Рама Явленный - Кларк Артур Чарльз - Страница 40

• Предыдущая
• 40/128
• Следующая

— Минуточку, — Николь энергично качала головой. — Позвольте. По твоим словам, октопауки знали, что ты больна RV-41. Как это могло случиться?

Арчи разразился длинным цветовым предложением, которое Элли попросила повторить.

— Он утверждает, что они следили за всей нашей деятельностью, после того как мы оставили Новый Эдем, и по нашему поведению поняли, что Эпонина больна какой-то неизлечимой болезнью.

Ричард принялся расхаживать по комнате.

— Одно из самых удивительных утверждений, с которыми мне приходилось сталкиваться, — произнес он с чувством и, на мгновение задумавшись, повернулся к стене. Арчи напомнил Элли, что ничего не поймет, если Ричард отвернется от него. Наконец, Ричард обернулся.

— Как могли они… кстати, Элли, октопауки глухи?

Когда Элли утвердительно кивнула, Ричард и Николь получили первый урок языка октопауков. Арчи испустил широкую алую полосу (это означало, что последующее предложение будет повествовательным — широкая пурпурная полоса всегда предшествовала вопросительным предложениям), за ней последовала на редкость чистая аквамариновая.

— Ну, если они глухи, — воскликнул Ричард, — каким образом могли вычислить, что у тебя RV-41? Разве что они умеют читать в уме или записывать буквально все… Нет, едва ли это возможно вообще.

Он сел. Наступила очередная пауза.

— Можно продолжать? — наконец спросила Эпонина. Ричард кивнул. — Как я уже говорила, Синий Доктор и Арчи объяснили нам с Элли, что октопауки обладают весьма глубокими познаниями в биологии и медицине… и, если мы не будем мешать, они попытаются найти способ, которым меня можно излечить. Конечно, если я соглашусь на любые процедуры…

— Мы поинтересовались, почему они хотят исцелить Эпонину, — проговорила Элли. — Синий Доктор пояснил, что октопауки намереваются сделать широкий жест, чтобы проложить путь к дружеским отношениям между двумя видами.

Ричард и Николь были совершенно ошарашены. Они в неверии переглянулись.

— Тогда еще я была новичком в языке, — продолжила Элли, — и поэтому едва ли могла сообщить им то, что нам известно об RV-41. Только после долгих интенсивных занятий мы сумели информировать октопауков обо всем, что знаем.

— Мы с Элли старались вспомнить все, что Роберт рассказывал о заболевании. Синий Доктор, Арчи и еще пара октопауков все время были с нами. И никто из них не записывал. Но нам ничего не приходилось повторять дважды.

— Напротив, — добавила Элли, — если мы невольно повторялись, они напоминали нам, что все это мы уже им говорили.

— Около трех недель назад, — продолжила Эпонина, — октопауки известили нас о том, что процесс сбора информации завершен, и они готовы подвергнуть меня некоторым исследованиям. Они пояснили, что кое-какие из них могут оказаться болезненными и уж наверняка совершенно непривычными по человеческим стандартам.

— В основном в ходе экспериментов, — проговорила Элли, — в тело Эпонины вводили живые существа, иногда они были микроскопическими, иногда их можно было видеть. Это производилось впрыскиванием…

— Либо же их вводили в мое тело… ну, скажем так — через отверстия в нем.

Арчи вмешался и поинтересовался смыслом слова «отверстия». Пока Элли объясняла, Николь склонилась к Ричарду.

— Знакомая картина, не правда ли? — спросила она.

Ричард кивнул.

— Но я с ними совсем не общался, во всяком случае, не помню об этом…

— Тут у меня возникли некие ощущения, которые я назвала бы самыми странными в моей жизни, — продолжила Эпонина. — Но верхом всему был день, когда пять или шесть крошечных червячков, не толще булавки, вползли в нижнюю часть моего тела. — Она поежилась. — И тогда я сказала себе, что если переживу эти исследования, то никогда не буду жаловаться на какие-либо неудобства.

— А ты верила, что октопауки в самом деле собираются вылечить тебя? — спросила Николь.

