Товарищ жандарм - Сергеев Станислав Сергеевич - Страница 25
- Предыдущая
- 25/74
- Следующая
— В каком-то доме в лесу, меня туда возили в закрытой карете.
Блин, опять цепочка обрывается.
Снова начал пытать дворецкого. Что-то урод знает, но отмораживается, а точнее, тянет время. Тут на улице послышался топот, и на территорию усадьбы ворвался отряд жандармов и полицейских, которых мы оставили в трактире. Дом наполнился топотом, и в кабинет помещика, где я допрашивал дворецкого, с пистолетами ворвались сразу трое человек. Узнав меня, они остановились. Я выпихнул из комнаты дворецкого и подозвал старшего из них, сорокопятилетнего урядника.
— Вы знаете меня?
Он удивился. Но все не сводил взгляда с моей формы.
— Конечно, ваше благородие. Вы же с нами ехали, а потом с господином ротмистром отправились в усадьбу…
«Хорошо, начнем надувать щеки и разовьем бурную деятельность. Странно, что ТТ я не нашел».
— Значит, так, представлюсь. Капитан, граф Осташев. Особый отдел Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Поручик Кулькин, штаб-офицер Тульского отделения корпуса жандармов оказался предателем. Он с некоторыми из своих подчиненных покрывал грабителей, главарь которых являлся его родственником. Теперь понятно, почему бандитам так долго удавалось уходить от преследования. Как доказательство, украденные ценности, найденные в тайнике в доме помещика Кириченко, плюс к тому нападение на ротмистра Стеблова с целью смертоубийства для заметания следов. Нам удалось выявить троих, но сколько еще пособников бандитов осталось на свободе и, особенно, носит мундир полиции или корпуса жандармов, предстоит выяснять. Сейчас будем наблюдать за каждым и делать выводы…
Дядька не был дураком, да и на улице он насмотрелся на трупы, поэтому, только мельком глянув на разложенные на столе пачки с ассигнациями и золотые изделия, он кивнул, показывая готовность сотрудничать, а от себя только добавил:
— Так вот откуда у этих паршивцев денежки водились… Что делать дальше, ваше благородие?
Я рассматривал бумаги в секретере хозяина усадьбы.
— У них где-то в лесу спрятаны два человека. Дворецкий что-то знает, но помалкивает и, кажется, тянет время. Должен еще знать кто-то из дворни, ну там конюхи, возницы. Результаты нужны быстро. Так что не стесняйтесь, применяйте силу, но выбейте мне эту информацию. Еще спрашивайте про поездки в Тулу, про оружейников, и про необычное оружие, и про гостей… Опа, а что это?
Случайно открыв в секрете тайную дверцу, вытащил небольшую стопочку документов. Среди бумаг нашел небольшую книжицу в красной обложке. К моему удивлению, я держал в руках комсомольский билет на имя Кривошеева Степана Ильича 1919 года рождения.
— Твою мать!
Следующие две книжки были наставлениями по стрелковому делу по винтовкам Мосина и СВТ-40. А вот следующие документы меня поразили. Написанная от руки история Крымской войны, где были указаны все ключевые фигуры, даты, и, главное, тут же лежал текст перевода этого документа на английский язык. Моих скромных знаний иностранных языков хватило в этом убедиться, и настроение у меня сразу ухудшилось. Этот гаденыш ну точно собирался толкнуть информацию из будущего англичанам.
— Что, ваше благородие.
— Дворецкого бери в оборот. Делай с ним что хочешь, но выбей из него, где находится этот дом в лесу и, главное, почему он тянет время. Запомни, если мы прошляпим и потеряем время, всем вспомнят предательство вашего штаб-офицера…
Объяснять не нужно было, урядник все и так понял, и через несколько десятков секунд на улице раздался визг — суровые дядьки потрошили бедного дворецкого.
Зайдя в спальню, я снял первую попавшуюся наволочку, ссыпал в нее все, что удалось найти интересного, замотал С ВТ-40 в простыню и вышел во двор, где уже собралась приличная толпа крестьян из соседних деревень. Выстрелы слышали многие, и приезд большой группы полицейских не остался незамеченным. Небогатое на развлекуху крестьянство бросилось посмотреть на потеху, тем более про барина в последнее время ходили очень неприятные слухи, да и скор был он на расправу.
