Лунная пыль - Кларк Артур Чарльз - Страница 19

• Предыдущая
• 19/49
• Следующая

— Что вы, — насмешливо ответил он. — Через пять минут мы пришвартуемся на Базе. Чудесная была прогулка, верно?

Сью недоумевающе взглянула на него, затем покраснела, и глаза ее наполнились слезами.

— Простите, — покаянно произнес Пат. — Я не хотел обижать вас. Нам обоим нелегко, но вы держитесь молодцом. Я не знаю, что бы мы делали без вас, Сью.

Она вытерла слезы платком, улыбнулась и ответила:

— Ничего, я понимаю.

Оба помолчали немного, потом она добавила:

— Вы думаете, мы выкарабкаемся? Он развел руками.

— Кто его знает… Но ради пассажиров надо делать вид, что мы в этом не сомневаемся. Конечно, вся Луна ищет нас. Теперь уже недолго.

— Ну, хорошо, допустим, они найдут «Селену», — но как нас выручат отсюда?

Пат посмотрел на выходную дверь, от которой его отделяло лишь несколько сантиметров. Достаточно протянуть руку, чтобы коснуться ее; больше того, если выключить автоблокировку, дверь можно отворить. По ту сторону тонкого металлического листа — несчетные тонны пыли, которая хлынет внутрь, как вода в затонувший корабль, если найдет малейшую щель. Сколько метров до поверхности? Этот вопрос заботил его с той самой минуты, когда они провалились, но как узнать?..

И неизвестно, что ответить Сью. Сейчас все его мысли вращались вокруг одного: найдут или не найдут? Лишь бы нашли, а там что-нибудь придумают! Человечество не даст им погибнуть, если убедится, что они живы.

Самообман это, вот что. Сотни раз в прошлом веке люди попадали в западню вроде этой, и даже самые могучие государства были бессильны спасти их. Запертые обвалом шахтеры, моряки в затонувших подводных лодках, не говоря уже о космонавтах в кораблях, которые сошли с расчетной орбиты, и их нельзя было перехватить. Нередко эти люди до самого конца могли переговариваться с друзьями и родными. Так было два года назад, когда на «Кассиопее» отказало управление и мощные двигатели понесли корабль прочь от Солнца. Он и сейчас летит в сторону Канопуса, и орбита его известна. Астрономы могли бы вычислить координаты «Кассиопеи» на ближайший миллион лет с точностью до нескольких тысяч километров. Превеликое утешение для команды, погребенной в склепе, который может поспорить долговечностью с любой из пирамид…

Усилием воли Пат прогнал от себя никчемные мысли. Их судьба еще не решена, и лучше не думать о беде, чтобы не накликать ее.

— Давайте-ка поскорее закончим учет. Хочется послушать, как там Нелл поладит с сэром Исааком.

Конечно, это куда более заманчивый предмет для размышления, особенно когда стоишь рядом со славной девушкой. У женщин в таких случаях есть одно огромное преимущество перед мужчинами, подумал Пат. На Сью и сейчас было приятно смотреть, хотя тропический зной заставил ее отказаться от форменной одежды. Его же, как и всех мужчин на борту «Селены», раздражала эта трехдневная щетина; и ведь ничего с ней не поделаешь.

Сам того не замечая, Пат Харрис подвинулся к мисс Уилкинз так близко, что уколол ей щетиной щеку. Он сразу отпрянул, но стюардесса стояла с таким видом, точно ожидала этого и нисколько не была удивлена.

— Вы, конечно, считаете меня бессовестным волокитой, — сказал Пат, преодолев смущение.

— Ничего, — ответила Сью с усталой улыбкой. — Мне даже приятно знать, что я еще могу нравиться. Ни одна девушка не обижается, когда за ней начинают ухаживать. Другое дело, если мужчина не знает меры.

— Мне пора остановиться?

— Если бы мы друг друга любили, Пат… Мне это очень важно. Конечно, я рада, что работаю с вами. Я могла бы выбрать другое место.

— И зря не выбрали, — ответил Пат.

— Ну вот, опять на вас мрачность нашла, — сказала Сью. — В этом ваша беда: вы слишком легко падаете духом. И не умеете быть напористым, любой может командовать вами.

Пат поглядел на нее скорее удивленно, чем обиженно.

— Я и не подозревал, что вы изучаете мою психику.

