Особенности эльфийской психологии - Патрикова Татьяна "Небо В Глазах Ангела" - Страница 13

• Предыдущая
• 13/131
• Следующая

– Да? Что же тогда он, – Барсик кивнул на стоящего в первых рядах Машку, – Так возмутился?

– Потому что уже попробовал поучиться среди светлых и понял, что для вас это вроде как оскорбительно. Хотя, на мой взгляд, можно назвать как угодно, сути твоей это не меняет. И эти мои клички нисколько не мешают мне уважать вас обоих, не смотря на комплексы некоторых.

– Я. Не. Комплексую.

– Приходи как-нибудь на сеанс, и я тебе докажу обратное.

– Не дождешься!

– Посмотрим. А вы, ребята, идите. Идите, раз с последним вопросом уже разобрались.

Самое смешное, что все мои колокольчики с озадаченным выражением на лицах послушно вывалились за дверь. Похоже, впечатлений от общения со мной им на целый день хватит. Но что же будет завтра?

Андрей

Если кто-то подумал, что мне так просто дался этот так называемый классный час, то он очень сильно ошибается. После того, как детки покинули аудиторию, я почувствовал себя основательно выжатым лимоном, поэтому сделал робкую попытку облюбовать собственный массивный стол в качестве замены диванчику, коего здесь не наблюдалось, но нещадная реальность тут же напомнила мне о себе. Ведь кроме меня в аудитории остались командоры.

Первым ожил Барсик.

– Что это было? – воскликнул красноволосый эльф и в одно мгновение оказался рядом со мной, ощупывая меня взглядом матерого государственного обвинителя.

Мне только и осталось, что закатить глаза к потолку.

– Барсик, но хоть ты не начинай… – вырвалось у меня, на что эльф сначала застыл, а потом разразился еще более грозной тирадой.

– Не начинай?! – взвыл эльф и, не долго думая, ухватил меня за грудки, – Объясни мне, как, – он особо выделил интонацией это слово, – как матриархат объясняет их порочность?!

А вот это он зря так вопрос поставил. Терпеть не могу таких моралистов, которые начинают за голову хвататься и орать о противоестественности подобных отношений. Нет уж, дорогой мой Барсик, от гомофобства я тебя либо отучу, либо плакала наша с тобой потенциальная дружба, на которую я грешным делом уже роток раззявил.

– Порочность? – прошипел я ему в лицо и уж не знаю, что он там во мне в этот момент увидел, но руки разжал и даже на шаг отступил от меня.

Я демонстративно одернул рубашку. Вскинул голову и холодно отчеканил:

– И чем же они так порочны?

– Двое мужчин… – он запнулся и бросил дикий взгляд в сторону Мурки, который демонстрировал удивительную выдержку и все еще не вмешивался в наш разговор. – Это дико!

– Только из-за того, что это неприемлемо лично для тебя, так? И знаешь, как это называется? Это ведь уже даже не расизм, это что-то еще более мерзкое. Когда своих же убивают лишь за то, что они любят друг друга не так, как принято. А ты объясни мне, Барсик, почему нужно любить не так, как вам двоим нравится, а так, как любят все?

– Я ничего не говорил про любовь! – запротестовал эльф, – Я говорил о сиюминутном удовлетворении похоти, о распущенности!

– И чем же это связь между двумя мужчинами распущеннее, чем связь между мужчиной и женщиной? Тем, что над ними не висит Дамоклов меч нежелательной беременности?

– Что не висит? – растерялся Барсик.

– Страх, что партнер забеременеет, как я понимаю, – наконец вмешался в наш спор Мурка. Отлепился от стены и подошел ко мне. Я скосил на него глаза, заметил, как пристально он в этот момент смотрит на светлого. Вздохнул и решил, что если сейчас не пойду на мировую, у меня башка лопнет, да и командоры окончательно разругаются по моей вине.

– В общем, я рассуждал следующим образом, – говорить было тяжело. Хоть стандартный урок здесь длился чуть больше часа, я вымотался. Честно признаюсь, детки своими вопросами меня доконали. Не дай Бог каждому! Поэтому, проведя ладонью по лицу и смахнув легкое наваждение, я продолжил. – У темных жесткий матриархат, это значит, что главами общин или кланов, семей являются женщины. Они сильные, решительные, волевые. Но мужчины, они и у дроу… прошу прощение, у илитири, мужчины. Иногда… ну я не знаю, хочется быть самцом, а не половой тряпочкой под изящной ножкой главы клана.

