– Мы мало знакомы, – тихо протянула Катюшка и, вернувшись в образ сексапильной брюнетки, выпрямила спину, вздернула нос и повторила громче: – Мы мало знакомы.
– Отдельная комната тебе гарантирована, – бросил Сергей, разворачиваясь к рулю. – Пара домиков на турбазе уже забронированы. Подумай, а то у нас одно место пропадает. Картошка на углях, шашлык, рыбка только что из водички – или ты привыкла к трюфелям и перепелкам?
Проверяет он ее или хочет уколоть, Катюшка никак не могла понять, но на всякий случай отодвинула сумочку, привезенную Полиной из Парижа, поближе к дверце. Ну, чтобы в глаза не бросалась.
Какие трюфели, какие перепелки, если Ольга последнее время варила рис и готовила говядину на пару! Где эти трюфели? Где эти перепелки?
– Я же сказала, – пожала она плечами, – мы мало знакомы, дело только в этом. – Она закусила нижнюю губу и посмотрела в окно. «Н-да, представляю лицо папочки, если бы он узнал о возможной поездке на валдайские озера».
И все же ей стало ужасно весело от заманчивых перспектив знакомства, от разговора и от уютной атмосферы, царившей в машине. Точно она выпила пару бокалов шампанского, и музыка, медленная романтичная музыка, вылетающая из динамиков, звучала именно для нее, В душе от этого пели робкие мелодичные колокольчики – динь-динь, динь-динь. И никакая она не маленькая… маленьких с собой на валдайские озера не зовут. А где, кстати, находится Валдай?
Когда за окошком показался родной дом, Катюшка напряглась в ожидании прощания. Каким оно будет? Захочет ли Сергей с ней встретиться еще раз? Кафе, ресторан, киношка – почему бы и нет?
– Это твой дом? – с непонятной интонацией в голосе спросил он, притормаживая около подъезда.
– Ага.
– Неплохо.
– Четвертый этаж, – зачем-то уточнила Катя и застегнула куртку.
– Даже боюсь спросить, сколько у вас комнат.
– Много, – она улыбнулась до ушей и вжала голову в плечи.
– Понятно…
Кажется, его голос стал резче или показалось?
– Ну, пока, – жизнерадостно бросила она, стараясь произвести нужное впечатление.
– Подожди! – Сергей наклонился, достал из бардачка блокнот, ручку, быстро написал номер своего мобильника и вырвал лист. – Позвони, если скучно будет или вдруг надумаешь метнуться на озера.
– Ага, – кивнула Катюшка и с сожалением отметила отсутствие с его стороны домогательств и намеков. Пусть бы еще раз дотронулся до ее щеки или обнял напоследок… Или уточнил, когда они теперь увидятся.
Но он же дал номер телефона, хотя почему-то не попросил ее номер в ответ.
А потому что не хочет навязываться! Решение и выбор за ней!
Более или менее в себя Катюшка пришла только за дверью подъезда. Ух! Она легко и просто познакомилась с Сергеем Романенко, по которому, как оказалось, сохнут и Оксанка, и Маринка. И он позвал ее в далекое путешествие и пообещал накормить печеной картошкой, шашлыком и рыбой… Ну что, папа, Полина и Оля? Не ожидали?
– Я – роковая брюнетка, – хихикнула Катюшка и заспешила вверх по лестнице. – М-м-м, – высунула она язык и скорчила гримасу, – много вы понимаете! Колумб, Колумб!..
Этот выпад предназначался вредной учительнице географии, которая частенько любила еще приговаривать: «Ты, Шурыгина, сама абсолютно не в состоянии определить, где Курильские острова, а где Огненная Земля».
* * *
– Ты фильм про Красную Шапку смотрел? Два волка: один – худой и высокий, второй – короткий и толстый…
– Смотрел, – буркнул Степан, нервно листая страницы медицинской энциклопедии.
– А еще: большой мешок и маленькая глупенькая девочка…
– Не такой уж она и глупой была! И насколько я помню, дело закончилось не в пользу волков.
