Море сумерек - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 13

• Предыдущая
• 13/61
• Следующая

— Это не так уж и сложно, если знать как, — уверил собеседника Михаэль, по-прежнему нагло читающий его мысли. — Главное — решить вопрос с душой, а тело приложится.

— Ну для высшего мага, конечно, «не так уж и сложно», — хмыкнул Каэль. — Он же наверняка знает все, включая даже такие по определению непостижимые причины, по которым огонь горит, вода течет, а солнце светит.

— Ну в общем-то да, — согласился Михаэль. — Имею некоторое научно обоснованное представление. Но речь не о том. Князь Западного леса заявился как раз в момент, когда духи дожевывали то, что осталось от души шпиона, а я и мои друзья вовсю строили планы мести. Лика истерила, требовала, чтобы с Древним лесом разобрались раз и навсегда. Я, впрочем, был очень даже не против, но целую страну перворожденных мне не осилить при всем желании. Да и геноцид в качестве наказания за одного-единственного идиота — мера все же избыточная. В какой момент родился план атаки на крупнейшую тюрьму вашей страны, сочетающий приятное с полезным, сказать теперь вряд ли возможно. Но в результате большая часть армии Сумеречного леса телепортировалась, воспользовавшись тем, что твой дед перехватил управление защитой тюрьмы.

— Вы рисковали, — сделал вывод Каэль. — А если бы это была ловушка?

— Да не особо, — хмыкнул Михаэль. — Князь Западного леса обещал помочь. Инкогнито, но лично. С его фамильной силой мы точно прорвались бы. В общем, считаю, получилось неплохо, всем понравилось. Мне в профит пошли спасенные заключенные, среди которых, надо сказать, есть парочка весьма любопытных персон, и информация по экспериментам, которыми потихоньку занимались в тюрьме, выбирая подопытный материал из смертников. Кнзяю — глубокое моральное удовлетворение и копия со всех лабораторных заметок. Тебе и остальным заключенным — жизнь и свобода. Магистра Офориэля вот только жаль, ну да он знал, на что подписывался. И даже лордам-жрецам с их подручными небольшой подарочек достался.

— Я могу узнать какой? — осторожно поинтересовался Каэль, прекрасно понимая, что взбешенный попыткой покушения на, очевидно, любимую супругу высший маг вряд ли приготовил персонам, подославшим в его жилище убийц, что-нибудь приятное.

— А почему нет? — вопросом на вопрос ответил Михаэль. — Боеприпас объемного взрыва, сравнимый по мощности с тактической ядерной боеголовкой. Сомневаюсь, что тебе что-то скажут эти слова. В общем, сейчас на месте тюрьмы хороший такой котлован, который, наверное, еще не остыл. Ну а выжившим стражникам было передано послание для ваших правителей. В нем говорится, что за каждого их посланца, который попробует провернуть нечто вроде того покушения, подобные «гостинцы» в количестве десяти штук будут посланы прямо в столицу.

— Это… война? — спросил Каэль, которому идея воевать с бывшей родиной вовсе не нравилась.

— Вряд ли, — неопределенно махнул рукой Михаэль. — Скорее, спор хозяйствующих субъектов. Но даже если и так, не я ее начал.

— Понятно, — солгал Каэль, которому было непонятно решительно все. — А что будет со мной и другими заключенными?

— Кто захочет и сумеет прижиться, останется среди сумеречных эльфов, — объяснил правитель. — Мы пока очень маленькое государство и в переселенцах нуждаемся чрезвычайно остро. Ну а кому наш уклад жизни придется не по нраву, а такие будут, уверен, те смогут уйти с первым же караваном. Могут и в одиночку попробовать, конечно, но до границы по пустыне они не дойдут. Все? А то я уже устал с тобой болтать.

— Еще один вопрос, — отважился Каэль, поражаясь собственной наглости. — А почему вы лежите здесь и все это мне рассказываете?

— Я порядочно задолжал твоему деду, да к тому же при разграблении тюрьмы переоценил свои силы, — меланхолично заметил шаман. — И зачем мне понадобилось отправлять телепортом в Сумрак не только людей, ну то есть эльфов, но и экспериментальных химер вместе с клетками и даже половину близлежащего кладбища?

— Куда? — переспросил воин-маг.

