Изгнанник - Ласки Кэтрин - Страница 5

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая

Она расскажет ему о том, как легенды о Га'Хууле спасли Сорена и Гильфи от лунного ослепления, как каждое слово этих сказаний очищало их мозг и наполняло силой желудки.

Она расскажет ему все это. Она напичкает его легендами о Хууле.

В гнезде орлов молодой Нирок найдет покой, заботу и участие. Мгла слышала разговоры о том, что Нира опять набирает свои войска, вербует наемников и одиноких кузнецов. Но никто и никогда не узнает о том, что молодой наследник набирается сил в царстве Амбалы, потому что мало кто осмелится проникнуть в горное пристанище орлов, охраняемое ядовитыми змеями.

— Это «С»! Так неинтересно, это слишком просто! Загадай мне что-нибудь посложнее, Хитрисса! — кричал Нирок летучей змее, извивавшейся над его головой.

Вот так он обучался грамоте. Каждый день летучие змеи поднимались в воздух и чертили в небе буквы алфавита. Нирок оказался очень смышленым и способным учеником.

— Хочеш-шь трудную? — прошипела Хитрисса.

— Да!

Зеленая змея повисла над самой его головой и принялась изгибаться в сложную фигуру, но не успела закончить, как Нирок громко заухал:

— «Б»! Это «Б»!

— Ладно, тогда попробуем слова, — вмешалась Мгла. В тот же миг Укусе подлетел к Хитриссе, и темнеющее небо расцветили сверкающие вспышки маленьких сине-зеленых молний: это две змеи дружно сплетались, расплетались, изгибались и извивались в сложном рисунке.

— «Гром»! — завопил Нирок.

— Мне кажется, тебе пора подумать об имени, — покачала головой Мгла, отрываясь от своего вязания. Вязать ее научила Гильфи, которая, в свою очередь, выучилась этому искусству у одной из домашних змей с Великого Древа.

Честно говоря, вязание казалось Мгле на редкость скучным занятием, но нужно же было показать Нироку, сколько удивительных занятий есть на Великом Древе Га'Хуула! Сама Мгла умела немного, зато она много рассказывала Нироку об удивительной мадам Плонк, которая пела, будто светлый дух в Глауморе.

Нирок и сам знал, что ему нужно придумать себе имя. Дело было не только в том, что ему порядком надоело откликаться на обращения «эй, послушай», «дорогой» или, того хуже — «малыш».

Он давно уже не был малышом. Он был взрослым! И все же, как бы он не ненавидел свое старое имя, он к нему привык. Он хотел зваться по-другому, и в то же время чувствовал, что в его старом имени было что-то хорошее, и ему будет тяжело с ним расстаться. Это все равно, что потерять крыло или коготь на лапе. В конце концов, он был Нироком с самого рождения!

— Дорогой, я не хотела вмешиваться, но почему бы тебе не произнести свое имя вслух, буква за буквой? — осторожно спросила Мгла. — Хотя бы для того, чтобы попрощаться с ним?

Нирок моргнул.

«Она права. Я должен сделать это, чтобы попрощаться».

Нирок взлетел в воздух и повис в воздухе рядом с двумя змеями.

— Отлично! — сказал он и принялся за дело: — Буква «Н» — «эн»!

Две змеи тут же сплелись хвостиками и изобразили в воздухе букву «Н». Нирок внимательно посмотрел на получившийся знак и заметил, что у змей осталось еще немало места для остальных букв. Он выкрикивал букву за буквой, и вскоре слово было закончено. Нирок.

Впервые за последние дни он вслух произнес имя, от которого поклялся отказаться. Нирок взмахнул крыльями и облетел вокруг сверкающей надписи. Ему нравились эти буквы. Ему нравилась прямая палочка «Р» с красивым фонариком наверху, а больше всего его восхищала круглая буква «О», похожая на совиный глаз. Нет, он не хотел прощаться с этими прекрасными буквами! Нирок несколько раз облетел вокруг своего имени, восторгаясь каждым значком.

Хитрисса и Укусе терпеливо ждали, не расплетая хвостов.

Нирок вихрем носился вокруг них — вниз и вверх, слева направо и снова по кругу.

«Еще разочек, самый последний! — говорил он себе. — Кажется, я что-то придумал… Ага, понял! Нужно сохранить эти чудесные буквы, но переставить их по-другому!»