— Я не изучала. Но если работаешь вместе с человеком, который тебя интересует, поневоле кое-что подметишь.

— Хорошо, но я не могу согласиться с тем, что мною командуют.

— Не можете? А кто сейчас заправляет на корабле?

— Если вы о коммодоре, так это совсем другое дело. Он в тысячу раз больше меня подходит для роли командира. И ведь он ведет себя тактично, во всем спрашивает моего разрешения.

— Уже перестал спрашивать. И главное: вы ведь рады, что он взял командование на себя!

Пат призадумался. Потом посмотрел на Сью с явным уважением.

— Пожалуй, это верно. Меня никогда не тянуло утверждать свое «я», свой авторитет. Может, потому я и водитель лунобуса, а не капитан космического лайнера. Да только теперь уж поздно исправляться.

— Вам еще нет тридцати.

— Благодарю за комплимент. Мне тридцать два. Мы, Харрисы, до старости выглядим моложаво. Только тем и можем похвастаться.

— Тридцать два — и все еще нет своей девушки?

«Ха! — подумал Пат. — Ты еще далеко не все знаешь обо мне. А впрочем… Пожалуй, Сью права: нет у меня девушки. Вот уже пять лет — после Ивонны. Какое там пять — это было семь лет назад!»

— А куда спешить? — сказал он вслух. — Ничего, скоро обзаведусь семьей.

— Вы будете так говорить и в сорок, и в пятьдесят лет. Это уж так повелось у космонавтов. Не обзаведутся семьей вовремя, а потом поздно. Взять хоть того же коммодора.

— Опять коммодор? Сколько можно о нем говорить?!

— Он всю жизнь провел в космосе. У него ни семьи, ни детей. Земля для него ничего не значит, он слишком мало жил на ней. Когда кончился срок службы, он, наверное, не знал — куда себя деть. Так что для него это происшествие — дар небес, он сейчас просто счастлив.

— И пускай, он это заслужил. Мне бы сделать хоть десятую долю того, что он совершил за свою жизнь. Только не похоже…

Пат заметил, что все еще держит в руках описи. Он уже успел забыть про эти злополучные листки, которые лишний раз подчеркивали, как ограничены их возможности. Капитан нахмурился.

— Работа ждет, — сказал он. — Мы обязаны думать о пассажирах.

— Если мы задержимся здесь слишком долго, — ответила Сью, — пассажиры начнут думать о нас.

Она и не подозревала, как близки к истине ее слова.

Что-то доктор Лоусон давно молчит, подумал главный инженер. Пора бы сказать что-нибудь.

— Все в порядке, доктор? — спросил он самым дружелюбным тоном, на какой был способен.

Лоусон только сердито рявкнул в ответ, но недовольство его относилось к Вселенной, а не к Лоуренсу.

— Не работает, — горько ответил он. — Тепловое изображение чересчур пестрое. Вместо одной — десятки нагретых точек.

— Остановите свой пылекат. Я переберусь к вам, посмотрю. «Пылекат-2» затормозил. « Пылекат-1» подошел к нему, они остановились борт к борту. С поразительной легкостью, несмотря на жесткие доспехи, Лоуренс перескочил с одного пылеката на другой и стал позади Лоусона, придерживаясь за навес. Через плечо астронома он посмотрел на экран инфракрасного преобразователя.

— Да уж, путаница изрядная. Но ведь все было гладко, когда вы делали свой снимок?

— Очевидно, восход влияет. Море нагревается, и почему-то неравномерно.

— Попробуем все-таки разобраться в этой мозаике. Так… Тут есть почти однотонные участки… Как это объяснить? Если бы знать, в чем дело, мы могли бы что-нибудь придумать.

Том Лоусон собрался с мыслями. Хрупкая оболочка самонадеянности разбилась вдребезги о неожиданное препятствие, и он чувствовал себя прескверно. Последние двое суток почти не пришлось спать: со спутника — на Луну, затем — на пылекат, он безумно устал, и в довершение ко всему наука подвела его.

— Объяснений могут быть десятки, — глухо произнес он. — Хотя пыль кажется однородной, возможны места с различной проводимостью. Где-то Море глубже, где-то мельче, это тоже влияет на тепловое излучение.

Лоуренс продолжал разглядывать мозаику на экране, пытаясь согласовать ее с тем, что видел невооруженным глазом.

• Предыдущая
• 19/49
• Следующая