Павел ничего не ответил. Плюхнувшись на диванные подушки, он раскинул руки в стороны, уставился в потолок и скользко улыбнулся. Степан – трусливый дурак, привыкший держаться за теткину юбку, но с ним все же лучше, спокойнее. Пусть нудит, никуда ему не деться. А как они заживут потом, как заживут! Рестораны, машины, женщины…
– Тяпа, а как ты относишься к женщинам? – насмешливо спросил Павел, поворачивая голову в сторону приятеля.
– Положительно, – натянуто ответил Степан, но тут же, вспомнив Нину-Нинель, поморщился и откорректировал ответ: – Терпимо.
Ох, как бы ему хотелось сейчас оказаться совсем в другом месте! И пусть бы тетка ругала за грязные носки в корзине для белого белья или за хлебные крошки на журнальном столике и пилила с утра и до вечера. Не с его здоровьем, возрастом и характером ввязываться в подобные истории. Пашке-то что! Пашка и не из таких передряг чистеньким выходил! И еще неизвестно, чем он занимался последние годы… Если не врет, то сначала на хлебозаводе работал, потом барменом в дешевой забегаловке, потом альфонсом (весьма «милое» занятие)… Целый день Павел мусолит свой план, слушать невозможно, уже в груди странные похрипывания наблюдаются и пальцы на ногах холодеют и скрючиваются – к чему бы это? И на кой черт их свела судьба сто лет назад! Сходил, называется, к однокласснику в гости и подцепил эту заразу – Павла! – на всю оставшуюся жизнь. Это именно Пашка его сбивал с пути истинного! Подежурь вот здесь, постой вот там, держи выручку, не правда ли, легко получилось?
И Пашка еще умеет притянуть к себе, точно гипнозом обладает – слушаешь и веришь, что действительно все просто и без проблем.
Степан шмыгнул носом и быстрее зашелестел страницами книги, демонстрируя чрезмерную занятость. Вот с кем он всегда находил общий язык, так это с медицинской энциклопедией 1961 года издания, Москва. Главная редакция – А.Н. Бакулев и Ф.Н. Петров.
Предстарческие психозы – психические расстройства, возникающие в возрасте 50–60 лети позднее, протекающие с явлениями тревоги, тоскливости, рассеянности, беспокойства… Больным кажется, что с ними или с членами их семьи должна случиться беда… они ждут за что-то наказания… их необходимо вовремя помещать в психиатрическую больницу.
Какой кошмар! Уши Степана вспыхнули огнем. Конечно, до пятидесяти еще далеко, но перспективы удручающие. И уже сейчас имеются предпосылки. Какой кошмар!
– У тебя вода есть? Фильтрованная, – пискляво произнес он, жалко сморщившись.
– В чайнике. Обычная, – махнул рукой Павел и, оживившись, сел. – Я тебе ее покажу.
– Кого?
– Младшую Шурыгину.
– Нет, не надо… – Степан замотал головой и поджал ноги под кресло. Вероятность заполучить предстарческие психозы намного раньше обещанного срока обрушилась на плечи неподъемным грузом. – Я решил… я в этом не участвую…
Но Павел не обратил внимания на отказ. Подскочив, он отбил чечетку на месте и многозначительно произнес:
– Ларьки вместе грабили и за девчонкой вместе пойдем, понятно?
– Я не грабил, – отчаянно замахал руками Степан, – я только на шухере стоял. Это было давно… очень давно… и всего пять раз или шесть… ты же сам говорил, что это не считается…
– Ха, а я тебе врал! И если меня поймают, обязательно скажу, кто меня заботливо прикрывал.
– Но…
– Давай, Тяпа, давай, – усмехнулся Павел, – не трусь. Будем потом черную икру есть ложками и мимо твоей тетки на лимузинах проезжать. Хочешь на белом? А хочешь на розовом? – Он щелкнул зажигалкой и засмеялся. – Не трусь, Тяпа, не трусь!
