Нужные вещи - Кинг Стивен - Страница 26
- Предыдущая
- 26/177
- Следующая
— Хочешь здесь поболтаться? — задавая этот вопрос. Алан подразумевал — «хочешь обо всем потолковать?», но Китон стоял рядом и не сводил с них обоих глаз, как же тут потолкуешь.
— Нет, — ответил Норрис. — Надо кое-куда зайти, кое-что сделать. Позже поговорим. — Он вышел из туалета, не удостоив Китона прощальным взглядом. И хотя Норрису это было невдомек, Китон едва сдержался, чтобы не наподдать ему сзади башмаком и помочь таким образом убраться поскорее.
Алан еще некоторое время задержался у зеркала, внимательно себя разглядывая, и давая таким образом Норрису возможность удалиться с достоинством, в то время как Китон сгорал от нетерпения. Наконец все церемонии были окончены, и Алан вышел в сопровождении Китона.
Маленького роста, в щегольском, цвета сливочного мороженого костюме, человек сидел у двери в кабинет Алана и читал толстую книгу в кожаном переплете, книгу, которая не могла быть ничем иным кроме Библии. Сердце Алана екнуло. Он надеялся, что ничего более отвратительного, чем уже случилось в это утро, произойти не могло — до полудня оставалось всего две— три минуты, и поэтому он вполне мог рассчитывать, что на сегодня все неприятности закончились, но он ошибался.
Преподобный Уильям Роуз закрыл свою Библию (Алан обратил внимание, что цвет переплета гармонирует с цветом костюма) и встал.
— Ше-иф Пэнгборн, — произнес он по обыкновению всех убежденных баптистов проглатывая половину того слова, которое им не нравилось. — Могу я переговорить с вами?
— Через пять минут, Преподобный Роуз. Мне нужно закончить одно дело.
— Мой вопрос не терпит отлагательств.
— И мой тоже, — ответил Алан проклиная в душе посетителя. — Пять минут.
Он открыл дверь, пропустив вперед Китона, не дав Преподобному Вилли, как любил называть его Отец Брайам, возможности возразить.
— Разговор пойдет о Казино Найт, — сказал Китон, когда Алан закрыл дверь своего кабинета. — Попомни мои слова. Отец Джон Брайам — тоже палец в рот не клади, упрямый ирландец, но все же я его предпочитаю этому типу. Роуз — надутый индюк.
Чья бы корова мычала, подумал Алан.
— Присаживайся, Дэнфорт.
Китон принял приглашение. Алан подошел к столу, взял штрафной талон и, разорвав его в клочки, бросил в корзину для мусора.
— Ну, как, годится?
— Годится, — сказал Китон и собрался встать.
— Посиди еще.
Мохнатые брови Китона сдвинулись под высоким розовым лбом, образовав подобие грозовой тучи.
— Пожалуйста, — добавил Алан и опустился в свое вращающееся кресло. Руки его сами собой сложились в попытке изобразить черного дрозда, но он, вовремя заметив поползновение, пресек такое своеволие и положил руки одну да другую, как школьник за партой.
— На следующей неделе предполагается провести собрание членов городской управы для обсуждения городского бюджета… — начал Алан.
— Точно, — буркнул Китон.
— …а это тонкое политическое дело, — продолжил Алан. — Я понимаю, и ты тоже. Штрафной талон, выданный тебе на вполне законном основании я разорвал тоже из политических соображений.
Китон криво усмехнулся.
— Ты достаточно долго живешь и работаешь в городе, Алан, чтобы быть в курсе всех дел. Рука руку моет.
Алан поерзал в кресле. Оно тут же отозвалось знакомым поскрипыванием — звуки, которые Алан частенько слышал в своих снах после особенно трудных дней. Таким днем собирался оказаться и нынешний.
— Да, — согласился он. — Рука руку моет. Но не вечно.
Китон снова нахмурился.
— Это еще что значит?
— Это значит, что даже в таких небольших городах, как наш, политика не всесильна. Ты не должен забывать, что у меня должность выборная, я могу осуществлять контроль и дергать за веревочки, но меня могут и переизбрать. Выбирают для того, чтобы я защищал своих избирателей, строго соблюдая букву закона. И если я взялся за гуж, должен быть дюж, как говорится.