– Хочется нежности и тепла, а не маленькой и незавидной роли в её интригах, – тихо и ровно, словно сам себе произнес Мурка, но, разумеется, мы с Барсиком услышали.

– Нежности? – чуть ли не выплюнул это слово светлый, – Тепла? От мужчины?! – на последнем вопросе он даже голос повысил, столько недоверия и возмущения вызвали в нем наши с темным слова.

– Отношения, Барсик, они и в Африке отношения. Кто-то хочет романтики и, найдя подходящего партнера, будет строить любовь именно на её основе, а кто-то хочет по-быстрому перепихнуться в уголке за шторкой, пока в основной комнате гуляет разношерстная толпа, и от самой мысли быть застуканным словить кайф, но это, опять-таки, личное дело каждого, не согласен?

– Не согласен! – буркнул в нашу сторону светлый, но присмирел. Спрятал глаза.

– Это и называется – быть взрослым, – судя по всему, Мурку поведение Барсика все же доконало, и он решил окончательно его добить. – По крайней мере, у моего народа. Если юноша стал мужчиной, он имеет право сам выбирать себе партнеров.

– И даже для замужества? – это встрял уже я. В книжке декана свадебный обряд темных эльфов и сама идея сватовства как-то подозрительно умалчивалась.

– Нет. Для любви. Женит нас глава клана.

– То есть главная жрица?

– Да.

– И на ком обычно женят? На своих или вы все же как-то разбавляете кровь? – сейчас у меня это был уже чисто практический интерес. Что я зря, что ли, пол ночи про эльфов читал. И про геополитическое устройство, и про особенности экономики, и даже традиции слегка зацепил взглядом. Мне было любопытно, а Мурка, судя по всему, конкретно сейчас был готов мне отвечать.

– И как это для любви, но не для жизни друг с другом? – вдруг высокомерным светским тоном вопросил светлый эльф.

Мурка тяжело вздохнул и посмотрел в сторону окон. Я сразу понял, что он ответит не мне, а Барсику. Ну и ладно, про тонкости семейной жизни темных эльфов я у него потом как-нибудь расспрошу.

– Любить я могу кого угодно, но жениться я обязан на той, которую укажет мне глава клана. О жизни с ней никто речи не ведет.

– Что это значит?

– Лишь то, что после заключения брачного союза я войду в дом моей жены, а после рождения первенца покину его. Если родится девочка, она останется с ней. Если мальчик, он уйдет со мной в мой клан и будет считаться ребенком действующей главы клана.

– Это… это просто…

– Отвратительно? – темный горько усмехнулся.

Такого я стерпеть не мог. Душа требовала возмутиться.

– Скотина ты, Барсик. Если у них не так, как у вас, еще не значит, что это мерзко или отвратительно только потому, что для тебя это не приемлемо, – причем я сказал это таким тоном, что светлый вздрогнул.

Не знаю, вдохновение какое нашло. Я вообще в этом плане толерантен до безобразия. А то, знаете, как бывает, посмотрит кто-нибудь по каналу Дискавери передачу об африканских папуасах и начнет орать, как это мерзко, что они такие дикие, они там такое с собой вытворяют, такое… А я слушаю и так подмывает этому радетелю за пристойное поведение в табло дать. Да кто из нас знает, какое оно достойное? Выбрали себе в религию христианство и носимся с его благодетелями, как с писаной торбой. А если что не так, как у нас, то все, в крестовый поход. Мусульман на плаху, язычников на костер. За что? За то, что их моральные нормы не соответствуют нашим?

Не сказав больше ни слова, Барсик опустил голову и молча вышел из аудитории. Мурка тут же положил руку мне на плечо и крепко сжал. Я поднял на него глаза, и понял, что этот эльф очень скоро станет мне настоящим другом.

– Спасибо, – просто сказал он и тоже ушел, уже в дверях бросив. – Ты отдохни.

Я молча кивнул и побрел к себе. На сегодня с меня хватит иноземных красот, объелся, теперь переварить бы.

• Предыдущая
• 13/131
• Следующая