А обещали сказку… - Мяхар Ольга Леонидовна - Страница 63

• Предыдущая
• 63/66
• Следующая

Сижу на подоконнике с чашкой горячего чая и сонно слушаю очередное требование какой-то инкогнито о любовном зелье, возвращающем еще красоту и молодость. Сэм, кстати, вернулся. Тихо вошел и тут же шмыгнул в свою комнату, что-то пряча под рубашкой. Я и не сомневалась, что он сторгуется. Хотя… карлика, конечно, жаль. На секунду выглянув, паренек счастливо улыбнулся и снова скрылся внутри. (Я ему там окно сделала: открывающееся и со стеклом. Дорогая вещь, кстати. Такие же поставила в спальне и туалете с ванной. Для вентиляции.)

— Так как?! — Тонкий визгливый голосок отвлек от дум, заставив снова сконцентрироваться на придворной даме.

— Любовное зелье должен выпить тот, кто вам нравится?

— Ну да! — фыркнув.

— А тогда зачем в него добавлять эффект красоты и молодости?

— Так он стар! — Как полной дурехе, но с безграничным терпением.

— А-а…

— Зато богат! И… я хочу его, — капризно.

— Пятьдесят золотых.

Открытый ротик… и полминуты абсолютной тишины. Ка-айф.

— Сколько? — откашлявшись.

— Пять.

— Но… но это тоже дорого! Омникус берет всего две серебряные монеты!

— Вот к нему и идите. А я не собираюсь делать из трех зелий одно, да еще и подгонять эффект ни за что ни про что.

— Но…

— И если ваш суженый облысеет или взорвется, вместо того чтобы помолодеть и влюбиться, пеняйте на себя. А я умываю руки.

Девушка сощурилась, все еще скрывая лицо за серебряной маской, и процедила, что мне это еще ох как аукнется. После чего тихо и не очень вежливо напомнила: кто я и кто она. Вспоминаю про инкогнито. Девушка растерянно замолкает.

— Хорошо. Три золотых, принцесса. — Гнев в огромных голубых глазах. Только что инкогнито накрылось медным тазом. — Или Омникус.

Мы договорились.

А за дверью с новой статуэткой играл Сэм. И парню в данный момент было глубоко фиолетово, кого принимает в комнате его Учитель и какие чудеса будут твориться после его ухода. Главное: у его новой игрушки длинные ресницы, забавная улыбка и черные, сверкающие бриллиантами глаза. А еще она умеет танцевать и понимает все, что ей говорят: сядет на краешке стола, обняв колени, и глядит в его лицо.

И это самое настоящее чудо. Уж Сэм-то в них разбирается.

Сотни свечей горят тихим приятным светом, освещая огромный подземный зал.

Ни окон, ни люстр. Только старинные канделябры и пламя трех огромных печей, в которых на вертелах жарится мясо. Всюду расставлены широкие круглые столы мореного дуба, окружающие их приземистые табуреты, и видны сервизы деревянной посуды. Само место зовется таверной-рестораном — первой в своем роде и в этом городе. А держат ее, как ни странно, гномы. Нанимающие персонал из людей и не слишком щедро оплачивающие их труд.

Оглядываюсь, отводя локон с лица и задумчиво щурясь. За соседним столом ужинает группа эльфов, что-то тихо обсуждая и блестя острыми изящными коготками. Высокие, стройные, с длинными острыми ушками, они словно притягивают взгляд, заставляя с интересом следить за жестами, мимикой, вслушиваться в странный, ни на что не похожий язык. Высокомерные и гордые, эти создания только недавно стали жить в городах, расположенных у кромки леса…

— Марина.

Отвлекаюсь и поворачиваюсь к Вирту. Он наконец-то вернулся из своей двухнедельной «поездки». А я соскучилась, оказывается.

— Что?

— Все готово к твоему пробуждению. Врачи могут помочь тебе проснуться хоть завтра. Осталось назначить время.

Собран, спокоен. Одет неброско, но стильно: черная рубашка, штаны в тон из чешуи дракона, на шее — широкая серебристая цепь с амулетом, который подарила ему я не так давно, с тех пор он ни разу его не снимал. Волосы, как обычно, коротко острижены и взъерошены, а в ухе сверкает черный бриллиант, вставленный в металлическое кольцо.

Н-да. Красив… чем-то даже напоминает пирата, только что сошедшего с корабля на непривычный берег.

