Туман - Кинг Стивен - Страница 16
- Предыдущая
- 16/28
- Следующая
Я кивнул. Идея была хорошей. Хотя наверняка недостаточно хорошей в глазах тех, кто видел, как щупальца утащили Норма. Но в любом случае факелы лучше, чем соль.
— По крайней мере, им будет чем себя занять, — тихо сказал Олли.
Губы Миллера сжались.
— Дела настолько плохи ?
— Вот именно, — подтвердил Олли.
К половине пятого мешки с удобрениями и подкормкой закрывали все окна, за исключением небольших проемов для наблюдения. У каждого из них сидел дежурный со вскрытой банкой угольной растопки и горкой самодельных факелов. Всего сделали пять проемов, и Ден Миллер организовал смену дежурств. К этому времени я уже сидел на мешке у одного из проемов, Билли примостился рядом, и мы всматривались в туман.
Сразу за окном стояла красная скамейка, где люди иногда поджидали друг друга, поставив рядом сумки с покупками. Дальше начиналась автостоянка. Плотный тяжелый туман медленно перемещался. Один вид его заставлял чувствовать себя безвольным и проигравшим.
— Папа, ты знаешь, что происходит ? — спросил Билли.
— Нет, малыш, — ответил я.
Он замолчал, разглядывая свои руки, лежащие на коленях.
— А почему нас никто не спасает ? — спросил он наконец. — Полиция, ФБР или еще кто-нибудь ?
— Я не знаю.
— А ты думаешь, с мамой все в порядке ?
— Билли, я просто не знаю, — ответил я и обнял его за плечи.
— Я очень хочу к маме... — прошептал Билли, борясь со слезами. — Я больше не буду плохо себя вести.
— Билли... — сказал я и остановился, ощутив в горле солоноватый привкус и едва сдерживая дрожь в голосе.
— Это когда-нибудь кончится, папа ? Кончится ?
— Не знаю, — ответил я, и он уткнулся лицом в мое плечо. Я положил руку ему на затылок и почему-то вспомнил вечер того дня, когда мы со Стефф обручились. Я смотрел, как она снимает простое коричневое платье, в которое она переоделась после церемонии. На бедре у нее был большой фиолетовый синяк, оттого что за день до венчания она ударилась о полуоткрытую дверь. Помню, я смотрел на этот синяк, думая: «Когда она наставила себе этот синяк, она была еще Стефени Степанек», и испытывал что-то вроде удивления. Потом мы лежали рядом, а за окном сыпал с тускло-серого декабрьского неба снег.
Билли заплакал.
— Тш-ш-ш, Билли, тш-ш-ш, — говорил я ему, чуть покачивая голову, но Билли продолжал плакать. Такой плач успокаивают только матери.
В «Федерал Фукс» наступила преждевременная ночь , и Бад Браун раздал штук двадцать фонариков — все, что были в запасе. Нортон от лица своей группы громко потребовал выделить для них фонари и получил два. Пятна света запрыгали по проходам, словно беспокойные призраки.
Прижимая к себе Билли, я продолжал смотреть в проем между мешками. Молочный полупрозрачный свет снаружи почти не изменился. Стало темно, оттого что мы заложили витрины мешками. Несколько раз мне казалось, будто я что-то вижу, но скоре всего мне это просто казалось.
Билли снова увидел миссис Терман и, обрадовавшись, побежал к ней, хотя она и не приходила посидеть с ним целое лето. Ей тоже выделили фонарик, и она позволила поиграть с ним Билли. Скоро Билли уже выписывал свое имя лучом на чистых стеклянных панелях шкафов с замороженными продуктами. Оба они, похоже, были одинаково рады видеть друг друга и через какое-то время вдвоем подошли ко мне. На груди у Хэтти Терман, высокой, худощавой женщины с красивыми рыжими волосами, в которых только-только начала появляться седина, висели на цепочке с орнаментом очки — такие очки, как я понимаю, с полным правом могут носить лишь женщины средних лет.
— Стефани здесь, Дэвид ? — спросила она.
— Нет. Дома.
Она кивнула.
— Алан тоже. Долго тебе еще дежурить ?
— До шести.
— Что-нибудь видел ?
— Нет. Только туман.
— Если хочешь, я побуду с Билли до шести.
— Ты хочешь, Билли ?
— Да. Можно ? — ответил он, медленно выводя фонариком дугу над головой и глядя на игру света на потолке.
— Господь сохранит твою Стефани и моего Алана, — сказала миссис Терман и увела Билли за руку. Она сказала это с искренней убежденностью, но в глазах ее не было уверенности.
