Подрывник - Корчевский Юрий Григорьевич - Страница 6

• Предыдущая
• 6/57
• Следующая

— Я в таком же положении, как и ты, но даже офицер немецкий не заподозрил ничего. Да что я на тебя время зря трачу? Надумал к своим пробиваться — скатертью дорога, я не держу. Только думаю, что здесь сподручнее немца бить. Они на Москву прут, им сейчас не до тылов. Самое время их пощипать.

Саша видел, что Рогозин колеблется.

— Кстати, у меня оружие трофейное, а где твоё, сержант?

— Патроны к пулемёту кончились. Что же мне — «максим» за собой тащить? Знаешь, сколько он весит?

Саша решил прекратить бесплодные разговоры и встал.

— Прощай, сержант Рогозин. Удачи тебе!

— Постой, ты что же — один уходишь?

— Я же тебе предлагал со мной, но ты решил через линию фронта идти.

— Считай, что ты меня переубедил.

— Тогда пошли, только потом не ной и не пускай слезу, сам дорогу выбрал.

— Сержант, а куда мы идём?

— Сам пока не знаю. Надо бы где-нибудь пристроиться для начала. Как ты говоришь — под тёплым боком у какой-нибудь вдовушки. Вести себя тихо-мирно, а немцам всячески вредить.

— Где же нам такую вдовушку найти?

— Это я образно.

Саша и в самом деле пока не знал, куда идти, просто шёл подальше от фронта.

Ситуация осложнилась. Их стало двое, и в одной деревне, где каждый житель на виду, им не пристроиться. Придётся или устраиваться в соседних деревнях, или рыть землянку и обустраиваться в лесу.

Саша даже остановился. А, пожалуй, это выход. Только место подходящее подобрать, чтобы и лес глухой был, и выход к железной дороге имелся. В принципе — он уже проходил нечто похожее, когда встретил Ивана Кузьмичева, часового у складов. Так они тогда еле ноги унесли — немцы облаву устроили. Тут надо или в одиночку, или собрать отряд, чтобы сила была, чтобы отпор достойный можно было дать. А люди найдутся. Вон, Рогозин нашёлся — и другие также появятся. Окруженцы в лесу есть, некоторые по деревням осели.

— Чего стоим? — прервал его размышления Рогозин.

— Топочешь ты, как носорог в саванне, — недовольно поморщился Саша. — Я вперёд пойду, а ты — метрах в десяти сзади. Под ноги смотри, на ветки не наступай, не кашляй: кашель в лесу далеко слышен. Если руку подниму — замри на месте. Опущу её ладонью вниз — ложись. Понял?

— Дело нехитрое.

И они пошли.

Двигались по лесу, вдоль опушки, не выходя на открытое место. Александр сначала обратил внимание на сорок — больно шумно они себя вели. И, судя по их поведению, в лесу или на опушке явно был чужой.

Саша поднял руку, прислушался. В отдалении слышался разговор. Кто говорит, о чём, на каком языке — не понять.

Он опустил руку кистью вниз, обернулся. Сергей сигнал понял, лёг.

Саша мелкими шажками подобрался к опушке.

Метрах в пятидесяти стоял мотоцикл с коляской, рядом с ним — два немца в серой полевой форме возились с мотором. Понятно, поломка. И возились, похоже, давно, иначе Саша услышал бы звук мотоциклетного двигателя.

Подобраться за деревьями поближе да срезать их из автомата? Немцев мотоцикл прикрывает, и потому может получиться конфуз — одного убьёт, второй же ответный огонь откроет. А учинять бой в незнакомом месте Саша не хотел — вдруг недалеко воинская часть расположена?

Решение пришло сразу. Он вернулся к Рогозину.

— Немцы там, у мотоцикла. Сделаем так. Отходим назад метров на сто — там опушка изгиб делает. Выходим на дорогу и идём к немцам. Я с повязкой — вроде полицай, а ты — вроде задержанный.

— Страшновато, я же без оружия.

— Ты когда-нибудь у задержанных оружие видел? Когда совсем рядом будем, я их из автомата срежу.

— Но на кой чёрт они нам сдались? Обойдём по лесу.

— Я чего-то не понял, сержант?! Ты воевать с ними собрался или от них по лесу бегать? Два немца рядом и ещё живые.

Сергей вздохнул.

— Согласен.

— Тогда отходим.

Они отошли немного назад. Выйти из леса на глазах у врага было бы непростительной глупостью. Немцы воевать умели.

Из леса вышли на грунтовую дорогу.

