Охотники на мамонтов - Ауэл Джин Мари Антинен - Страница 82

• Предыдущая
• 82/216
• Следующая

Неожиданно он привлек Эйлу к себе и так жарко обнял, что у нее перехватило дыхание.

— О Эйла, моя Эйла! — воскликнул он хрипловатым шепотом, уткнувшись носом в ее шею. — Я думал, что никогда не встречу свою любовь. Каждый мужчина находит женщину, с которой он может основать новый очаг, новую семью. А я просто год за годом делил с женщинами Дары Радости, не испытывая желания связывать себя. Даже Тонолан нашел себе подругу во время Путешествия. Именно поэтому мы и остались жить в племени Шарамудои. Я знал много женщин. Мне нравились многие женщины, но у каждой из них я находил определенные недостатки. Я уже думал, что такова моя судьба. Думал, что Великая Мать не хочет, чтобы я нашел свою любовь. Мне казалось, что это мое наказание.

— Наказание? За что? — спросила Эйла.

— За… то, что произошло много лет тому назад.

Она не настаивала. Это тоже было частью ее воспитания.

…Чей-то голос окликнул его, голос его матери, доносившийся издалека и приглушенный порывистым ветром. Джондалар понял, что он находится около своего дома, но место показалось ему очень странным: знакомым и в то же время незнакомым. Джондалар подошел поближе. Вокруг не было ни души! В панике он бросился вперед и тут же проснулся.

Оглядевшись кругом, Джондалар узнал пещеру Эйлы. Тяжелая шкура, закрывавшая вход в пещеру, свободно раскачивалась, вздымаемая ветром. Морозный воздух гулял по маленькой пещере, яркие солнечные лучи проникали через входное отверстие и дыру над ним. Джондалар быстро натянул штаны и рубаху и вдруг заметил возле очага чашку дымящегося чая, рядом с которым лежала свежеочищенная от коры палочка для зубов.

Он улыбнулся. «Как она умудряется так тихо все приготовить? — недоумевая, размышлял он. — Как умудряется приготовить горячий чай к моменту моего пробуждения? По крайней мере здесь, в своей пещере, она всегда успевает его приготовить». На Львиной стоянке все было немного иначе, и в трапезах обычно участвовало много людей. Иногда они пили утренний чай в помещении Мамонта или Львиного очага, а иногда у общего кухонного очага, и тогда кто-нибудь обязательно присоединялся к ним. Поэтому Джондалар не обращал внимания на то, что, когда бы он ни проснулся, его всегда ждал горячий чай, но сейчас ему стало ясно, что об этом заботилась Эйла, хотя она никогда не ставила это себе в заслугу. Просто чай всегда был готов, как и многие другие вещи, которые она делала незаметно для него, не дожидаясь просьбы с его стороны.

Взяв чашку, Джондалар отпил пару глотков. В настой определенно была добавлена мята — Эйла знала, что он любит мятный вкус, — а также ромашка и еще какая-то трава, которую он не мог сразу распознать. Чай имел красноватый оттенок — может, благодаря плодам шиповника?

«Как легко это вошло в привычку», — подумал он. Каждое утро начиналось со своеобразной игры — он пытался отгадать, какие травы она добавила в чай. Направляясь к выходу, Джондалар захватил зубную палочку и, пожевав ее кончик, почистил зубы этим расщепленным концом. Полоща рот чаем, он прошел к дальнему концу выступа, чтобы справить нужду. Там он выбросил использованную палочку и, выплюнув чай, облегчился, рассеянно наблюдая, как устремляется вниз дуга его дымящейся струи.

Ветер был не особенно сильным, и утро казалось теплым, поскольку солнечные лучи уже успели прогреть светлую поверхность скалы. Джондалар прошел по каменистому карнизу к выступающему краю скалы и глянул вниз на узкую ленту реки. Края ее покрывала ледяная корка, но водный поток по-прежнему быстро уносился вдаль, огибая излучину и делая поворот на восток, однако через несколько миль река вновь поворачивала и текла дальше на юг, выдерживая свое основное направление. Слева вдоль речного берега тянулась широкая уютная долина, и Джондалар заметил пасущихся неподалеку Уинни и Удальца. А справа, если смотреть вверх по течению, вид местности был совершенно иным. За кучей костей, высившейся на скалистом берегу, поднимались крутые каменные стены, которые подступали к реке, образуя тесное глубокое ущелье. Джондалар вспомнил, как однажды он плавал вверх по течению и смог добраться только до подножия бурного водопада.

