Путешествие с шейхом - Дарси Эмма - Страница 21

• Предыдущая
• 21/30
• Следующая

Ее кожу покалывало рубиновое колье, которое Тарик расправил на ее шее. Темно-красный огонь, отражавшийся в зеркале, казалось, обвинял.

Она сдалась, отбросила все свои принципы и позволила Тарику сделать это, позволила ему превратить ее в женщину, которую сама узнавала с трудом. Но почему-то она не смогла остановить его. Ее сопротивление плавилось в жарком желании, горевшем в его глазах. Ей хотелось доставить ему удовольствие. Все остальное, казалось, просто перестало быть важным.

– Ты выглядишь потрясающе, – прошептал Тарик, оценивая и одобряя результат своих трудов. Затем он склонил голову и поцеловал ее обнаженное плечо, согревая кожу, оживающую под его прикосновением, провел ладонями по ее обнаженным рукам.

Сара пристально смотрела в зеркало, размышляя, кто же она теперь, кем она стала за эту последнюю неделю, позволив Тарику лепить ее, как он пожелает. В зеркале отражалась ошеломляюще красивая женщина. Непокорные кудри подстрижены в несколько драматичном стиле, в ушах сверкают огромные рубиновые серьги, привлекая внимание к лицу… какому же?… более чувственному… с этими затуманенными глазами, пухлыми яркими губами.

Открытое темно-красное платье без бретелей, веер искусных складок скрывает грудь, сияющий атлас перетянут еще более темно-красным бархатным поясом, подчеркивающим фигуру. Пышная юбка шелестит при каждом шаге, напоминая Саре об эротичном белье. Она чувствовала себя куртизанкой, нарядившейся для любовника, однако, когда Тарик покупал ей все это, его глаза сверкали от удовольствия, и она подчинялась ему.

Тебе будет хорошо, сказал он, но она не знала, хорошо ли ей. Она только знала, что неразрывно связана с Тариком. Их обоюдное влечение господствовало над всеми ее мыслями и чувствами, влияло на каждый поступок, порождало потребности и желания, смывавшие все доводы рассудка.

Даже сейчас, в этот самый момент, когда кончики его пальцев порхали по ее рукам, в глубине ее тела разгорался пожар желания. Ее сердце так яростно билось о ребра, что Тарик не мог не слышать. Когда его руки поднялись к ее плечам, она ждала, что они скользнут к ее груди и… но он отвернулся за ее бархатной пелериной, и Сара замерла, завороженная чувством, которое он вызвал в ней.

Тарик накинул на ее плечи подбитую атласом тяжелую пелерину и сказал с гордостью – гордостью собственника? – глядя ей в глаза:

– Пора ехать.

Ей совсем не хотелось ехать сегодня в Марчестер-холл, не хотелось, чтобы мать видела ее разодетой. Тем не менее она не могла заставить себя отвергнуть то, что Тарик с явным удовольствием делал для нее. Молча она сошла с ним по лестнице и села в ожидавший их «роллс-ройс». За сорок пять минут шофер доставит их в окрестности Лондона в величественный особняк графа Марчестера.

«Роллс-ройс» обеспечивал те же роскошь и уединение, что и лимузины, которыми Тарик пользовался в Австралии и Америке: тонированные окна, стеклянная панель между ними и шофером, бар с охлажденной бутылкой шампанского и бокалами, блюда с орехами и оливками, музыкальный центр.

Сара вспомнила свою первую поездку с Тариком в Уэрриби, похожую и не похожую на эту. Как странно, прошло всего два месяца, а ее новый сексуальный опыт так сильно изменил ее.

– Ты притихла, – заметил Тарик. Он взял ее за руку, сплел ее пальцы со своими, усиливая поток чувств, переливающийся между ними. – Ты думаешь о встрече с матерью?

Тарик всегда видел ее насквозь. Если бы она могла так же легко читать его мысли! Кроме их всепоглощающей страсти, что еще она знает о его чувствах? Как он относится к ней?

– Тарик, я выгляжу… слишком шикарно. Я к этому не привыкла. Это не я.

– Конечно же, ты, какой можешь стать в любой момент. Сара, не ограничивай себя. Ты должна чувствовать, что можешь принадлежать любому миру, какой для себя выберешь.

Его миру? Значит, все новые наряды – подготовка к тому, чтобы она выглядела прилично во дворце шейха? На свадьбе его младшего брата?

– Для тебя лучше… в политическом смысле… если я буду выглядеть так, как сегодня?

