Мужчина на одну ночь - Клейпас Лиза - Страница 38
- Предыдущая
- 38/62
- Следующая
Он завел руки ей за спину и принялся расстегивать платье.
От запаха его кожи, теплого и солоноватого, слегка закружилась голова. Совсем как в тех случаях, когда ей случалось залпом выпить бокал вина. Она положила руки ему на плечи, чтобы прийти в себя. Кончики пальцев покалывало от смелых прикосновений к атласной поверхности.
Он осторожно поставил ее на ноги и стащил платье. Оказавшись в зеленом шелковом кругу, она переступила через него и осталась в легком корсете, сорочке и панталонах. Но тут же сконфузилась до красных пятен на лице и отступила.
– Джек…
Аманда подошла к умывальнику и налила горячей воды в расписную керамическую миску.
– Не мог бы ты подождать за ширмой? – попросила она, не глядя на него. – Мне нужно несколько минут, чтобы… чтобы…
Он подошел сзади и обнял ее за талию.
– Позволь мне помочь?
– Нет, – выдохнула она, охваченная неодолимым стыдом. – Пожалуйста, уйди… я справлюсь сама.
Но он заглушил протесты поцелуями, одновременно расстегивая ее корсет и стаскивая белье. Побагровевшая Аманда вынудила себя стоять спокойно, пока он разглядывал ее нагую. Слишком хорошо сознавала она свои недостатки: ноги могли быть подлиннее, бедра – поуже, живот – более плоским. Но на шее Джека бешено бился пульс, а руки слегка тряслись, когда он коснулся ее груди. Можно подумать, перед ним богиня, а не тридцатилетняя старая дева!
– Дьявол, как же я хочу тебя, – каким-то чужим голосом признался он. – Так и съел бы!
Она не верила своим ушам. Неужели это сбивающее с толку и тревожащее душу заявление относится именно к ней?
– Пожалуйста, не стоит утверждать, что я красива. Мы оба знаем, что это не так.
Джек молча намочил полотняную тряпочку, выжал и принялся бережно вытирать внутреннюю сторону ее бедер. К полнейшему унижению Аманды, он заставил ее поставить ногу на стул и полностью отдаться его заботам.
– У всякого мужчины свои вкусы, – объяснил он наконец, снова намочив и выжав тряпочку, но на этот раз, прикладывая ее к тому месту между бедер Аманды, которое саднило. – Так получилось, что ты больше всего соответствуешь моим.
Аманда подалась вперед, пока ее щека не легла на его плечо, и только тогда позволила себе немного расслабиться.
– Ты предпочитаешь коротышек с широкими бедрами? – скептически осведомилась она.
Джек провел свободной рукой по пышным ягодицам, и она щекой ощутила, как его губы раздвинулись в улыбке.
– Я предпочитаю в тебе все. Как уютно ты умещаешься в моих объятиях, как сладок твой вкус у меня на губах… каждую впадинку и изгиб. Но как бы сильно я ни желал твоего тела, больше всего меня привлекает вот это.
Он коснулся пальцем ее виска.
– Ты чаруешь и завораживаешь меня. С первой встречи. Ты самая оригинальная, умная, интересная и манящая женщина, которую я когда-либо знал. Я хотел затащить тебя в постель с того момента, как увидел на крыльце этого дома.
Она стояла неподвижно, позволяя ему мыть себя и прикладывать горячие компрессы между ног. Закончив, он потянул ее к кровати и положил на чистые простыни. Сердце Аманды бешено колотилось. Стены комнаты, казалось, растворились, оставив только тьму и огонек в камине и тепло их соединенных рук.
– Джек, – прошептала она, когда он растянулся рядом и пульсирующая тяжесть его возбуждения прижалась к ее бедрам. Его руки нашли ее ягодицы, стиснули плотные полушария и стали мять, как кот, перебирающий лапами пойманную добычу. Джек тихо ахнул в ее волосы. Осмелев, она опустила руку и коснулась его. Пальцы сомкнулись вокруг подрагивающего отростка. Он повернулся на бок, чтобы ей было удобнее его ласкать, давая ей полную свободу.
Она осторожно взвесила на ладони тугие, покрытые пушком мешочки у основания его мужского естества, казавшиеся прохладными и мягкими по сравнению с напряженной плотью. Пальцы обвели бороздки вен, ведущих к багровой головке. Она попробовала провести подушечкой большого пальца по атласной вершинке. Он вцепился ей в волосы и застонал.
