Ты мне принадлежишь - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 23
- Предыдущая
- 23/73
- Следующая
— Вот как? Тогда с какой стати он требовал, чтобы конверт был помечен «Конфиденциально»и направлен в контору для вручения лично ему в руки? — возразил Гини. — Вот что я тебе скажу, Сьюзен. Кем бы ни был тот парень, что мне звонил, он жутко нервничал. Возможно, Уэллс не хочет, чтобы люди знали, как он заинтересован в этой пленке. Кстати, сначала он попросил только вторую часть программы — со звонками слушателей. И теперь, должно быть, боится, что мы вышлем ему счет. Скорее всего, он придумал фальшивый предлог, чтобы заказать пленку. Я уверен, его интересовали только звонки.
— Женщина, которую вчера сбила машина на Парк-авеню, — его жена, — сообщила Сьюзен.
— А я что говорю? Видишь, у бедняги сейчас совсем не то на уме.
— Наверное, ты прав. До завтра.
Сьюзен повесила трубку и задумалась над создавшимся положением. «Так или иначе, — решила она, — я встречусь с Джастином Уэллсом, а сейчас прослушаю запись звонков из вчерашней передачи».
Она вытащила кассету из сумки, вставила ее в магнитофон и нажала кнопку быстрой перемотки. Дойдя до раздела звонков, она остановила перемотку, нажала «воспроизведение» и принялась внимательно слушать.
Все звонки были совершенно заурядными, за исключением того, где женщина, говорившая низким, глухим, напряженным голосом, представилась как Карен и рассказала о кольце с бирюзой.
«Это тот самый звонок, которым интересовался Джастин Уэллс или тот, кто назвался его именем, — подумала Сьюзен, — но сегодня был долгий день, и сейчас я не в силах понять, зачем ему это нужно». Она взяла пальто, выключила свет, заперла дверь приемной и направилась по коридору к лифту.
«Надо бы им сделать здесь освещение поярче», — подумала Сьюзен. В кабинете Недды было совершенно темно, и весь длинный коридор лежал в глубокой тени. Она бессознательно ускорила шаг.
День и впрямь выдался долгий, у нее возникло искушение вызвать такси, но она устояла и, чувствуя себя праведницей, пошла домой пешком. По дороге она начала размышлять о визите Джейн Клаузен и о высказанных ею сомнениях относительно Дугласа Лейтона. Миссис Клаузен явно тяжело больна. «Может, болезнь сделала ее мнительной, повлияла на ее отношение к Лейтону?» — спросила себя Сьюзен.
Не исключено, что у Лейтона действительно была вчера назначена встреча, которую он не смог или не успел отменить, как не исключено и то, что этим утром он не подслушивал, а просто ждал за дверью кабинета миссис Клаузен, чтобы не прерывать ее телефонный разговор.
Но как насчет убежденности миссис Клаузен в том, что он был знаком с Региной и солгал об этом? Сьюзен подумала о Крисе Райане, вышедшем на пенсию агенте ФБР, который помогал ей в работе, когда она служила в конторе окружного прокурора в Уэстчестере. Теперь у Криса была собственная охранно-разыскная фирма. Он мог бы провести небольшое негласное расследование насчет Лейтона. Она решила связаться с миссис Клаузен утром и предложить ей такой вариант.
Сьюзен оглянулась через плечо. Узкие улочки Гринвич-Виллидж неизменно очаровывали ее. Ей нравилось сочетание старинных особняков начала века в тихих переулках и оживленного движения на основных улицах, причудливо извивающихся и меняющих направление подобно горным рекам.
Она поймала себя на том, что невольно смотрит по сторонам в надежде увидеть магазинчик сувениров, о котором говорила позвонившая сегодня на студию девушка по имени Тиффани. Весь день Сьюзен о ней не вспоминала. Тиффани утверждала, что приятель купил ей в Гринвич-Виллидж кольцо, похожее на то, о котором говорила Карен. «Хоть бы она сдержала слово и прислала его, — взмолилась Сьюзен. — Тогда я смогу сравнить его с тем, что дала мне миссис Клаузен, и если окажется, что они одинаковые и изготовлены где-то здесь, это могло бы стать первым шагом к раскрытию тайны исчезновения Регины».