— В город, — пояснил Михаэль. — Так он называется. Духи чуть не надорвались, пока все это добро через свой мир тащили. Вот теперь лежу и мучаюсь одновременно от магического истощения, недовольства нематериальных подчиненных и чересчур болтливого соседа по палате, которому Кайлана нанесла травму, не исцеляемую магическими методами. А еще ведь и Лика меня в этом закутке разыщет и будет возмущаться, что я ее не так понял и начинать военную операцию за одно неудавшееся покушение вовсе и не требовалось. Что я, свою жену не знаю?

Шаман оказался прав. Его супруга действительно появилась очень скоро и закатила такой скандал, что Каэль предпочел притвориться потерявшим сознание. Ну просто так, на всякий случай. Боевые маги славятся не только умением кидаться огненными шарами, но и хорошим чувством самосохранения. И оно настойчиво намекало, что привлекать к себе внимание женщины, способной без последствий наорать на высшего мага, не стоит ни при каких обстоятельствах. Если она может позволить себе это по праву, безопаснее пойти и пнуть по морде пещерного дракона со странным именем Шарик, а если муж ее настолько любит, что готов терпеть такие истерики, возражать ей тем более не стоит. А то вдруг еще превратит наглеца в цветочек, чтобы сделать даме сердца приятное?

«Да уж, — растерялся Каэль, когда семейная сцена между правителями сумеречных эльфов подошла к концу, выразившемуся в паническом бегстве шамана, вылетевшего сквозь стену куда-то за пределы комнаты прямо на кровати. — Даже не знаю, стоит ли мне оставаться у этих странных родичей или и правда попробовать уйти с первым караваном? Ладно, поживем — увидим, выживем — учтем».

Архимаг Келеэль пребывал в некоторой задумчивости, вызванной поступками двух эльфов, которых друг с другом роднило очень многое. Оба они были правителями своих народов, обладали некими особыми личными талантами, делающими их персонами, вне сомнения, стратегического значения, и, наконец, оба являлись кем-то вроде его учеников. Хотя вернее будет сказать, что древнейший маг мира просто помогал иногда своим собратьям, выглядевшим по сравнению с пятитысячелетним демонологом сущими детьми. Ну вот просто так. По доброте душевной. И для поддержания репутации в глазах союзников, которых, в случае чего, можно привлечь к своим проблемам, разумеется. Правда, обычно это ему приходилось расхлебывать ту кашу, которую заварил кто-то, но особых усилий для этого легендарному волшебнику не требовалось. Но не теперь.

— Рвануло знатно! — восхищенно сообщил гном Протоклис своему старому партнеру, с которым их связывала тесная дружба на протяжении пары тысяч лет или чуть больше. — Ремонта… ну, в общем, не половину тех денег, которые мне за строительство этой душегубки заплатили, так треть твои ушастые родственнички выложат точно! Хотя, признаться, урона там едва ли на одну десятую, но когда эти зазнайки из Древнего леса умели работать с камнем?

Для того чтобы возвести крупнейшую в государстве тюрьму, правители Древнего леса некогда пригласили большого специалиста в этой области, являвшегося верховным жрецом бога гномов и, по слухам, то ли бывшей, то ли действующей аватарой последнего. Хотя за свои услуги предприимчивый подгорный житель всегда драл такую цену, словно являлся как минимум целым пантеоном в одном лице. Превзойти его в искусстве сооружения чертогов, неважно, какого назначения, из ныне живущих не удавалось еще никому, и можно было не сомневаться, что достойно отремонтировать одно из его творений смогут только те же руки, что когда-то создавали шедевр. Пусть даже этот шедевр служил тюрьмой. Из которой, кстати, ни одного побега до недавнего времени не совершалось.

— Что тебе удалось установить, спрашивая подземелье? — осведомился Келеэль.

— Многое, — насупился гном. — Я тебе так скажу, труповод ты мой наилюбезнейший. Если тех, кого там замучили перед твоей башней со всеми ее мертвяками, что в подвале спят, просто горочкой сложить, до звезд, может, и не достанет, а вот облака зацепит точно. Этот сарайчик, всеми роскошным дворцом считающийся, у ее подножия разглядеть удастся далеко не сразу.

• Предыдущая
• 13/61
• Следующая