Король казино - Незнанский Фридрих Евсеевич - Страница 40

• Предыдущая
• 40/83
• Следующая

А она у них есть, честь-то? — угрюмо перебила Лиля.

Все объяснят. И про честь, и про мундир, — ус­покоил юриста второго класса Турецкий. — Понимать надо. А шеф премьера кто? Правильно. Президент. Поднимет палец, и где она, юрист, следователь второ­го класса, Федотова? Была — и нету. Поимей в виду и то, что полковник ФСБ Павлов большой друг госпожи вице-премьера, о чем ты могла легко догадаться, ког­да любовалась фотографиями... А у Павлова шефы — тоже шибко влиятельная публика. И третье. — Турец­кий на мгновение задумался. — Лучше помолчу. Вот такой пока расклад.

Обращусь в суд, — вскипела Лиля, забирая бу­маги.

По поводу?

Защиты личного достоинства и гражданской чести.

И здесь не спеши, — посерьезнел Турецкий.

Я не хочу сидеть рядом с ними, с гадами этими, на скамье подсудимых, когда придет время. А оно придет.

Есть власть, которая называется четвертой, — СМИ. Средства массовой информации.

Я об этом как-то не подумала, — медленно про­говорила Лиля. — А ведь это ход и удар. И очень ре­шительный.

Необходимы верные люди.

Они есть.

Грязнов гулко кашлянул и укоризненно посмотрел на Александра.

Ну их к лешему, эти СМИ! — сразу понял Ту­рецкий. — Выбрось из головы, Лиля. Слушаешь, смот­ришь, читаешь... Трепачи!

Уже выбросила, — улыбнулась Лиля.

И отлично! Иди-ка обратно к экспертам, пусть они еще поколдуют. Не найдут ли какой-либо идентичности между личной подписью Фишкина и фальшивкой. Пусть потщательней экспертизку проведут. Если найдут ис­полнителя, потянем эту ниточку. Подключится Слава...

Спасибо. Я уж как-нибудь сама, — ответила Лиля и вышла.

Не в ту степь тебя потянуло, — хмуро произнес Слава.

Дошло после того, как ты хрюкнул, — с досадой ответил Турецкий.

СМИ! Телевидение, что ль? Да она же после вы­ступления там, возле стекляшки, и ляжет.

Не каркай! — разозлился Турецкий. — На теле­видение еще попасть надо! — Поостыв, добавил: — А ведь она не остановится, Слава.

Ты бы остановился? То-то и оно. До конца пойдет.

На троллейбусе к фишкиным поедет, на метро...

Беднота-а, — протянул Слава. — Так уж и быть, выделю. «Ауди».

А я «волгу» с четырьмя охранниками.

Телохранитель нужен, — подумав, сказал Сла­ва. — И чтобы ни на шаг! С Демидычем поговорить? За ним как за каменной стеной!

Это мысль, — поддержал Турецкий.

Я с ним работаю потихоньку. Молчит, но слуша­ет внимательно.

Не слишком рискуем?

Рискуем, конечно. Но уверен в одном: женщину Демидыч в обиду не даст.

По приезде в агентство Грязнов вызвал Демидыча и объяснил ему суть новой работы. «А че, — ответил тот. — Можно». — «Позвони, посоветуйся», — кив­нул на телефон Слава. «Че советоваться-то? Сказал: можно, значит, так тому и быть». Грязнов удивился, но виду не подал. «Оружие на выбор». — «Из чего выбирать-то? У тебя одни пукалки. Ворон пугать». — «А ты что хочешь?» — «Короткоствольник дашь?» — «Может, еще и гранатомет?!» — «Это есть». — «У тебя есть гранатомет?» — «А че?» — «Тьфу! Будет тебе ко­роткоствольник!» — «Порядок», — широко улыбнул­ся Демидыч. «И смотри, от нее ни на шаг! Куда она, туда и ты!» — «Кого ты учишь, Грязнов? Я четыре года за одним крутым топтался». — «Тогда и в самом деле порядок», — успокоился Слава.

Грязнов позвонил Турецкому и сообщил, что догово­ренность достигнута, в девять ноль-ноль завтра тело­хранитель Демидов Владимир Афанасьевич прибудет в следственную часть прокуратуры на автомобиле «ауди».

Константин Дмитриевич Меркулов и Турецкий си­дели в кабинете руководителя отдела «К» генерала Сам­сонова. Николай Васильевич был невелик ростом, пло­тен, совершенно сед, но выглядел моложаво.

Сколько лет мы с тобой знакомы, Костя? — обра­тился он к Меркулову.

Лет тридцать...

