Дорожные работы - Кинг Стивен - Страница 31
- Предыдущая
- 31/72
- Следующая
– Мы уже почти приехали? – спросила она.
– Еще минут пятнадцать.
– Послушай, если я тебе сказала что-то неприятное…
– Нет, это я наговорил тебе кучу гадостей. Мне, вообще-то, сейчас делать нечего. Если хочешь, я мигом довезу тебя до Лэнди.
– Нет…
– Или пристрою на одну ночь в «Холидей Инн». Без всякой задней мысли. Просто подарок на Рождество.
– Ты действительно расстался со своей женой?
– Да.
– И действительно так недавно?
– Да.
– Она забрала детей с собой?
– У нас нет детей. – Они подъезжали к заставе. Зеленые огни светофоров равнодушно моргнули в рано наступивших сумерках.
– Тогда отвези меня к себе домой.
– Это вовсе не обязательно, то есть я хочу сказать, что ты не должна…
– Мне просто хочется, чтобы со мной рядом кто-то был, – сказала она. – И я не хочу ловить попутку ночью. Мне страшно.
Он подъехал к будке сборщика пошлины и опустил стекло, впустив внутрь машины холодный воздух. Потом он отдал подошедшему сборщику свой билет и доллар девяносто центов. Медленно тронулся в путь. Они проехали мимо засверкавшего в свете фар щита с надписью:
СПАСИБО ЗА ТО, ЧТО ВЫ СОБЛЮДАЛИ ПРАВИЛА ДОРОЖНОГО ДВИЖЕНИЯ!
– Ладно, – неуверенно сказал он. Он понимал, что, возможно, не стоит продолжать уверять ее в своей порядочности – вполне вероятно, это приведет к прямо противоположному эффекту, – но ничего не мог с собой поделать. – Видишь ли, просто в доме как-то уж очень одиноко, когда я один. Мы можем поужинать, а потом посмотреть телевизор и поесть попкорна. Ты можешь лечь в спальне наверху, а я… Она тихо засмеялась, и, притормозив перед перекрестком, он взглянул на ее лицо. Но она показалась ему какой-то расплывчатой, неопределенной, словно все это был сон, а сейчас он вот-вот должен проснуться. Эта мысль слегка встревожила его.
– Послушай, – сказала она. – Лучше мне рассказать тебе об этом прямо сейчас. Помнишь, я тебе говорила об этом пьяном, с которым я ехала? Так вот, я переспала с ним. Он ехал в Стилсон – туда, где ты меня подобрал. Это была его цена.
Он остановился на красный свет.
– Моя соседка по комнате предупреждала меня, что так все и будет, но я ей не поверила. Уж я-то не собиралась расплачиваться своим телом с водителями. – Она скользнула по нему взглядом, но ему так и не удалось разглядеть в сгустившихся сумерках выражения ее лице. – Но дело не в том, что меня заставили. Нет. Просто я чувствовала себя такой отчужденной от всего, словно в безвоздушном пространстве. Когда приезжаешь в большой город и думаешь обо всех тех людях, которые здесь живут, то хочется плакать. Не знаю почему, но это действительно так. И бывает так плохо, что ты согласна провести всю ночь, выдавливая прыщи какому-нибудь парню, лишь бы слышать, как он говорит и дышит.
– Мне нет никакого дела до того, с кем ты спала, – сказал он и тронул машину с места. Он автоматически повернул на улицу Гранд, направляясь домой мимо дорожных работ на 784-й автостраде.
– Этот коммивояжер, – сказала она, – он женат уже четырнадцать лет. Он все повторял это, когда обнимал меня. Четырнадцать лет, Шэрон, – твердил он, – целых четырнадцать лет. Кончил он примерно через четырнадцать секунд. – Она издала отрывистый печальный смешок.
– Значит, тебя зовут Шэрон?
– Нет, это, наверное, имя его жены.
Он свернул к обочине.
– Что ты делаешь? – спросила она. В ее голосе вновь зазвучали нотки недоверия.
– Ничего особенного, – сказал он – Это входит отдельным пунктом в программу возвращения домой. Выходи, если хочешь. Я тебе кое-что покажу.
