Лунная пыль - Кларк Артур Чарльз - Страница 45
- Предыдущая
- 45/49
- Следующая
Там, внизу, всего в нескольких сантиметрах, — крыша пылехода, наклоненная под углом тридцать градусов. (Ох уж этот наклон!) Нужно соединить горизонтальный обод секции с крышей, соединить плотно, чтобы не могла просочиться пыль.
Насколько мог судить Лоуренс, все предусмотрено; недаром над планом работали лучшие инженерные умы Земли и Луны. Учтено даже, что, пока он работает здесь, «Селена» может опуститься еще на несколько сантиметров. Но одно дело теория, совсем другое — главный знал это по опыту — практика.
По краю металлического диска, на котором сидел Лоуренс. торчало шесть болтов. Он стал крутить их один за другим, словно барабанщик, настраивающий свой инструмент. К нижней плоскости диска была прикреплена сложенная гармошкой короткая труба, шириной почти равная поперечнику колодца — только-только протиснуться одному человеку. Главный инженер завинчивал болты, и гармошка постепенно раздвигалась, образуя гибкую перемычку.
Один край трубы отделяло от наклонной крыши сорок сантиметров, другой — какие-нибудь миллиметры. Лоуренс больше всего опасался, что пыль не даст раздвинуться гармошке, но болты легко преодолевали наружное сопротивление.
Все, дальше не идут. Теперь нижний обод перемычки соединен с крышей пылехода, а резиновая прокладка обеспечивает герметичность соединения. (Обеспечивает ли? Сейчас он в этом убедится…) Лоуренс непроизвольно глянул вверх, проверяя путь к отступлению. За яркой лампой, которая висела в двух метрах над ним, был сплошной мрак, но вид веревочной лестницы успокоил его.
— Перемычка спущена! — крикнул он невидимым помощникам. — Как будто прилегла плотно. Открываю клапан.
Малейшая оплошность — и колодец будет затоплен лунной пылью. И уж не выгребешь… Медленно, осторожно Лоуренс отделил дверцу, через которую входила пыль, когда опускали вкладыш. Извержения не последовало, гармошка надежно сдерживала напор Моря.
Лоуренс погрузил руку в тонкий пласт пыли и нащупал пальцами крышу «Селены». Такую радость он редко испытывал. Он добрался до пылехода! Наверно, что-нибудь вроде этого чувствовал в старину золотоискатель, сидя на дне ямы и глядя на первые блестящие крупинки…
Лоуренс трижды постучал в крышу; сейчас же последовал ответ. Конечно, азбука Морзе не нужна, когда рядом висит микрофон, но главный отлично понимал, как ободрит пассажиров «Селены» его стук. Теперь они точно знают — считанные сантиметры отделяют их от спасения!
Однако сперва нужно убрать с дороги несколько барьеров. Первый из них — металлическая платформа, она же — основание поршня под ногами Лоуренса. Она выполнила свое предназначение: не пускала лунную пыль, пока опоражнивали колодец. Теперь, чтобы выпустить людей из пылехода, ее надо убрать. И не повредить при этом перемычку, которую она позволила установить.
Основание поршня было съемным — достаточно отвинтить восемь болтов по окружности. Лоуренс в несколько минут управился с ними и привязал к диску веревку.
— Вира!
Более толстому человеку пришлось бы карабкаться вверх по лестнице впереди диска; Лоуренс повернул его на ребро и пропустил мимо себя, прижавшись к стенке колодца. Прощай, последний рубеж обороны… Он проводил диск взглядом. Теперь нечем перекрыть колодец, если перемычка сдаст и лунная пыль ворвется внутрь.
— Ведро! — попросил главный.
Оно уже спускалось к нему.
«Сорок лет назад, — сказал себе Лоуренс, — на пляже в Калифорнии я играл совком и ведерком, сооружал крепости из песка. Теперь я — главный инженер Эртсайда — копаю лунную пыль, занятие посерьезнее, и все человечество ждет, что у меня получится».
Ушло вверх первое ведро, и обнажилась часть крыши, очерченная нижним ободом перемычки. Пыли оставалось совсем немного, еще два ведра — и перед Лоуренсом засверкала алюминированная ткань наружной обшивки. Она сморщилась от чрезмерной нагрузки, и главный легко, одними руками сорвал ее. Показался фиберглас. Что дальше? Ничего не стоит пропилить в обшивке отверстие электрической пилой. И всех погубить: в двойном корпусе пылехода уже просверлено несколько дыр, и все пространство между стенками заполнено лунной пылью. Давление большое, только пробей отверстие в обшивке — пыль сразу хлынет фонтаном! Чтобы проникнуть в «Селену», нужно как-то сковать этот коварный пласт.