Около пяти тридцати в дальнем конце магазина послышались громкие спорящие голоса. Кто-то над чем-то рассмеялся, и кто-то — я думаю, это был Бадди Иглтон — выкрикнул:
— Вы все сумасшедшие, если туда собираетесь.
Несколько лучей света сошлись в центре группы спорящих, потом двинулись вместе с ними к выходу. Резкий издевательский смех миссис Кармоди, напоминающий неприятный звук, раздающийся, когда ведешь пальцем по грифельной доске, расколол тишину. А над гомоном голосов послышался адвокатский тенор Нортона:
— Позвольте пройти ! Позвольте нам пройти !
Мужчина, дежуривший у соседнего со мной проема, оставил свой пост и пошел посмотреть, из-за чего крики. Я решил остаться на месте: люди все равно двигались в мою сторону.
— Пожалуйста, — говорил Майк Хатлен, — давайте все обговорим.
— Нам не о чем разговаривать, — заявил Нортон. Из темноты выплыло его лицо, решительное, но изможденное и несчастное. В руках он держал один из выделенных «Обществу» фонариков. Закрученные пучки волос все еще торчали у него за ушами, как украшение рогоносца. Нортон вел за собой маленькую группку людей — пять человек из тех девяти или десяти, что были с ним вначале.
— Мы идем на улицу, — объявил он.
— Что за сумасшествие ? — спросил Миллер. — Майк прав. Мы ведь можем все обсудить. Мистер Маквей жарит кур на газовом гриле, и мы можем сесть спокойно, поесть и...
Он оказался на пути Нортона, и тот оттолкнул его. Миллеру это не понавилось. Лицо его налилось краской.
— Можете делать что хотите, — заявил он. — Но вы ведете этих людей на смерть.
Ровным тоном, свидетельствующим о непреклонной решимости или о непробиваемом заблуждении, Нортон сказал:
— Мы пришлем вам помощь.
Один из сторонников Нортона пробормотал что-то в его поддержку, но другой в этот момент потихоньку скользнул в сторону. Теперь с Нортоном осталось четверо. Может быть, это не так уж и плохо: даже самому Христу удалось найти только двенадцать.
— Послушайте, — сказал Майк Хатлен. — Мистер Нортон... Брент, останьтесь по крайней мере поесть. Горячее вам не помешает.
— Чтобы дать вам шанс продолжить ваши уговоры ? Я слишком много времени провел на судебных заседаниях, чтобы попасться на эту удочку. Вы уже одурачили с полдюжины моих людей.
— Ваших людей ? — Хатлен почти простонал. — Ваших людей ? Боже праведный, что это за разговоры ? Они просто люди, и все. Это не игра и тем более не судебное заседание. Там, снаружи, бродят какие-то твари, другого слова и не подберешь, так какой же смысл рисковать своей жизнью ?
— Твари, говорите ? — сказал Нортон с усмешкой. — Где ? Ваши люди уже часа два дежурят у проемов. Кто-нибудь хоть что-нибудь видел ?
— Но там, позади магазина...
— Нет, нет, и нет, — сказал Нортон, качая головой. — Это мы уже обсуждали не один раз. Мы уходим...
— Нет, — прошептал кто-то, и этот звук разнесся вдруг, отражаясь эхом, словно шорох листьев в полумраке октябрьского вечера. — Нет-нет-нет...
— Вы попытаетесь удержать нас силой ? — пронзительным голосом спросила престарелая леди в бифокальных очках, одна из «людей Нортона», если воспользоваться его же термином. — Вы хотите задержать нас ?
Мягкое бормотание протестующих голосов стихло.
— Нет, — ответил Майк. — Я не думаю, что кто-то будет вас задерживать.
Тут я наклонился, зашептал на ухо Билли, и он посмотрел на меня вопросительно и удивленно.
— Прямо сейчас беги, — сказал я. — Быстренько.
Нортон пригладил волосы расчитанным жестом бродвейского актера. Мне он нравился гораздо больше, когда беспомощно дергал стартер бензопилы, сокрушаясь и думая, что его никто не видит. Я не мог сказать тогда и сейчас не знаю, верил ли он в то, что делает, или нет. Глубоко внутри, я думаю, он знал, что должно случиться. Я думаю, что та логика, которой он молился всю жизнь, в конце концов обернулась против него, как взбесившийся и озверевший некогда дрессированный тигр.
- Предыдущая
- 16/28
- Следующая
