Страна Мудрецов - Кирносов Алексей Алексеевич - Страница 21

• Предыдущая
• 21/34
• Следующая

– Впрочем, так-то оно лучше, – махали рукой жители. – А то еще нагружать да возить…

Жители собирали все меньше муравьев, все больше спали и перестали чинить одежду. А я бродил по Мурлындии, размышлял о своем горестном положении и чуть не плакал. Хотелось сбежать на остров Высшей Мудрости от всех неприятностей… Одно было хорошо: занятый своими печалями, я стал проигрывать королю в шахматы.

– Не надо так переживать, – жалела меня Лидка. – Все наладится, войдет в колею. Не понимаю, почему тебя так расстраивают мурлындские дела? Ведь тебе ничего за это не будет!

Я и сам не понимал почему. Подумав, я сказал:

– Совестно перед жителями, Лидочка.

– Ну, раз тебе совестно, ничего не поделаешь, – сказала Лидка. – Тоща старайся.

И я старался. Однажды попросил у волшебника длинную веревку и игру «в пятнадцать». Получив вещи, я накинул веревку на шею и пошел к Кирюхе. Сторож храпел в будке громким храпом. Я растолкал его и научил играть в пятнадцать. Скажу, забегая вперед, что с тех пор Кирюха вообще не спал, даже ночью. Он гонял в коробке квадратики при лунном свете, а в пасмурные ночи жег лучину.

Я шел домой, радуясь, что одна проблема, наконец, решена. Но по дороге попадались жители, и их скучные лица напоминали мне, что на Кирюху им наплевать, а нужно им совсем другое…

– Миша, сделай стол, – попросила Лидка.

– До стала ли мне…

Неужели я такой бездарный, что не могу наладить жизнь в крохотной стране? Почему у Степана Кузьмича все выходило, а у меня все разваливается? Размышляя, я крутил веревку, завязывал и развязывал на ней узлы. У меня получилась петля.

– Миша, что это ты выдумал? – забеспокоилась Лидка. – Развяжи сейчас же, а то я кричать стану!

– Не беспокойся, – сказал я Лидке. – Это простой аркан.

Я начал накидывать аркан на столбик. Часа два я украшал непослушную петлю, наконец она научилась лететь точно и ложиться куда надо. Свернув аркан, я пошел в поле.

Запряженные в телеги лошади щипали траву и поглядывали на меня дикими глазами. Я подобрался к одной лошадке, которая выглядела посмирнее, крутанул петлю над головой и бросил. Лошадь рванулась, поволокла меня по земле, но петля стянула ей шею – и пришлось остановиться. С гордым видом я повел лошадь в Мудросельск и привязал ее к деревцу около нашего дома.

Когда я охотился уже на шестую лошадь, из травы поднялась заспанная фигура и уставилась на меня, разинув рот. Этого жителя я немного знал. Звали его Жареный, потому что он все дни проводил в поле и загорел чернее африканского негра. Дома у него не было.

– Вот это выдумка! – воскликнул Жареный, когда петля затянулась на лошадиной шее. – Миша, дайте мне половить!

– Без тренировки не получится, – сказал я. – Только скотину распугаешь. Сперва надо поучиться.

– Ну, так учите меня, – потребовал Жареный. – А вы себе другую забаву придумаете. Вы мудрый, вам легко придумать!

– Ладно, забей в землю кол! – сказал я и стал учить Жареного.

Спустя часа два он здорово настропалялся. Я со спокойной совестью отдал Жареному аркан и пошел в город, ведя за собой трех лошадей.

С тех пор жители не испытывали недостатка в транспортных средствах. Жареный вылавливал всех лошадей до единой. Он рассказал, что аркан придумал мудрый Главный комендант Миша, и жители стали здороваться со мной еще вежливее, чем раньше.

Несколько раз я навещал капитана Прунамеля. Моряки жили на отшибе, увлекались картами и в город почти не ходили. Каждый вечер они плавали на остров Высшей Мудрости, доставляя туда питание.

– Почему вы не построите дом? – спросил я капитана.

– Клянусь бородой Нептуна, дорогой шеф, что размеры нашей малютки планеты как раз достаточны для того, чтобы всю ее считать своим домом! – сказал капитан.

Это мне понравилось.

– У вас настоящая морская душа, капитан, – произнес я и пожал ему руку. – Но не все так думают, как вы. Большинство считает, что обязательно надо отгородить на планете свой уголок, чтобы не затеряться.