Лоуренс еще раз постучал по крыше. Так и есть, звук глухой, смягченный пылевой прослойкой. А вот это уже неожиданно: снизу в ответ раздался частый тревожный стук!
Не успели товарищи сверху сообщить главному, что случилось на «Селене», как он уже сам понял: Море Жажды предприняло последнюю попытку удержать свою добычу.
Три обстоятельства привели к тому, что именно Карл Юхансон заметил беду: он был инженер-атомник, обладал хорошим обонянием и сидел в кормовой части пылехода. Несколько секунд Юхансон принюхивался, потом сказал сидевшему у прохода соседу «Извините», встал и не спеша прошел в туалетную. Он не хотел напрасно настораживать людей, да еще теперь, когда спасение совсем близко. Но за свою многолетнюю работу инженером Карл Юхансон слишком часто убеждался, чем грозит запах горящей изоляции.
Он задержался в туалетной ровно двенадцать секунд, вышел из нее и быстро (в меру быстро, чтобы никого не испугать) прошагал к Пату Харрису, который разговаривал с коммодором.
— Капитан, — тихо, но решительно перебил он их. — На борту пожар. Проверьте в туалетной. Я больше никому не говорил.
Пат тотчас сорвался с места. Ханстен побежал за ним. В космосе, как и на море, не разглагольствуют, услышав слово «пожар». Тем более, что Юхансон был не такой человек, чтобы поднимать ложную тревогу. Он, как и Пат Харрис, работал в техническом отделе Лунной администрации; недаром коммодор включил его в «карательный отряд».
Туалетная ничем не отличалась от таких же кабин в любом небольшом сухопутном, морском, воздушном или космическом экипаже; можно было, не сходя с места, коснуться рукой любой стены. Кроме задней, на которой висел умывальник, — фиберглас вздулся пузырями от жара, они колыхались и лопались…
— Через минуту огонь будет здесь! — крикнул коммодор. — Но откуда пожар?
Пата уже не было. Он вернулся почти сразу, неся под мышками оба огнетушителя.
— Коммодор, — сказал Пат Харрис, — прошу вас, доложите на плот. Скажите, что нам осталось всего несколько минут. Я буду здесь, встречу огонь.
Ханстен подчинился. Пат услышал, как он докладывает Лоуренсу, и тотчас в кабине поднялся переполох. Дверь в туалетную открылась, вошел доктор Мекензи.
— Я могу вам помочь? — спросил ученый.
— Боюсь, что нет, — ответил Пат, держа наготове огнетушитель. Странное чувство — будто все это происходит не в жизни, будто он на грани сна и яви. Страха не было, после всего пережитого он не мог больше волноваться, делал все как-то безучастно.
— Откуда огонь? — повторил Мекензи вопрос коммодора. И добавил: — Что за этой переборкой?
— Наш главный источник энергии. Двадцать мощных элементов.
— Какой запас?
— Когда мы вышли, было пять тысяч киловатт-часов. Осталась, наверное, половина.
— Все ясно. Где-то короткое замыкание. Должно быть, элементы горят с тех самых пор, как повредило кабель.
Похоже на правду — хотя бы потому, что на борту «Селены» не было других источников энергии. Правда, огнеупорные материалы, из которых» был сделан пылеход, от обычного огня не воспламеняются, но если весь запас энергии, рассчитанный на многочасовое движение с предельной скоростью, обратится в тепло, беды не миновать…
Но ведь это невозможно! На то и автоматические выключатели, чтобы срабатывать при такой перегрузке. Может быть, они вышли из строя? Мекензи выскочил в камеру перепада и убедился, что выключатели сработали.
— Все цепи выключены, — доложил он Пату. — Тока нет. Ничего не понимаю.
Несмотря на бедственное положение. Пат не удержался от улыбки. Этот Мекензи — ученый до мозга костей: даже погибая, он будет допытываться, что и как. Поджариваясь на вертеле (а им угрожало нечто в этом роде), спросит палачей, что за дрова…
- Предыдущая
- 45/49
- Следующая