Тридцать два, — уточнил Самсонов. — И, по мое­му, никогда не ссорились и понимали друг друга с полуслова?

Мог бы и не предупреждать. Я не спрошу у тебя

ничего лишнего.

Вот и ладушки! Я внимательно изучил докумен­ты, любезно переданные вам, Александр Борисович, гос­подином Би. Познакомился с ними впервые. Вижу по лицам, что объяснять, почему впервые, вам нет необхо­димости... Специальное подразделение по наблюдению над индустрией разного рода развлечений создано с пер­вых дней появления в стране казино, ночных клубов, массажных кабинетов, пока, правда, не имеющих на своих фронтонах красных фонарей. Другой вопрос, в какую организацию переросла эта команда... Поверьте на слово, я вплотную занялся этим делом. Сразу скажу. Прокуроров мы в наши внутренние дрязги не втянем. Не обижайтесь. Но по окончании проверки этой индус­трии обещаю вам полное ознакомление с материалами дела. Касательно полковника Павлова... По его возвра­щении из командировки вы, Александр Борисович, бу­дете иметь возможность поговорить с ним обо всем. Дол­жен сказать, что информация о валютных вкладах в банках Швейцарии соответствует действительности. Пол­ковник Павлов, надеюсь, объяснит нам, каким образом оказались на его личном счету миллионы долларов, но что касается вице-премьера, тут я, как говорится, умы­ваю руки. Она занимает очень высокий государствен­ный пост. Ей судьи: премьер и Президент. У меня все.

Большой секрет, где именно находится сейчас Павлов и по какой причине? — спросил Меркулов.

В Хабаровске. Тайный перевоз современного ору­жия большой силы.

Уж не ракет ли с атомной начинкой? — поинте­ресовался Турецкий.

Вам что-то известно, Александр Борисович?

Хотелось бы знать, что по этому поводу сообщил вам Павлов.

Приехал ночью. Выложил шифровку. Той же но­чью расшифровали. Дата, место, пароль. Группа, во главе с Павловым, отправлена. Ждем возвращения.

С Павловым? — насторожился Меркулов. — Не слишком, Николай?

Группа из моего отдела.

Вы не поинтересовались, откуда у Павлова по­явилась такая шифровка?

Поинтересовался. — Генерал-лейтенант заглянул в блокнот. — Он получил ее от сотрудника МВД Саргачева Валерия Степановича.

В таком случае мне необходимо сделать неболь­шое сообщение.

Слушаю, Александр Борисович.

В отличие от вас, Николай Васильевич, мы не имеем секретов, о которых не могли бы рассказать на­чальнику отдела «К». Меня, как вам известно, прика­зом генпрокурора назначили руководителем следствен­но-оперативной группы, куда входят не только проку­рорские работники, но и сотрудники ФСБ. Или это не так, Константин Дмитриевич?

Так, Саша, так, — улыбнулся Меркулов. — С од­ной поправочкой. Группа образована в связи с убий­ством господина Кузьминского.

Убийство раскрыто! Дело закончено: я составил постановление о прекращении дела. И по-моему, все довольны. В том числе и отдел «К».

Послушай, Костя, — удивленно произнес гене­рал, — он у тебя всегда такой?

Какой?

Прямолинейный, что ли.

Всегда.

Тогда понятно. Молодец! Так что хотел сообщить, сынок? Рассказывай.

Турецкий широко, по-детски улыбнулся:

Я коротенько, Николай Васильевич...

Он сообщил, что в связи с информацией, компроме­тирующей Саргачева, за ним было установлено наблю­дение. Саргачеву, скорее всего, удалось получить плен­ку во время командировки в Гонконг. Он также свой человек в доме крупнейшего мафиози Джека Кана, торговца оружием и наркотиками. Возникает один воп­рос, на который он, Турецкий, не может найти ответа.

И что за вопрос? — заинтересовался генерал.

А для чего Саргачеву понадобилось отдавать плен­ку, если он мог бы воспользоваться ею с большой вы­годой для себя? Орден бы ему светил, а то и генераль­ские погоны!

Тем более что Саргачев имеет близкие, почти род­ственные отношения с госпожой Стрельниковой, — до­бавил Меркулов.

Такой же вопрос я хотел задать и Павлову, но воздержался.

Почему?

А чтобы не спугнуть, Саша. Документы ваши я давно получил. Еще до отъезда Павлова.

Так в чем же все-таки причина? — настаивал Турецкий. — Ведь Саргачев впервые так долго, боль­ше часа, беседовал с Павловым. Была у них встреча и на похоронах Кузьминского, куда настояла приехать госпожа Стрельникова.

• Предыдущая
• 40/83
• Следующая