Темная половина - Кинг Стивен - Страница 74
- Предыдущая
- 74/111
- Следующая
— Я не...
Щелчок! Старк исчез. Тад задумчиво посмотрел на телефон, всего какой-то миг, а затем водрузил его на подставку. Когда он оглянулся, Харрисон и Манчестер уже стояли перед ним.
— Кто это был? — спросил Манчестер.
— Студент, — ответил Тад. В этот момент он сам не знал, почему лжет. Единственное, в чем он был твердо уверен, так это была ужасная боль в кишках. — Просто студент. Как я и предполагал.
— Как он узнал, что вы здесь? — спросил Харрисон. — И как он попал на телефон этого джентльмена?
— Я сдаюсь, — грустно сказал Тад. — Я глубоко законспирированный русский агент. А это был мой связной. Я буду вести себя тихо.
Харрисон не рассердился — или, по крайней мере, он не показал этого. Но взгляд слегка утомленного этими выходками человека был куда эффективнее, чем злоба на Тада.
— Мистер Бомонт, мы пытаемся помочь вам и вашей жене. Я знаю, что хвост из двух полисменов, следующий за вами повсюду, куда бы вы не направились, может вызвать боль в вашей заднице через какое-то время, но мы действительно пытаемся оказать вам помощь.
Тад почувствовал себя пристыженным... но не настолько, чтобы рассказать правду. Его не покидало неприятное ощущение, что дела идут неправильно, что, может быть, они уже сделаны неправильно. А также и еще кое-что. Ощущение легкого порхания вдоль его кожи. Ощущение какого-то червя внутри его, под кожей Тада. Давящая тяжесть на виски. Это не были воробьи; по крайней мере Тад считал так. И тем не менее, какой-то его мозговой барометр сейчас быстро падал. Это было не впервые, когда у Тада появлялось аналогичное чувство, хотя и не столь сильное, восемь дней тому назад, когда Тад отправлялся в магазин Дэйва. И он его ощутил в своей рабочей комнате, когда перебирал заявки. Угнетающее и нервное.
Это Старк. Он как-то оказывается с тобой, в тебе. Он наблюдает. Если ты говоришь что-то неверное, он это узнает. И тогда кто-то страдает.
— Я прошу простить меня, — сказал Тад. Он был уверен, что Роули Делессепс сейчас находится позади двух охранников, следя за Тадом спокойными, изучающими глазами. Ему следует начать лгать сейчас, и эта ложь должна быть столь естественна и правдоподобна, чтобы любым способом увести их сознание подальше от Джорджа Старка. Тад не был полностью уверен, что ему удастся далеко увести и Роули, но уже было немного поздно беспокоиться по этому поводу. — Я на пределе — вот и все.
— Понятно, — сказал Харрисон. — Я только хочу, чтобы вы уяснили, что мы не враги, мистер Бомонт.
Тад начал объяснять:
— Парень, звонивший сюда, знал, что я здесь, потому что выходил из книжного магазина, когда я проезжал мимо. Он хотел узнать, я ли веду летний курс стилистики. Справочник телефонов факультета разделен по отделениям, а фамилии даются в алфавитной последовательность. Печать очень мелкая, любой, кто пользовался справочником, подтвердит это.
— Она очень бесполезная книга в этом смысле, — согласился Роули. Оба полисмена обернулись на его голос. Роули одарил их величавым, и несколько смахивающим на совиный, кивком своей ученой головы.
— А Роули следует за мной в этом списке фамилий, — продолжал Тад. — У нас в этом году нет ни одного преподавателя, чья фамилия начиналась бы с буквы "С". — Тад не секунду взглянул на Роули, но тот был занят глубокомысленным изучением несуществующей начинки своей трубки. — В итоге, — закончил Тад, — я часто получаю звонки к нему, а он — ко мне. Я растолковал тому щенку, что ему не повезло, я не веду занятий до осени.
Ну, вот и все. У Тада было ощущение, что он слишком подробно все объяснил, но главным вопросом был тот, когда именно появились Харрисон с Манчестером в дверях комнаты Роули и что они успели услышать из разговора Тада. Никто не стал бы объяснять студенту, желающему посещать летние курсы стилистики, что тот биодеградирует и потому вскоре просто рассыплется на куски.
— Я бы тоже хотел получить отпуск до осени, — вздохнул Манчестер. — Вы закончили дела, мистер Бомонт?