«Удивительно, как прогулка в холодную погоду проясняет мысли», — подумала Сьюзен, добравшись наконец до дома. Оказавшись внутри, она выполнила привычный домашний ритуал, прерванный вчера звонком Алекса Райта. Было восемь часов вечера. Она надела восточный халат и достала из холодильника все, что требовалось для приготовления салата.
В этот вечер она, безусловно, останется дома, решила Сьюзен, доставая из буфета пачку макарон. Пока вода закипала, а в микроволновке размораживался томатный соус с базиликом, она включила компьютер и проверила электронную почту.
В почте не оказалось ничего интересного, если не считать восторженных отзывов о докторе Ричардсе и пожеланий вновь пригласить его в передачу. Под влиянием момента, она решила проверить, есть ли у Ричардса свой сайт в Интернете.
Оказалось, есть. С растущим любопытством Сьюзен открыла биографический раздел: доктор Дональд Уоллес Ричардс родился в Дэриене, Коннектикут, вырос на Манхэттене, посещал частную школу для особо одаренных детей. Степень бакалавра в Йеле, степень доктора медицины и специалиста по клинической психиатрии в Гарварде, магистерская степень по криминологии в Нью-йоркском университете. Отец: покойный доктор Дональд Дж. Ричардс. Мать: Элизабет Уоллес Ричардс, проживает в Таксидо-парке, Нью-Йорк. Братьев и сестер нет. Был женат на Кэтрин Карвер Ричардс (покойной).
Далее шел длинный список опубликованных статей, а также рецензии на его книгу «Пропавшие женщины». Потом Сьюзен наткнулась на информацию, от которой ее брови поползли вверх. Краткая биографическая справка сообщала о том, что доктор Ричардс перед последним курсом в колледже провел год на круизном теплоходе, где работал заместителем директора круиза, а в рубрике «Любимые виды отдыха» было указано, что он часто ездил в краткие круизы. В качестве своего любимого лайнера доктор Ричардс назвал «Габриэль», сообщив, что именно на этом корабле он познакомился со своей женой.
Сьюзен уставилась на экран.
— Но ведь с этого самого корабля пропала без вести Регина Клаузен! — воскликнула она вслух.
36
Памела до полуночи просидела с Джастином Уэллсом в комнате ожидания при блоке интенсивной терапии больницы Ленокс-Хилл. Около полуночи вышел врач и настоятельно посоветовал им обоим отправляться домой.
— Состояние вашей жены стабилизировалось, — объяснил он Джастину. — Она может оставаться в коме в течение многих недель. Вы ей ничем не поможете, если подорвете собственное здоровье.
— Она больше не пыталась говорить? — спросил Джастин.
— Нет. И не надейтесь, что она заговорит в скором времени. Пока она в глубокой коме, это невозможно.
«Джастин чуть ли не со страхом ждет, что она заговорит! Почему?» — удивилась Памела, но тут же решила, что у нее ум за разум заходит от усталости и что ей просто померещилось. Она взяла Джастина под руку.
— Мы уходим, — объявила она не допускающим возражений тоном. — Возьмем такси, и я отвезу тебя домой.
Он кивнул и, как послушный ребенок, позволил вывести себя из здания больницы. Всю дорогу до утла Пятой авеню и Восемьдесят первой улицы он молчал и сидел, ссутулившись, стиснув руки на коленях, повесив голову, словно вся сила ушла из его могучего тела.
— Мы приехали, Джастин, — сказала Памела, когда такси остановилось и швейцар подбежал, чтобы открыть ему дверцу машины.
Он обернулся и окинул ее невидящим взглядом.
— Это моя вина, — сказал он. — Я позвонил Кэролин незадолго до этой аварии. Знаю, я ее расстроил. Она, наверное, не смотрела по сторонам и не заметила эту машину. Если она умрет, я буду чувствовать себя убийцей.
Не успела Памела ответить, как он вылез из такси. «А что я могла ему сказать? — спросила она себя. — Если Джастин опять впал в подозрительность и у него случился приступ ревности, его звонок в самом деле мог расстроить Кэролин настолько, что она перестала обращать внимание на уличное движение. Но ведь она не так глупа, чтобы показать ему кольцо с бирюзой или рассказать о человеке, который подарил его? И зачем, во имя всего святого, Джастину понадобилось заказывать запись программы „Спросите доктора Сьюзен“? Бессмыслица какая-то!»
- Предыдущая
- 23/73
- Следующая
