Море сумерек - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 8

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая

Первых канамотов, вероятно, спутали с обычными кошками, на диво дружелюбными и умными. Странно, но тогда никто не обратил внимания, что новые любимцы почти не нуждаются в еде и воротят от нее нос в девяти из десяти случаев. Оберэль был все-таки не только магом, но и правителем, он помнил, во сколько обходится еда для ездового тигра, и задумал решить вопрос капитально. Как именно, никто не знал, но исследования, проводимые уже после его смерти, вскрыли несколько любопытных фактов: оказывается, правитель-чародей каким-то образом сумел придать животным некоторые свойства растений. Под воздействием чар лорда-жреца эти существа оказались обладателями сильных эмпатических способностей, а потому не было ничего удивительного в том, что хозяева для них нашлись очень-очень быстро. И канамоты провели в их домах долгую, длиною в год или даже полтора, счастливую жизнь, за которую у тех исчезла большая часть хронических заболеваний. Метаболизм магически измененных кошек позволял объединять их ауру с аурами других существ и оказывать целительное воздействие. Фактически канамоты превратились в живые лечебные артефакты, причем далеко не самые слабые. Но все имеет свою цену. Пять из десяти котят новой породы рождались бесплодными, а самому старому их представителю, зафиксированному бесстрастными магами-исследователями, на момент естественной смерти почти исполнилось двадцать четыре месяца. А гибель обладателя эмпатического дара — тяжкий удар по окружающим. Сначала никто не понял, что происходит и почему население столицы внезапно начало чахнуть, будто его без перерыва на сон и отдых морил ковен некромантов. Грешили на какое-то мощное проклятие, эпидемию неведомой болезни и даже кару небесную… а все оказалось просто. Умирающие магически измененные кошки передавали часть своих ощущений окружающим. Расплодившихся канамотов немедленно отловили, но уничтожать не стали, решив, что существа они перспективные и надо бы их исследовать. Сколько-нибудь значимых результатов волшебники так и не получили и оставили новый вид на волю матери-природы, высадив уцелевших животных на границе окраинных лесов. Странно, но в насыщенных магией дебрях магически измененные кошки не только не вымерли, но и размножились, по-прежнему не утратив целительных и эмпатических способностей, а также привитого лордом-жрецом дружелюбия к эльфам. Зеленая стража, если среди них оказывались раненые и не было хорошего лекаря, этим даром пользовалась, но находиться рядом канамотам не позволяли и всегда прогоняли прочь. Ведь чем больше приходилось общаться с животными, тем сильнее била по тем, кого они своим недоразвитым разумом записывали в друзья и хозяева, их смерть.

Очевидно, эльфийка, впервые попавшая на природу, не прогнала прибившегося к ней под воздействием инстинктов канамота и даже позволила ему забраться на ночь под одежду, поближе к телу. Это ее и спасло во время атаки паучков. Вероятно, животное как могло отпугивало хищников, по меркам которых являлось несъедобным из-за полурастительного метаболизма, и одновременно лечило девушку, не позволив ей ни умереть от ран, ни задохнуться. Ну а когда Каэль наложил на пострадавшую лечебное заклинание, основная его часть пришлась на измученное борьбой за жизнь новообретенной хозяйки существо и придала ему сил, которое оно теперь тратило на то, чтобы исцелить эльфийку.

«Случалось, конечно, что шпионов казнило то же государство, которое и отправляло их выведывать чужие секреты, — философски рассуждал Каэль, рассматривая убранство одиночной камеры смертников, предназначенной для высокорожденных преступников, превосходно владеющих силой. Впрочем, из предметов мебели в каменном мешке имелась только… дверь, над которой еле светилось несколько древних символов, служащих своеобразной заменой солнцу. Сидеть или лежать заключенному предлагалось на жидкой охапке соломы. Окон не было, да оно и неудивительно: подземелье же. Именно там было удобнее всего размещать места, в которых перворожденные эльфы, овладевшие искусством волшебства на достойном уровне, лишались своих сил. То, что сюда поместили сына осужденной преступницы, можно было в некотором роде назвать даже честью и признанием заслуг. — Но чтобы это было всего через два дня после того, как я получил задание?! Да я даже из границ Древнего леса выйти не успел! Впрочем, успел бы, Зеленая стража за мной не сунулась. А все из-за Сариэль, чтоб ее… не сильно мучили».