Они вышли из машины и поднялись на смотровую площадку, абсолютно пустынную. Он обхватил голыми руками холодную железную трубу ограждения и посмотрел вниз. Три последних рабочих дня они укладывали слой гравия. Сегодня они закончили эту работу и принялись за следующий слой. Брошенные машины – грузовики, бульдозеры, экскаваторы – неподвижно стояли в тишине наступивших сумерек, словно музейные экспонаты динозавров. Вот стоит стегозавр-вегетарианец, а вот плотоядный трицератопс – устрашающий дизельный бульдозер-землеед. Ну что ж, приятного аппетита.
– Что ты об этом думаешь? – спросил он у нее.
– А что, я что-то должна об этом думать? – ответила она вопросом на вопрос, пытаясь понять, чего он от нее хочет.
– Да, должна.
Она пожала плечами.
– Обычные дорожные работы – и что с того? В городе, где я, скорее всего, больше не окажусь ни разу в жизни, строят дорогу. Что я могу по этому поводу сказать? Выглядит отвратительно…
– Отвратительно, – повторил он удовлетворенно.
– Я выросла в Портленде, штат Мэн, – сказала она. – Мы жили в большом многоквартирном доме, а через дорогу построили огромный универсальный магазин…
– Они снесли что-нибудь на этом месте?
– Что?
– Я спрашиваю…
– Да, нет. Это был просто пустой участок, за которым было большое поле. Мне было шесть или семь лет. Я думала, что они будут там вечно рыть, греметь и тарахтеть. И я тогда подумала… Странная, конечно, мысль… Так вот, я подумала, бедная, старая земля, они словно ставят ей огромную клизму, и никто даже не догадался спросить у нее, нужно ли ей это и не больно ли ей. У меня в тот год была какая-то кишечная инфекция, так что я была большим специалистом по клизмам.
– Вот оно что, – сказал он.
– Мы отправились туда как-то в воскресенье, когда никто там не работал, и было почти как сейчас – тихо, очень тихо, как перед человеком, который умер у себя на кровати. Они заложили уже часть фундамента, и из цемента торчали эти желтые металлические штыри… Не знаю, как они там называются. А еще было полно всяких труб и мотки проводов в чистой полиэтиленовой обертке, и вокруг – много-много грязи, сырой грязи. Странное, конечно, выражение – никто никогда не слышал о вареной грязи, но эта выглядела именно сырой. Мы там принялись играть в прятки, а потом пришла моя мать и застукала нас. Ох, и досталось же нам с моей сестрой. Мать запретила нам ходить на стройку и сказала, что маленьким детям там угрожает большая опасность. Моей младшей сестре было всего лишь четыре года, и она чуть все глаза себе не выплакала. Странно сейчас все это вспоминать. Может быть, сядем обратно в машину? А то я замерзла.
– Конечно, – ответил он, и они вернулись к машине. По дороге она снова заговорила:
– Я была уверена, что никогда они там ничего не сумеют построить, а потом вдруг универсальный магазин вырос, как гриб после дождя. Я даже помню день, когда они заасфальтировали автостоянку. Через несколько дней пришло несколько рабочих, и они разметили стоянку желтыми линиями. А потом было большое торжество, и какой-то высокопоставленный засранец перерезал ленточку, и все стали ходить в этот магазин, словно он всегда там стоял и никто его никогда и не строил. Магазин назвали Торговым Центром «Мамонт». Моя мама часто туда ходила за покупками. Иногда, когда она брала с собой меня и Энджи, я думала об этих оранжевых штырях, которые высовываются из цемента там, в подвале. Это было что-то вроде тайной мысли, которой я ни с кем не могла поделиться.
Он кивнул. Он многое знал о тайных мыслях.
– А почему ты вообще спросил об этом строительстве? Оно как-то тебя затрагивает?
– Да, но я еще не знаю насколько, – ответил он.
Он собирался разогреть готовые обеды в упаковке, но она заглянула в морозильную камеру и обнаружила там большой кусок мяса. Она сказала, что поджарит его, если он, конечно, сможет немного потерпеть.
– Конечно, – сказал он. – Сам я все равно не знаю, как готовить мясо и при какой температуре.
– Вам не хватает вашей жены?
– Очень.
– Потому что вы не знаете, как приготовить мясо? – спросила она, но он оставил ее вопрос без ответа. Она поджарила картошку и разогрела мороженую кукурузу. Ели они на кухне. Она съела четыре жареных куска мяса, две порции картошки и две порции кукурузы.
- Предыдущая
- 31/72
- Следующая