— О чем задумалась? — В пальцах вертит стеклянный бокал — огромная редкость на фоне деревянной посуды.

— У меня ведь еще неделя.

— Пять дней. Но потом пробудить тебя уже не смогут, так что хорошо бы закончить дела раньше.

— Насколько?

— До завтра.

Откидываюсь назад, радуясь, что за спиной стена и можно опереться.

До завтра. Это мало. Мне нужно объяснить все Совету, сказать Сэму, чтобы… не буянил и охранял книгу. Что-то сделать с самой книгой заклинаний, заполненной уже наполовину. Сэм, кстати, еще и рисунки подрисовал к каждому: в основном в виде предостережений. Например, к заклятию левитации — человечка, падающего на мостовую с башни. Все было усеяно брызгами чернил, на лице человечка застыл ужас.

— Дай мне три дня, ладно?

Вирт посмотрел мне в глаза, заставив поежиться.

— Ты должна захотеть проснуться. И довольно сильно, понимаешь? Меня вытаскивают из твоего сна завтра. И через три дня помочь я тебе уже ничем не смогу.

— Я справлюсь.

Вирт вздохнул и обернулся к молодой грудастой официантке, начав заказывать. Перед ним на столе лежала небольшая бумажка с нарисованными блюдами — достаточно ткнуть пальцем в картинку барашка, курицы или зайца, и девушка, улыбаясь и кивая, все запомнит и принесет. Помню, сэр Примус как-то рассказывал о попытке гномов набрать на работу полуэльфиек: девочек, рожденных человеческими женщинами от эльфов. Но остроухие, прознав об этом, психанули и пригрозили гномам войной. Те передумали.

И ведь что странно: где угодно эти девушки работать могли (даже в трактире «Голубая кошечка»), но у гномов — никогда, и точка.

Девушка кивнула и ушла, украдкой бросив на Вирта восхищенный взгляд. Хмурюсь, глядя ей вслед.

— Что-то не так?

— Ты слишком красивый.

Широкая усмешка и оставшееся напряжение в глазах.

— Я проснусь, поверь.

Он вздохнул и кивнул, вертя в пальцах нож.

— А ты… в реальности выглядишь так же?

Нож замер в руке. Я поняла, что сморозила что-то не то. В принципе… наверное, я должна помнить его внешность. Так же как и свою.

— Да.

Облегченно киваю. Заново привыкать к новому Вирту мне было бы трудно. А вообще… мне здесь так хорошо и уютно, что просыпаться, покидая сон, страшно не хочется. Хочется остаться, а не наведываться изредка. Хочется… быть здесь всегда. Но тогда я потеряю его.

— А как я выгляжу?

Он хмурится и смотрит на меня.

— Прекрасно, это платье…

— Я о реальности. Как я там выгляжу?

Вирт на секунду задумывается, потом достает из кармана небольшой снимок и передает его мне. Разглядываю незнакомую женщину лет тридцати с черными глазами, упрямо поджатыми губами и собранными в пучок волосами. Это точно я? А еще она очень худа, я бы даже сказала, костлява. И плоская.

— Это я? — в шоке.

— Не узнаешь? — растерянно.

По-новому смотрю на Вирта. Как он мог ко мне вообще подойти? Жуть же полнейшая. Особенно по сравнению с тем, какая я сейчас.

— А ты, значит… не изменился.

У меня отбирают фотокарточку и сосредоточенно на нее смотрят.

— Ты красивая. Просто сейчас я вспомнил ту, которую видел каждый день. Ты ведь не любишь распущенные волосы и каблуки. Но при этом всегда и все хочешь решать сама.

— Этой женщине под тридцать.

— И что?

— А тебе двадцать пять — максимум!

— Двадцать два.

Бли-ин.

— Скажи, — сжав кулаки и глядя на них, словно со стороны, — зачем я тебе?

Карточку смяли, он потемнел, желваки на лице заходили.

— Марина, — тихо, угрожающе.

— Я не верю. Не верю, что меня, вот такую, ты мог полюбить. В настоящей жизни не бывает сказок. В настоящей жизни красивые принцы ищут юных идиоток с симпатичными мордашками! Не ври, Вирт. Зачем я тебе?

Он молчал. Сидел напротив и молчал. Потом встал, обогнул стол и вышел, так ничего и не сказав. А я осталась сидеть, сжимая пальцами край лавки и глядя на оставленный, заляпанный алым нож. Слишком сильно сжимал: рассек кожу.

• Предыдущая
• 63/66
• Следующая