Дорожные работы - Кинг Стивен - Страница 71

• Предыдущая
• 71/72
• Следующая

– Ладно, парень, – сказал он. – Выкладывай, что тут за дерьмо.

– Как тебя зовут?

– Дейв Алберт.

– В автобусе есть оборудование?

– Да.

– Подойди к окну. Скажи полиции, чтобы они позволили съемочной группе установить камеру на лужайке у Куиннов. Это дом напротив. Скажи, что если через пять минут этого не произойдет, то у тебя начнутся большие проблемы.

– Вот как?

– Будь уверен.

Алберт засмеялся. – Ты не похож на человека, который собирается меня убить, парень.

– Скажи им.

Алберт подошел к разбитому окну и выдержал секундную паузу, без сомнения, наслаждаясь моментом.

– Он требует, чтобы моя съемочная группа поставила камеру на другой стороне улицы! – закричал он. – Если это не будет сделано, он говорит, что убьет меня!

– Нет! – яростно завопил Феннер. – Нет, нет и еще раз…

Кто-то заткнул ему рот. Секундная пауза.

– Хорошо! – Это был голос человека, обвинившего его в блефе. – Ты позволишь двум нашим людям пойти и привести их сюда?

Он кивнул вопросительно обернувшемуся репортеру.

– Да! – крикнул Алберт.

После некоторой паузы двое полицейских неуверенно двинулись туда, где стоял автобус телевизионщиков. Двигатель его самодовольно мурлыкал. Тем временем подъехало еще две патрульных машины. Отклонившись вправо, он увидел, что другой конец Крестоллин тоже перегорожен. Большая толпа стояла за желтыми барьерами.

– Ладно, – сказал Алберт, садясь. – У нас есть минутка. Что тебе нужно? Самолет?

– Самолет? – недоумевающе повторил он. Алберт взмахнул руками. – Чтобы улететь, парень. Ууууулететь куда-нибудь.

– Ax, вот ты о чем. – Он кивнул головой, чтобы показать, что понял смысл вопроса. – Нет, мне не нужен самолет.

– Чего же ты хочешь?

– Я хочу, – сказал он, тщательно подбирая слова, – чтобы мне опять было двадцать лет и чтобы я мог заново прожить свою жизнь немного по-другому. – Он увидел недоумение в глазах Алберта и быстро добавил:

– Я знаю, что это невозможно. Конечно, я сумасшедший, но не до такой степени.

– Ты ранен.

– Да.

– Ты сказал правду об этой штуке? – Он указал на запальный шнур и аккумулятор.

– Да. Провод идет во все комнаты. И в гараж тоже.

– Где ты взял взрывчатку? – Тон Алберта был – вполне дружеским, но в глазах была внимательная настороженность.

– Нашел в рождественском чулке. Он засмеялся. – Что ж, неплохо. Я использую эту фразу в сюжете.

– Прекрасно. Когда выйдешь отсюда, скажи полицейским, что лучше им отойти от дома подальше.

– Ты собираешься взорвать себя? – спросил Алберт. В голосе его звучал интерес, только интерес и ничего больше.

– Я думаю над этой возможностью.

– Знаешь что, парень, ты, по-моему, просто фильмов насмотрелся.

– В последние время я не слишком часто ходил в кино. Правда, я посмотрел «Изгоняющего дьявола». Теперь жалею. Как там дела у твоей съемочной группы?

Алберт выглянул из окна. – Неплохо. У нас есть еще одна минутка. Твоя фамилия Доуз?

– Это они тебе сказали?

Алберт презрительно рассмеялся. – Они мне ничего не сказали бы, даже если бы я умирал от рака. Я прочел табличку под дверным колокольчиком. А ты мог бы ответить мне на вопрос, зачем ты все это делаешь?

– Могу. Это из-за дорожных работ.

– Новый участок 784-й автострады? – Глаза Алберта блеснули. Он начал что-то записывать в своем блокноте.

– Да.

– Они отобрали у тебя дом?

– Они попытались. Я возьму его с собой. Алберт записал его ответ, захлопнул блокнот и запихнул его в задний карман джинсов. – Это очень глупо, мистер Доуз. Вы не возражаете, что я так говорю? Почему бы вам не выйти отсюда вместе со мной?

– У тебя эксклюзивный материал, – сказал он устало. – Какие награды вам там присуждают, Пулитцеровскую премию?

– Я б не отказался. – Он весело улыбнулся, а потом снова посерьезнел. – Пошли, мистер Доуз. Выходи со мной. Я позабочусь о том, чтобы люди узнали о твоей позиции.

– У меня нет никакой позиции.

Алберт нахмурился. – Как это понимать?