Заметив Эйлу, поднимавшуюся по крутой тропе, Джондалар улыбнулся ей:

— Где ты была?

Она сделала еще несколько шагов по тропе, и тогда Джондалар без дополнительных объяснений с ее стороны получил ответ на свой вопрос. Эйла несла двух жирных, почти белоснежных куропаток, сжимая в руках их оперенные лапки.

— Я стояла примерно там же, где сейчас стоишь ты, и увидела их на лугу, — сказала Эйла, поднимая вверх добычу и указывая в соответствующем направлении. — Мне подумалось, что для разнообразия неплохо было бы отведать свежего мяса. Я уже развела костер в ямке очага на берегу. Когда мы закончим завтрак, я ощиплю и приготовлю их. Да, посмотри-ка, я нашла еще один хороший огненный камень.

— А много их еще на берегу? — поинтересовался Джондалар.

— По-моему, раньше было больше. Мне удалось найти только один.

— Понятно, попозже я прогуляюсь по берегу, может, найду еще несколько штук про запас.

Эйла вошла в пещеру, собираясь закончить приготовление завтрака. К зерновой похлебке было добавлено немного брусники, которую Эйле удалось найти на маленьких кустиках, уже сбросивших последние листики. Основная часть урожая, конечно, была уже съедена птицами, и Эйле пришлось изрядно потрудиться, чтобы набрать несколько горстей этих красных ягод, но она была вполне довольна результатом.

— Так вот что это было! — воскликнул Джондалар, допивая вторую чашку чая. — Ты добавила в этот чай брусники! Мяты, ромашки и брусники.

Улыбнувшись, Эйла согласно кивнула, и Джондалар обрадовался, разрешив для себя эту маленькую загадку.

Покончив с завтраком, они оба спустились к реке, и, пока Эйла подготавливала птиц для запекания в небольшом, выложенном камнем очаге, Джондалар пошел искать обломки пирита, которые были разбросаны по берегу. Он все еще продолжал свои поиски, когда Эйла направилась обратно в пещеру. Обнаружив несколько хороших кремневых желваков, он также отложил их в сторонку. Этим утром Джондалару удалось найти довольно много огненных камней, и ему изрядно поднадоело вглядываться в каменистый берег. Обойдя скалу и увидев на пологом лугу кобылу и жеребенка, Джондалар направился к ним.

Когда он подошел поближе, то заметил, что обе лошади повернули головы в сторону степи. Там на вершине склона паслись лошади. Удалец сделал несколько шагов в направлении этого степного табуна, он стоял, выгнув дугой шею и раздувая ноздри. Джондалар не раздумывая бросился вперед.

— Эгей! Пошли прочь отсюда! — кричал он на бегу, размахивая руками.

Испуганные лошади заржали и, пофыркивая, ускакали в степь. Последний, золотисто-пегий жеребец слегка задержался и угрожающе встал на дыбы, словно пытаясь напугать человека, но потом резко развернулся и галопом унесся догонять своих собратьев.

Джондалар посмотрел им вслед и побрел назад к Уинни и Удальцу. Обе лошади явно нервничали. Они тоже были испуганы, им передался страх ускакавшего табуна. Джондалар успокаивающе похлопал Уинни по спине и обнял Удальца за шею.

— Все в порядке, парень, — сказал он, обращаясь к Удальцу, — я не собирался пугать тебя, мне просто не хотелось, чтобы они раньше времени соблазнили тебя своей привольной жизнью. Я намерен подружиться с тобой, Удалец. — Джондалар ласково поглаживал и почесывал жеребенка. — Представляешь, как было бы здорово прокатиться на такой здоровой и сильной лошади, как тот золотистый жеребец, — продолжал размышлять вслух Джондалар. — Конечно, его трудно объездить, но ведь он не позволяет мне ласкать его, а ты позволяешь, правда? Что мне надо сделать для того, чтобы ты позволил мне сесть на твою спину и послушно повез меня туда, куда я тебя направлю? Как же лучше подступиться к тебе? Может, попробовать сесть на тебя прямо сейчас или пока подождать? Пожалуй, ты еще немного маловат, но скоро станешь совсем большим и сильным. Надо спросить у Эйлы. Ей виднее. Уинни, похоже, всегда понимает ее. А ты, Удалец? Ты понимаешь, о чем я говорю?

• Предыдущая
• 82/216
• Следующая