– Потрясно все сходится! – Смежная Королева не услышала шепота. – А у Вас опять облом. Постойте-ка… почему Вы не радуетесь за меня? Может быть, Вы завистник?
Петропавел, прикрыв голову руками, с отчаянием воскликнул:
– Вы что – чокнутая?
– Любезнейший, фильтруйте базар! Перед Вами все-таки Королева!..
– …которая не может отличить овощ от музыкального инструмента! Сначала разберитесь с Вашими представлениями о мире, а потом ложитесь играть! – Он схватил с ее картонки карточку с виолончелью.
– Отвяньте, умоляю Вас! – завизжала Смежная Королева, отнимая у него карточку, и ни с того ни с сего принялась яростно лягаться, норовя отпихнуть Петропавла к ближайшему дверному проему. – Вам в крейзу пора! Только попробуйте поднять на меня руку или ногу! – приговаривала она, толкая Петропавла сильной своей ступней. – Я пользуюсь правом неприкосновенности!
Петропавел поспешно соображал, сможет он лететь на такой высоте или упадет и разобьется. А Смежная Королева внезапно сникла и устало произнесла:
– Кончаем кипеж… Вы не творческий человек – Вы нормальный упитанный середняк, который так же разбирается в смежности, как свинья в мокасинах. Мне крайне прискорбно, что Вы такое фуфло… – Она вынула из мешочка следующую карточку: – Здесь бубен. Нате, положите его на бубен и испытайте радость идиота, знающего, что такое бубен. – Она вздохнула. – Надо же так скозлиться за какие-то десять минут!
Петропавел демонстративно и мстительно положил бубен на бубен.
– Надеюсь, Вы удовлетворены? – спросила Смежная Королева. – И что же. Вы в состоянии забалдеть от такой игры? Возьмите тогда весь мешочек и наяривайте в одиночестве. Вы какой-то совершенно завернутый…
– У каждой игры есть свои правила, – сухо напомнил Петропавел, принимая мешочек. – Дыня. Это наконец Ваше. Берите.
– Правила создаются по ходу игры, – возразила Смежная Королева. – А дыню положите себе на бестолковку. – Хорошеньким пальчиком левой руки она постучала Петропавлу по лбу, потом отползла к трону и воссела на него. – Я наигралась. Вы зашибенный партнер. Было мажорно до смерти.
- Предыдущая
- 16/29
- Следующая