– Предпочитаю оставаться в меньшинстве! – гордо заявил капитан.

Я спросил:

– Не надоели еще картишки?

– Карты не могут надоесть, – покачал головой капитан. – Они относятся к числу вечных ценностей человечества, таких, как запах розы, свет луны или вкус кофе. Люди играют в карты уже восемь столетий – и все с большим удовольствием!

– Так долго? – удивился я.

– Не менее. Один таможенный инспектор рассказывал мне за бутылкой фалернского, что известный Христофор Колумб свой патент на открытие Америки проиграл в карты итальянскому торговцу Америго Веспуччи. Поэтому континент назван не Колумбией, а Америкой.

– Каких только махинаций не устраивают в этой Америке! – сказал я.

– Не говорите, дорогой шеф!.. Извините, мне сдавать, – заторопился капитан, пожал мне руку и ушел сдавать карты для следующей партии.

Я брел домой, сшибал палкой мухоморы и думал о том, что скоро осень, жители улягутся спать – и мы с Лидкой останемся одни во всей Мурлындии. Петька тоже завалится.

Недаром Шнырь, всеведующий подноготник, сказал, что он уже не нашего поля ягода. Наверное, мы обязаны на него повлиять, взять в руки. Нельзя же просто так терять человека, как пуговицу от пальто!.. Но даже если нас будет трое?

Непроходимая тоска всю зиму…

Я зашел проведать Степана Кузьмича. Старик все больше слабел и, что называется дышал на ладан. Я вспоминал кошмарную ночь нашего похода, когда мой камень угодил во что-то живое, и удручающие мысли появились в моей голове… Трудно было прогнать их… Но как мог Степан Кузьмич оказаться среди разбойников?

Я поправил на нем одеяло, согрел самовар и напоил старика чаем. Потом поделился своими печалями:

– Не представляю, как жить зимой. Один ведь останусь не спящий во всем государстве. Да Лидка еще…

Степан Кузьмич опустил руку под кровать, достал прямоугольный ящичек и подал его мне с такими словами:

– Пойди на берег ручья, намеси глины с песком и сделай штук двадцать кирпичей.

– И что будет?

– Увидишь, – сказал Степан Кузьмич. – Не должен был я тебе это советовать, да ладно. Мне уже все равно…

Я не хотел расстраивать старика отказом, взял формочку и на следующее утро налепил кирпичей. Просушил их и обжег на большом костре. Кирпичи получились красные, звонкие, прямо как настоящие. Когда я принес Степану Кузьмичу показать, он посоветовал:

– Сложи из них на полянке домик.

– Зачем домик? – удивился я. – Что за детские игры?

– Увидишь, – сказал Степан Кузьмич.

Я пожал плечами, но домик сложил.

Возле моего строения сразу собралась толпа жителей. Митька спросил почтительно:

– Миша, это вы сами придумали такую мудрую игру?

И только тут я понял, какой золотой совет дал мне Степан Кузьмич!.. Задрав нос повыше, я ответил Митьке:

– Сам придумал. А что, понравилось?

– Еще как! – загалдели жители. – Мы тоже хотим в эти камни играть! Покажите нам, как их делать?

Жители галдели, а в моей голове клокотали мысли и планы. Кирпичи. Печки. Тепло! Вот что требуется, чтобы зимой не спали жители!.. «Только нельзя пускать дело на самотек, – думал я, – нельзя начинать не продумав, не подготовив как следует».

– Покажите нам, как их делать! – умоляли жители.

– Не сегодня, – сказал я. – Я чертовски устал от управления государством. Приходите утром, и я покажу вам, как делать кирпичи.

– А сегодня никак нельзя? – стонали нетерпеливые жители.

– Нельзя! – отрезал я. – Приходите завтра.

Жители разошлись с неохотой, жадно огладываясь на кучу кирпичей.

Когда я вернулся домой, Лидка спросила:

– Ты опять что-то придумал?

– Мелочь, – ответил я скромно. – Ставлю кирпичный заводик.

– Ото! – восхитилась Лидка, но ту же спросила в сомнении: – Думаешь, жители станут работать?

– Жители будут играть, – сказал я. – А пока разберутся в чем дело, мы налепим кирпичей на сто печек!

– Увидим, – сказала Лидка. – Ну, пойдем, я тебя чаем напою. Только завтра обязательно сделай стол.

• Предыдущая
• 21/34
• Следующая