Дворецкого уже отливали водой из колодца после первого раунда переговоров, а я с интересом рассматривал собравшихся вокруг крепостных в домотканых рубахах, платьях и лаптях. Уже собрался подойти к месту допроса, когда взгляд остановился на мальчугане лет десяти в необычного цвета рубахе, отличающейся от общего фона и цветом и качеством. Подойдя ближе, я удивленно рассматривал перешитую командирскую гимнастерку, которую гордо носил крестьянский отпрыск. На чуть выгоревшем воротнике даже просматривались места, откуда были спороты петлицы.
— Урядник!
— Я, ваше благородие.
Оторвавшись от поливания водой сомлевшего дворецкого, урядник подбежал ко мне.
— Вон, видишь малец в необычной рубахе, осторожно, чтоб не спугнуть, приведи его ко мне и, пока я буду с ним беседовать, узнай, кто у него родители и в каком дворе он живет.
— Понял.
Через две минуты я общался с мальцом. Ну если кратко, то зовут Мишкой, отец лесник, рубаху он принес, и мамка ее перешила. Я его спросил про петлицы, да были, мамка срезала и отдала сестренкам играться. Надо срочно идти разговаривать с родителями, но малец, с детской непосредственностью, сказал, что папка с утра ушел в лес с немцем, который ему деньгу дал.
«Блин. Еще этого не хватало».
Тут меня позвал Митяй, который выскочил на крыльцо из дверей дома.
— Ваше благородие, господин ротмистр в себя пришли, вас просят.
— Хорошо, сейчас иду.
А сам повернулся к уряднику:
— Быстро лошадей, для меня, себя и двух сопровождающих. Сейчас срочно несемся в деревню, в гости к этому мальцу.
Пока началась кутерьма, я вбежал в дом и буквально бегом влетел в гостевую комнату, где доктор обхаживал раненого офицера из столицы. Увидев меня, Стеблов слабо улыбнулся. Вытолкнув доктора за двери на пару минут, нам удалось поговорить без свидетелей.
— Ну что, Александр Павлович, нашли вы своих знакомых?
— Знакомых нет, а вот оружие — да. Точно оттуда. Только стрелял помещик Кириченко, и на его совести полицейские. Судя по всему, гостей держат в каком-то домике в лесу, но это не все.
— Что?
— Утром лесник повел к тому домику какого-то немца.
Как ротмистру ни было плохо, но и до него дошло.
— Вы думаете, они хотели это оружие иностранцам продать?
— И не только оружие. Я нашел определенную секретную информацию, которую могли сообщить эти люди, и ее перевод на английский язык…
— Час от часу не легче…
— В общем так, Игорь Генрихович, пока вы не в состоянии, беру руководство операцией на себя. Тут уж не взыщите, времени мало, нужны срочные меры, иначе важная стратегическая информация уйдет к противнику.
— Действуйте, Александр Павлович, теперь и я верю вам.
Еще бы. Самозарядную винтовку я завернул в простыню, обмотал жгутом, организовав некое подобие печати, и строго-настрого приказал Митяю беречь сей предмет не меньше, чем жизнь раненого ротмистра Стеблова.
Затем была скачка верхом в деревню. Мальца посадил к себе в седло урядник, и через десять минут мы уже спешивались возле его дома. Мамка, увидев сына и такое количество вооруженных людей, впала в прострацию и что-то лепетала. Пришлось прикрикнуть на нее, чтобы получить вразумительные ответы.
Петлицы, споротые с гимнастерки, нашли, ими игрались младшие сестренки. Я держал в руках эти кусочки материи из другого времени и поражался, какие сюрпризы иногда выдает жизнь. Обычные черные командирские петлицы с тремя кубарями и эмблемой артиллерии в виде перекрещенных пушечных стволов.
Что ж, еще одно доказательство. Петлицы я, конечно, забрал, но не просто так, а одарил запуганную женщину рублем, что, судя по ее глазам, было очень серьезной суммой. После этого она уже вразумительно рассказала, что муж принес рубаху, сказал, что нашел в лесу, а она перешила обновку для старшенького. Потом уже пошел стандартный допрос.
— Что за людей повел в лес муж?
— Дворецкий из барской усадьбы приказал провести.
- Предыдущая
- 25/74
- Следующая