— Ты что, угрожаешь мне? Если мол тебя…
В этот момент послышался фабричный гудок. В кабинете за закрытыми окнами он был приглушен, но Китон подпрыгнул так, как будто его оса ужалила. Глаза расширились, а пальцы с такой силой вцепились в ручки кресла, что побелели костяшки.
И вновь Алан удивился. Этот тип нервничает, подумал он, как кобыла в жару. Что с ним такое творится?
И тут он впервые заподозрил, что Дэнфорт Китон, служивший в должности городского головы Касл Рок с тех времен, когда Алан еще слыхом не слыхивал об этом городе, замешан в каких-нибудь не слишком чистых делишках.
— Я тебе вовсе не угрожаю, — сказал он вслух. Китон уже начал успокаиваться, но взгляд оставался настороженным, как будто он ждал, что фабричный гудок снова напомнит ему о неприятностях.
— Вот и правильно. Потому что дело не только в том, чтобы дергать за веревочки, шериф Пэнгборн. Совет членов городского управления вместе с тремя представителями от округа по-прежнему имеет решающий голос при назначении на должность — впрочем как и в увольнении с нее — помощников шерифа. И это помимо многих других исключительных прав, о которых, я не сомневаюсь, тебе известно.
— Это всего лишь право вето на пользование печатью.
— Ничего себе «всего лишь»! — Китон достал из кармана сигару Рой-Тан и провел по ней пальцами, издав целлофановый хруст. — А если мы этим правом воспользуемся?
Кто кому теперь угрожает, подумал Алан, но вслух не произнес. Он только откинулся на спинку кресла и посмотрел на Китона в упор.
Тот встретился с его взглядом, но почти сразу опустил глаза на свою сигару и продолжал вытаскивать ее из целлофановой упаковки.
— В следующий раз, когда ты припаркуешься в неположенном месте, я пришлепну тебе талон сам, лично, и тогда, обещаю, штраф заплатить придется, — сказал Алан. — А если ты еще хоть раз потянешь на кого-нибудь из моих помощников, я привлеку тебя к уголовной ответственности. И это случится вне зависимости от того, какими бы идиотскими правами не были облечены члены городского управления. Ведь у меня тоже есть права, ты понимаешь?
Китон продолжал разглядывать свою сигару. Когда он снова поднял глаза на Алана, они превратились в крохотные льдинки.
— Если ты взял себе целью проверить мою задницу на прочность, шериф Пэнгборн, валяй, проверяй. — На лице Китона была, очевидно, написана ярость, но кроме нее. Алан не сомневался, из глубины глаз проглядывало еще кое-что. И ему показалось, что это страх. Он видел его? Чувствовал? Трудно сказать, да это и неважно. Гораздо важнее то, чего именно боялся Китон. Вот именно это было важно чрезвычайно. — Ты меня понял? — повторил он.
— Да, — сказал Китон.
Неожиданно резким движением он сорвал наконец целлофан и швырнул его на пол. Сунув сигару в рот, промычал:
— А ты меня понял?
И снова заскрипело кресло, когда Алан подался вперед. Он смотрел на Китона не мигая.
— Я понял то, что ты сказал, Дэнфорд, но убей меня Бог, если я понимаю что ты делаешь и зачем. Мы никогда не были с тобой лучшими друзьями…
— Это уж наверняка, — перебил Китон и откусил кончик сигары. Алану показалось, что он сплюнет на пол и уже заранее приготовился сделать вид, что не заметил — политика есть политика, но Китон сплюнул себе в ладонь, а потом аккуратно сбросил в чистую пепельницу на столе. Огрызок остался там лежать как маленький кусочек собачьего дерьма.
— …но мы с тобой тем не менее всегда превосходно сотрудничали. А теперь — на тебе. Что-нибудь случилось? Если так, я готов помочь…
— Ничего не случилось, — тут же выпалил Китон, вздрогнув. Он снова разозлился, даже более чем разозлился. Алану казалось, что у него вот-вот пар из ушей повалит. — Просто я уже не в силах выносить бесконечного… преследования.
Во второй раз он употребил это слово. Алану оно казалось совершенно неуместным. Впрочем и весь разговор в целом был несуразен.
— Ну, короче, ты знаешь где меня найти, если что.
— О, Господи, да, — Китон направился к выходу.
— И прошу тебя, Дэнфорт, помни о правилах парковки.
- Предыдущая
- 26/177
- Следующая