— Ты иди впереди, а я — за тобой.

Саша снял автомат с предохранителя, проверил пистолетик и отдал его Сергею.

— Сунь в карман — на всякий случай. Слабоват, хлопушка дамская, но если в лоб, да ещё с близкого расстояния — то наповал.

По дороге они пошли к немцам. Ещё издалека Саша стал подавать голос:

— Шевелись, большевистское отродье!

Немцы, увидев и услышав их, сначала насторожились. Один к коляске подошёл, на которой пулемёт стоял, второй расстегнул кобуру пистолета.

Саша специально чуть выдвинулся влево, чтобы была видна повязка на рукаве.

Когда они приблизились, немцы расслабились. Тот, что стоял у мотоциклетной коляски, сунул в рот сигарету.

— Гутен таг! — поприветствовал их Саша. — Большевик, зольдат, конвоирен нах шталаг.

— О! Зер гут!

Немцы оживились. А Саша сам себе удивился — откуда только он такие слова вспомнил, ведь не учил язык.

Когда до немцев осталось метров пять, Саша скомандовал:

— Хальт! Стой!

Рогозин послушно остановился. Саша вышел вперёд и показал пальцами, что хочет закурить. Немец полез в нагрудный карман.

Момент был удобный. Саша чуть развернулся вправо и нажал на спусковой крючок. Пули ударили в грудь тому немцу, что стоял у мотоцикла. Сзади сразу хлопнул негромкий выстрел, ещё один, и пулемётчик у коляски сложился пополам.

Ещё один выстрел. Саша обернулся. Это стрелял Рогозин.

— Ты чего?

— Испугался, вдруг ты не успеешь второго.

— На первый раз прощаю твою самодеятельность. Но больше так не делай. А в общем — молодец, неплохо стреляешь.

— Первым номером в расчёте был!

— Отставить разговоры! Забираем оружие и продукты — если они есть. И вот ещё что. Давай трупы забросим в коляску, а мотоцикл в лес закатим. Немцы найдут их нескоро, а мы за это время далеко уйдём.

Они осмотрели коляску. В багажнике нашли сухой паёк — несколько банок консервов и армейскую сухарную сумку.

Забросив убитых в коляску, они закатили мотоцикл подальше в лес. С дороги его не было видно совсем — Саша на всякий случай выходил на дорогу, проверял. А ещё посмотрел, не осталось ли забытых впопыхах вещей — того же портсигара, или продуктов. Сломив с дерева несколько веток, он замёл следы протекторов — ничего не должно указывать на то место, где убили солдат. Искать пропавших немцы обязательно будут, и за это возьмётся фельджандармерия. Видел уже их Саша. Форма серая, полевая, только погоны зелёного цвета, и на груди полулунной формы — латунная бляха на цепи. Как есть цепные псы! А уж искать немцы умеют, в этом им не откажешь.

Саша снял с убитого ремень с кобурой и надел его на себя. Сергей же снял пулемёт МГ-34 с вертлюга, поцокал языком:

— Хороша машинка!

— Дарю! — ухмыльнулся Саша. — И коробку с патронами не забудь.

Рогозин взвалил пулемёт на плечо, взял в руку коробку с пулемётной лентой.

— Старшой, пистолетик тебе отдать?

— У меня уже есть, оставь себе. А теперь — ходу.

Около часа они шли быстро — Саша хотел подальше уйти от убитых. Даже в армии у немцев овчарок полно, а уж в фельджандармерии — тем более. Имел он уже «счастье» столкнуться с ними.

Вдали раздался едва слышимый паровозный гудок. Саша даже головой потряс — не почудилось ли — и обернулся к Сергею.

— Ты что-нибудь слышал?

— Вроде паровоз гудел, — безразлично ответил тот.

Значит — не послышалось, был гудок. Карту бы сейчас, сориентироваться. Саша взял немного правее — как раз по направлению на гудок.

Через полчаса довольно быстрого хода деревья поредели, и Саша с сержантом вышли к опушке. Впереди — кочковатый лес, за ним — небольшая река и мост через неё с железнодорожными путями.

У Саши сердце забилось чаще. Мост железнодорожный через реку — мечта и лакомый кусок для любого диверсанта. Обрушить его — и движение замрёт на много дней. Мостовые конструкции быстро не восстановить, работы будут затруднены из-за реки. Ведь для подъёма мостовых пролётов нужен кран, а сбоку от моста его не поставишь.

• Предыдущая
• 6/57
• Следующая