— Сперва не очень, — ответила Эпонина. — Но дни шли, и я начала понимать, что это возможно. Я смогла убедиться в том, что их медицинские способности намного превосходят наши. К тому же, я видела, что исследования идут успешно…

— А вот однажды, когда эксперименты были закончены, Элли явилась в мою комнату — в тот день я была где-то в городе, наверное, в том здании, которое у них служит больницей, — и сказала мне, что октопауки выделили вирус RV-41 и поняли, какое воздействие он оказывает на хозяина, а именно на меня. Они попросили Элли сообщить мне, что намереваются ввести в мой организм «биологический агент», который разыщет вирусы и всех уничтожит. Этот агент не сможет исправить ущерб, уже причиненный вирусом, однако они заверили меня, что поражение еще невелико и мой организм освободится от RV-41.

— Меня попросили объяснить Эпонине, — проговорила Элли, — что агент может вызвать некоторые побочные явления. Они не знали, какие именно, поскольку ни разу не воздействовали на человеческий организм; впрочем, в соответствии с их «моделями», следовало ожидать тошноту и головные боли.

— Насчет тошноты они не ошиблись, — промолвила Эпонина. — Дня два все съеденное вылетало из моего организма через каждые три-четыре часа. А потом Синий Доктор, Арчи и остальные пауки собрались возле моей постели и сказали мне, что я здорова.

— Чтооо? — протянул Ричард, снова вскакивая на ноги.

— О Эпонина! — воскликнула Николь. — Я так рада! — Она встала и обняла подругу.

— И ты веришь в это? — спросил Ричард. — Веришь в то, что октопаукам-врачам, быть может, даже не понимающим, как работает человеческий организм, за несколько дней удалось добиться успеха, которого блестящий врач, твой собственный зять, вместе со своими сотрудниками не мог достичь за четыре года?

— А почему бы и нет, Ричард? Если бы это сделал Орел в Узле, ты не стал бы протестовать. Разве октопауки не могут знать биологию лучше нас? Ты ведь уже видел здесь столько всего…

— Ну хорошо, — проговорил Ричард. Несколько раз качнув головой, он обернулся к Эпонине. — Прости, только не мог я… Что ж, поздравляю. Я тоже рад. — И неловко обнял Эпонину.

Пока они разговаривали, кто-то бесшумно оставил свежие овощи и воду возле их двери. Николь увидела продукты, предназначенные для пира, когда направилась к ванной.

— Ты пережила удивительные события, — сказала она Эпонине, возвратившись в общую комнату.

— Не то слово, — Эпонина улыбнулась. — Хотя я не сомневаюсь в том, что здорова, просто жду не дождусь, пока вы с доктором Тернером не подтвердите это.

После долгого обеда Ричард и Николь ощутили изрядную усталость. Элли рассказала родителям, что хотела бы переговорить с ними и о прочих вещах, но эти дела могут подождать, пока Ричард и Николь не выспятся.

— Теперь мне хотелось бы вспомнить подробнее о пребывании среди октопауков, пока мы летели к Узлу, — проговорил Ричард, когда они с Николь улеглись в большую постель, устроенную для них хозяевами. — Быть может, тогда я смогу лучше понять собственное отношение к истории Эпонины и Элли.

— Ты сомневаешься в том, что она выздоровела? — спросила Николь.

— Не знаю, — ответил Ричард. — Признаюсь честно — я озадачен разницей в поведении этих октопауков и тех, кто исследовал меня тогда… Не могу поверить, что октопауки, обитавшие на Раме II, стали бы спасать меня от прожорливого растения.

— Возможно, октопауки на все реагируют по-разному. Ведь то же самое можно сказать и о нас, людях. По сути дела, это верно в отношении всех развитых млекопитающих Земли. Должно быть, октопауки не слишком отличаются от нас.

— Понимаю… ты хочешь намекнуть, что я становлюсь ксенофобом. Но мне трудно принять октопауков такими. Чересчур уж они хорошие, чтобы в это можно было поверить. Скажи как биолог, что им нужно от нас за хорошее отношение?

— Папа, язык их настолько интересен, — говорила Элли, когда Николь наконец стряхнула с себя сон, проспав одиннадцать часов. Ричард и Элли уже завтракали. — Он в высшей степени математический. Вообще они используют шестьдесят четыре цвета, но лишь пятьдесят один выполняет алфавитные функции. Остальные тринадцать являются определителями, показывают времена, даже сравнительные и превосходные степени. Весьма элегантный язык.

• Предыдущая
• 40/128
• Следующая