– Тебе так нравится? – выдохнула она. Ей показалось, что ему трудно говорить.
– Да, – выдавил он наконец со сдавленным смехом. – Господи, да… и до такой степени, что я сейчас взорвусь.
Он оттянул ее голову и приблизил свое поблескивающее от пота лицо. Глаза пылали синим пламенем. Большая рука накрыла се пальцы, помогая ввести головку в кустик мягких пружинистых завитков между ее ногами. Другой рукой он перекинул ее ногу через свою, так что теперь она была открыта для него.
– Потри его о себя, – велел он.
Все тело Аманды залилось краской. Она сжала головку и медленно поднесла к глубокой впадине между ногами. Дыхание с хриплыми полустрнами вырвалось из легких, когда Аманда стала тереть вершинку его закаменевшей плоти о розовые створки, пока та не сделалась скользкой от влаги, сочившейся из ее тела.
– Джек, – умоляла она, когда жгучие стенки ее грота коснулись бархатистого кончика, – возьми меня сейчас. Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты был во мне. Хочу…
Он прервал ее мольбы головокружительным поцелуем Их языки сплелись, его руки сомкнулись на ее грудях.
– Повернись, – приказал он. – Ляг на бок и прижмись ко мне попкой.
Аманда тихо вскрикнула, когда он легонько ущипнул ее соски.
– Нет, я хочу…
– Знаю, чего ты хочешь.
Его губы скользнули по ее разгоряченному лицу.
– И ты получишь это, любовь моя… Только делай, как я сказал.
Аманда со всхлипом повиновалась ему, улегшись так, чтобы ее спина оказалась прижатой к его груди, а вся она уместилась в изгибе его согнутого тела. И сразу ошутила твердость его взбунтовавшегося отростка и стала извиваться, забыв в своей мучительной потребности о приличиях, смущении, стыде. Он целовал и кусал ее затылок, бормоча наставления, требуя, чтобы она развела ноги и выгнула спину. К своему удивлению, Аманда ощутила, как он входит в нее сзади, и гортанно застонала, когда он проник еще глубже, наполняя ее, пока его плоть не оказалась в сладостном плену. Хотя он был очень осторожен, короткая боль пронзила ее тело, еще не привыкшее к интимному вторжению.
– Очень неприятно? – прошептал он.
– Немножко.
Он стал ласкать ее груди, подрагивающий живот, медленно пробираясь к ноющему средоточию ее желания. Кончик пальца замер рядом с жаждущим прикосновения бугорком, дразня, ускользая каждый раз, когда Аманда пыталась прижаться к нему.
Он терзал ее, пока она, отчаянно алкавшая ласки, не стала извиваться, но едва ее бедра устремлялись вперед, он следовал за ней, еще глубже вонзаясь в тесные глубины ее тела. Саднящее ощущение исчезало с каждым скользящим выпадом, посылавшим новую волну наслаждений. Утонченное напряжение нарастало, нарастало, выше, выше, выше…
Она закусила губу, чтобы не закричать.
– Джек, умоляю, умоляю, – стонала она, словно закаменев, покрытая потом до того, что даже корни волос взмокли. Окончательно потеряв рассудок, она судорожно цеплялась за настойчивую руку между бедер, готовая любой ценой достичь того освобождения, которое он отказывался ей дать.
– Так и быть, любимая, – раздался вкрадчивый голос. – Ты заслужила наслаждение.
Он чуть ущипнул крохотный горящий узелок большим и указательным пальцами и, мягко поглаживая шелковистую плоть, с силой вонзился в нее. Казалось, целый мир взорвался ощущениями и огнем, когда ее лоно конвульсивно сжимало экстатическими спазмами его властно вторгающееся в нее естество.
Пульсация ее внутренних мышц довела его до такой же головокружительной разрядки, и он со стоном вышел из нее, излив семя на простыни.
Усталая, хмельная, Аманда повернулась лицом к нему, размеренно гладя по спине, ощущая тонкие бороздки шрамов от давних избиений, лаская каждый, словно надеясь исцелить. Джек замер. Ритм дыхания изменился. Ресницы опустились, скрывая от нее его мысли.
Она продолжала гладить его поясницу, провела по позвоночнику и, снова найдя шрамы, легко их коснулась, раз, другой…
– Мистер Фретуэлл сказал, что в Начфорд-Хит тебя не раз пороли за проступки других детей. Ты пытался защитить младших.
- Предыдущая
- 38/62
- Следующая