Именно так звали спасенную им девушку. История пострадавшей от лесных паучков эльфийки оказалась не менее затейливой, чем судьба самого Каэля. Впрочем, оно и понятно, жизнью от нечего делать рискуют лишь законченные придурки, а остальных к этому вынуждает суровая необходимость. Дочь торговца, вызвавшего неудовольствие высших, а потому разорившегося, она стала одной из обитательниц гарема амбициозного чародея, служившего лорду-жрецу Катфаэлю. Молодой воин-маг этого типа лично не знал, но имя где-то мельком слышал. Как оказалось, волшебник отличался громадной и в общем-то необоснованной уверенностью в своих силах. Ладно, он набрал почти десяток наложниц, в конце-то концов Каэль, возможно, поступил бы так же, но вот злостное пренебрежение осторожностью недавно вскрыло следы не особо тщательно замаскированной интриги, ведущие к хозяину Сариэль. Несколько дней назад вассал получил от своего сюзерена два щедрых дара: погребальную маску и ритуальный кинжал для самоубийства. Нарушить традицию и «не понять» волю господина, конечно, было можно, но нарушители, как правило, выигрывали всего несколько дней и уходили в мир мертвых с позором, а потому ошарашенный известием о близкой гибели чародей начал готовиться к переселению на тот свет, причем по самому древнему из известных обычаев, то ли выгадывая время и надеясь на прощение, то ли планируя план бегства. Что именно задумал хозяин, ни Сариэль, ни другие девушки не знали, зато, когда одна из них случайно услышала про подготовленные в усыпальнице места для слуг повелителя, понять, для кого именно они предназначены, наложницы смогли моментально.

На импровизированном совете, который был собран наиболее трезвомыслящими рабынями, женский ум, явление, по мнению некоторых эльфов, в природе не встречающееся, постановил бежать. И не просто из особняка чародея, а желательно из страны. Средство для этого вроде как имелось. В одной из лабораторий уже не первую сотню лет находился односторонний портал, позволяющий мгновенно переместиться на дальнее расстояние, и сразу две из потенциальных покойниц, немного знакомые с магией еще по прежней свободной жизни, вызвались его активировать.

Дальше обитательницы гарема сработали с такой четкостью, о которой подчиненные Каэля, когда они у него были, разумеется, могли, пожалуй, лишь мечтать. Под покровом ночи выйти из алькова, где они должны были безропотно дожидаться своей судьбы, удалось легко. Сама обитель прекрасных дев ничем, кроме магии, не охранялась, а способы ее обмануть эльфийкам давно стали известны. Ибо ученики волшебника были мужчины, едва ли не более несвободные в своих действиях и передвижениях вне жилища наставника, чем его наложницы, а десять прелестниц так скучали…

У дверей лаборатории нес вахту одинокий стражник. Заслышав в соседнем коридоре подозрительный шум, который все нарастал и никак не думал прекращаться, он, на свою беду, решил проверить, в чем дело. Зрелище двух увлеченно целующихся, почти раздетых девушек так захватило воина, что удавку, наброшенную сзади и крепко затянутую на шее несколькими парами рук, он заметил слишком поздно. Если верить рассказу Сариэль, сложнее всего оказалось не перестараться и не задушить охранника до смерти. Сделай они это, и его кончина мгновенно активировала бы тревогу по всему зданию, превратив побег в недостижимую мечту. Амулет стражника позволил эльфийкам без помех отворить охраняемые им двери и проникнуть в лабораторию. А уж оттуда они, потратив некоторое количество нервов и сил и порядочно разграбив рабочее место хозяина, перенеслись в пограничный лес. Хотели бы, конечно, куда-нибудь еще, но не смогли добиться этого от почти разумной паутины заклинаний, являющейся порталом. Без оружия и припасов, ну если не считать того, что сняли с незадачливого охранника и нашли перед самым отбытием в помещении, предназначенном для экспериментов и опытов.

• Предыдущая
• 8/61
• Следующая