Тад сделал внутренний вздох облегчения и ответил:
— Я только поставлю на место те дела, которые мне больше не понадобятся
(и записку, ты должен написать записку секретарю)
— И, конечно, мне надо написать записку миссис Фэнтон, — услышал Тад свой голос. Он не знал как и почему он сказал это, но только знал, что он должен был это сказать. — Она секретарь нашего факультета английского.
— У нас еще есть время для другой чашечки кофе? — спросил Манчестер.
— Конечно. Может быть, даже и на пару пирожных, если эти орды варваров что-нибудь оставили, — ответил Тад. То чувство, что вещи как-то разъединились, что дела идут неправильно и все хуже и хуже, снова вернулось к Таду и стало даже еще более сильным и явным. Оставить записку миссис Фэнтон? Иисус Христос, вот это был бы смех. Роули, наверное, чуть не подавился бы своей трубкой.
Когда Тад выходил из комнаты Роули, ее хозяин спросил:
— Можно поговорить с тобой минутку, Тадеуш?
— Разумеется, — ответил Тад. Он хотел попросить охранников оставить их с Роули вдвоем, он быстро покончит с этой беседой, но вовремя осознал — хотя и неохотно — что эта просьба — именно та вещь, когда вы очень хотите с ее помощью навлечь на себя подозрение. А Харрисон, по крайней мере, держал свою антенну включенной. Может быть, и не всегда, но почти всегда.
Молчание, однако, сработало намного лучше всяких просьб. Когда он повернулся к Роули, Харрисон и Манчестер медленно удалились в холл. Харрисон что-то коротко сказал партнеру и затем остановился в дверях профессорской, пока Манчестер охотился за пирожными. Харрисон не выпускал Тада с Роули из поля зрения, но Тад решил, что их невозможно услышать на таком расстоянии.
— Это была чудная сказка про факультетский справочник, — заметил Роули, вставляя обглоданный черенок трубки на привычное место себе в рот. — Я думаю, у тебя масса совпадений, с той маленькой девочкой из сказки «Открытое окно». Тадеуш, твоей специальностью, должны быть романы.
— Роули, это не то, что ты думаешь обо всем происходящем.
— Я не имею никакого представления, что это такое, — сказал Роули с необычным жаром, — и хотя я допускаю наличие в себе некоторой доли любопытства, я совсем не уверен, что действительно хочу это знать.
Тад чуть улыбнулся.
— И я действительно ясно ощутил, что ты позабыл нашего Гонзо Тома Кэрролла в связи со своим чарующим объяснением. Он, конечно, ушел в отставку, но в последний раз, когда я заглядывал в справочник, он по-прежнему стоял между нами в факультетском списке преподавателей.
— Роули, лучше я пойду.
— В самом деле, — согласился Роули. — Ты же должен написать записку миссис Фэнтон.
Тад почувствовал, как щеки его слегка покраснели. Алтея Фэнтон, секретарь факультета с 1961 года, умерла от рака гортани еще в апреле этого года.
— Единственной причиной, по которой я тебя задержал, — продолжал Роули, — было то, что я, возможно, нашел то, чем ты интересовался. Насчет воробьев.
Тад почувствовал, как сердце его подпрыгнуло.
— Что ты подразумеваешь?
Роули ввел Тада обратно внутрь комнаты и поднял книгу Бэрринджера «Фольклор Америки».
— Воробьи, полярные гагары и особенно козодои жалобные являются психопомпами, — сказал он, не без триумфальных ноток в голосе. — Я же знал, что тут должно было говориться что-то про козодоев.
— Психопомпы? — с сомнением переспросил Тад.
— Из греческого, — объяснил Роули, — что означает тех, кто служит проводником. В этом случае, тех, кто проводит человеческие души назад и вперед между страной живущих и страной мертвых. В соответствии с Бэрринджером гагары и козодои провожают живых; они, как тут говорится, собираются около того места, где должна произойти смерть. Они — не птицы, служащие дурной приметой. Их задача — вести души только что умерших к их надлежащему месту в загробном мире.
Он посмотрел на Тада внимательно.
— Сборища воробьев куда более зловещи, по крайней мере, так утверждает Бэрринджер. Воробьи являются проводниками покойников.
- Предыдущая
- 74/111
- Следующая