– У меня нет позиции. Именно поэтому я так и поступаю. – Он высунулся из-за кресла и встретился с глазом кинокамеры, установленной на штативе посреди заснеженной лужайки Куиннов. – А теперь иди. Скажи, чтобы убирались подальше.

– Ты действительно собрался все взорвать?

– Не знаю.

Алберт подошел к двери, но в последний момент обернулся. – Мы где-нибудь встречались? Мне постоянно кажется, что я тебя уже где-то видел.

Он покачал головой. Он думал, что видит Алберта в первый раз в жизни.

Наблюдая за тем, как репортер шел по лужайке (слегка под углом, чтобы предстать на пленке в более выгодном ракурсе), он задумался о том, чем может заниматься Оливия в эту самую секунду.

Он подождал пятнадцать минут. Огонь усилился, но штурма дома с тыла так и не последовало. Похоже, огонь велся для того, чтобы прикрыть отступление полиции в дома на другой стороне улицы. Съемочная группа оставалась на прежнем месте, продолжая бесстрастно работать. Потом белый «Эконолайн» подъехал на лужайку Куиннов, и тогда оператор сложил штатив, оттащил его за фургон и снова начал снимать. Что-то черное и вытянутое просвистело в воздухе, приземлилось на полпути между домом и тротуаром и стало источать газ. Ветер подхватил его, и рваные облака понеслись вниз по улице. Второй выстрел также был недолетом, а через некоторое время он услышал, как снаряд приземлился на крышу. Он успел ощутить запах газа, когда последний снаряд скатился с крыши в сугроб, под которым мирно зимовали мэрины бегонии. Глаза его наполнились крокодиловыми слезами.

Он вновь пополз на четвереньках через гостиную, от души надеясь, что не сказал этому телевизионщику Алберту ничего такого, что могло бы быть впоследствии истолковано, как исполненные глубокого смысла предсмертные слова. У него действительно не было позиции, потому что в этом мире нет устойчивого места, на котором можно было бы ее занять. Взять, к примеру, Джонни Уокера, погибшего в бессмысленной катастрофе на перекрестке. Ради чего он умер? Ради того, чтобы простыни были доставлены вовремя? Или эта женщина в супермаркете. Игра не стоит свеч.

Он включил проигрыватель. Проигрыватель до сих пор работал. По-прежнему на диске стояла пластинка «Роллинг Стоунз», и со второй попытки он поставил последнюю песню (в первый раз он промахнулся мимо нужной дорожки из-за пули, с глухим звуком пробившей покрывало на «Зените»).

Когда все было готово, и последние такты «Человека-обезьяны» растворились в небытие, он снова подполз к перевернутому креслу и выбросил винтовку из окна. За ней последовал «Магнум». Прощай, Ник Адамс.

– Ты не всегда получаешь то, что хочешь, – доносилось из колонок, и он мог подтвердить, что это правда. Но даже если знаешь ее, желание все равно остается.

Граната со слезоточивым газом влетела в окно, ударилась в стену над диваном и взорвалась клубами белого дыма.

Но если, попытаешься, то может оказаться, Что у тебя есть то, что тебе нужно.

Вот и посмотрим, Фред. Вот и проверим. Он взял красный зажим соединительного провода. Сейчас увидим, есть ли у меня то, что мне нужно.

– О'кей, – пробормотал он и прижал красный зажим к отрицательной клемме аккумулятора.

Он закрыл глаза, и его последняя мысль была о том, что мир взрывается не снаружи, а внутри него, и хотя последствия взрыва были катастрофическими, размера он был совсем небольшого – скажем, примерно как грецкий орех.

Потом все вокруг стало белым.

Команда теленовостей компании WHLM выиграла Пулитцеровскую премию за вечерний репортаж о том, что они назвали «Последним Противостоянием Доуза», и за получасовой документальный фильм, показанный три недели спустя. Документальный фильм назывался «Дорожные работы», и в нем исследовался вопрос необходимости (или отсутствии таковой) строительства нового участка 784-й автострады. В фильме утверждалось, что причина, по которой началось это строительство, не имела ничего общего ни с перераспределением автомобильных потоков, ни с усовершенствованием дорожной сети, ни с чем-либо подобным. Муниципалитету было необходимо строить в год определенное количество миль новых дорог, иначе он лишился бы бюджетных ассигнований на дорожное строительство. Поэтому Городской Совет и принял решение расширить 784-ю автостраду. В фильме также сообщалось, что Городской Совет без лишнего шума начал судебный процесс против вдовы Бартона Джорджа Доуза, чтобы взыскать с нее хотя бы часть денег, полученных за дом. Однако общее возмущение заставило Совет отозвать свой иск.

• Предыдущая
• 71/72
• Следующая