Тарик отрицательно покачал головой, улыбаясь ее выводу.

– Я хотел этого для тебя, не для себя, Сара. Мне кажется, ты слишком долго чувствовала себя кукушонком. Сегодня твоя мать не будет смотреть на тебя как на кукушонка.

Опять Тарик прав. Кукушонок превратился в павлина.

– Она подумает, что ты купил меня.

– Это не имеет значения. Мы с тобой знаем правду. Мы просто «наводим мосты» с твоей матерью, разве нет? Рождественская доброжелательность. И раз уж мы заговорили о мостах… – Тарик поднял ее руку и поцеловал внутреннюю сторону запястья, отчего ее пульс забился раза в два быстрее, – хотел бы я «навести мост» между нами прямо сейчас, но боюсь измять твое платье. – Он прижал к себе ее руку. – Это я буду чувствовать весь вечер, ждать тебя, желать тебя.

Сара не удержалась и погладила его затвердевшую плоть, натянувшую брюки. Осознание собственной власти взволновало ее. Она забыла, куда они едут, забыла о мучивших ее сомнениях. Его половое возбуждение навело ее на другие мысли. Она затрепетала, вспомнив, какое наслаждение испытала в его объятиях. Сможет ли она касаться его так, как он касался ее, сводя с ума нарастающей силой ощущений в то время, когда сам полностью владел собой?

Влечение стало непреодолимым. Она еще не успела ясно осознать свое решение, как уже потянулась к его молнии. Тарик вздрогнул, накрыл ладонью ее руку.

– Позволь мне! – приказала она.

Он ослабил хватку.

– Сара, ты испортишь платье. Мы не можем…

– Я могу. Не трогай меня, Тарик. Это только для тебя, – сказала она и подумала: «И для меня тоже».

До сих пор управлял он. Саре необходимо было почувствовать, может ли она что-то подарить ему, заставить его почувствовать себя особенно любимым, может ли она показать ему, что любит, обожает, лелеет каждую его частицу. Подгоняемая всплеском адреналина в крови, она быстро освободила его.

Его бедра напряглись, когда пальцы ее сомкнулись на его плоти, разраставшейся под нежными поглаживаниями. Он так часто ласкал ее. А теперь настала ее очередь. Сара опустила голову.

Новый опыт оказался изумительным, и Тарик явно хотел этого. Она чувствовала его экстаз и наслаждалась ощущением своей власти, соблазняя и дразня, подводя его к высшему пику, но не сразу, не сразу… Его дыхание участилось, мышцы живота напряглись…

Сара услышала его стон. Она смогла! Она подарила ему наслаждение, какое он так часто дарил ей.

Она уравняла их в правах. Теперь между ними нет никаких преград.

Сара подняла голову и взглянула на него, желая убедиться, ликует ли он так же, как она.

Его глаза потемнели, затуманились. Губы чуть-чуть раскрылись. Под ее взглядом он с явным усилием взял себя в руки и улыбнулся, признавая, что на этот раз она увела его в путешествие, которого он не ожидал, к которому не был готов.

Ее инициатива.

Сара сделала это, ничего не прося взамен, и сама изумилась, как осознание того, что она угодила своему мужчине, словно превратило ее в настоящую женщину.

– Спасибо, – тихо сказал он. – Каким-то образом ты заставила меня почувствовать то, что я никогда не чувствовал прежде. Я не знал никого, кто бы мог хоть отдаленно сравниться с тобой.

Слезы волнения подступили к ее глазам.

– И для меня никогда не будет никого, похожего на тебя.

Он ласково коснулся ее щеки и улыбнулся.

– Думаю, это нужно отметить шампанским.

Сара засмеялась, с любовью следя, как он приводит в порядок костюм. Счастье переполняло ее, любовь, казалось, не знала границ.

– Теперь тебе не надо ждать, – залепетала она, опьяненная без шампанского.

– О, я буду ждать, моя дорогая. – В его глазах вспыхнули озорные искры. – И подарю тебе рай на обратном пути. По тем же правилам. Ты сидишь. Я касаюсь.

Рай… Сара снова рассмеялась, возбужденная этой перспективой, уверенная, что его вожделение отражает его любовь к ней, такую же сильную, как ее собственная. И пусть ее мать думает, что хочет. Это платье от известного модельера не имеет никакого значения. И драгоценности ничего не значат. Важны только ее бурлящие отношения с Тариком, связь, необыкновенно дорогая им обоим.

• Предыдущая
• 21/30
• Следующая