— Придумал! Придумал! — оглушительно завопил он. — Я придумал себе имя! Корин! Теперь меня будут звать Корин.

В тот же миг змеи перевернулись в воздухе. Сверкнула ослепительная зеленая молния, а затем в темном бархатном небе зажглась каллиграфически выполненная надпись: КОРИН.

Ночь обретения нового имени навсегда осталась для Корина одним из самых прекрасных событий в его жизни. За всю свою предыдущую жизнь он никогда не был так счастлив, как в это короткое время, проведенное в орлином гнезде вместе с Мглой, орлами и змеями.

Корин прожил здесь почти месяц. Когда он впервые прилетел на скалу, в небе сияла полная луна, но каждую ночь она неторопливо шла на ущерб, постепенно истончаясь и тая, пока не превратилась в еле заметную пушинку, призрачную тень былого света в сумраке ночи.

Затем все началось сначала: луна так же медленно стала прибавлять в размерах, и вот уже над горами вновь засиял круглый яркий диск. Лето подошло к концу, приближалась осень.

Из рассказов Мглы Корин знал, что на острове Хуула сейчас наступило время медного дождя.

За эти тридцать ночей он почти утолил свой ненасытный интерес к легендам о Великом Древе, Ночных Стражах и Га'Хууле. Мгла оказалась неутомимой рассказчицей, готовой днем и ночью пересказывать старинные предания, но у Корина создалось впечатление, будто она по каким-то причинам не хотела пересказывать ему легенды Огненного цикла. Впрочем, он был не в обиде, ведь Мгла столькому научила его за это время!

Самое странное, что за этот месяц она стала казаться ему менее прозрачной. Может быть, это его воображение заполнило цветом и формой просвечивающую оболочку ее тела? Так или иначе, но теперь Корин ясно видел глаза Мглы. Они были очень красивыми, цвета старого темного янтаря. Если бы Корин заглянул в них поглубже, он бы прочел там немой вопрос: «Что же ты выберешь?»

Да, Корину пора было принимать решение.

Он обязан был решить, полетит ли он в Далеко-Далеко или же будет искать другой путь. Не мог же он всю жизнь прожить в орлином гнезде! В его жизни, несомненно, был какой-то смысл, но чтобы найти его настало время отправляться в большой мир.

Корин был доволен своим новым именем, но прекрасно понимал, что вовсе не эта перемена заставляет его чувствовать себя переродившимся. Не имя, а знания преобразили его. Он научился читать и писать. Он узнал о небесных созвездиях и о том, как с их помощью находить дорогу в небе. Он узнал кровавую историю жизни своих родителей. И все это сделало его другим, не похожим на прежнего Нирока.

Но, несмотря на все свои познания, и Корин это прекрасно знал, он все равно оставался для всего совиного мира изгоем. Новое имя не могло изменить его внешности, а значит, все совы по-прежнему будут видеть в нем продолжение Ниры и Клудда и их кровавой истории.

Эта горькая правда помогла ему принять решение. Если он хочет, чтобы совы видели в нем Корина, а не сына Ниры и Клудда, он должен написать собственную историю.

— Мне пора, да? — спросил он, глядя в таинственные глаза Мглы. — Вы ведь уже знаете, что я решил, верно?

— Нет, не знаю, — покачала головой Мгла. Зана и Гром придвинулись ближе к ним, и даже Хитрисса с Укуссом свесились с ветки.

— Неужели? — удивился Корин.

— Я намеренно не читаю твои мысли, Корин. Это непросто, но я стараюсь. Я не хочу невольно повлиять на твое решение.

— Но ты уже повлияла, — ответил Корин.

— Что ты говоришь? Но каким образом?

— Ты повлияла на это решение всем, чему меня научила. Я понял, что должен отправиться в Далеко-Далеко… Правда, я не знаю, что ждет меня там. И я… я боюсь.

— Только дураки делают вид, будто ничего не боятся.

— Но у меня есть кое-что посильнее страха, — продолжал Корин. — Сильнее страха — мое желание отправиться на Великое Древо, познакомиться с дядей Сореном и тетей Эглантиной, обрести лучшую часть своей семьи. Да, я знаю, что сначала должен исполнить свой долг. Я должен отправиться в Далеко-Далеко.

• Предыдущая
• 5/35
• Следующая