Родовой кинжал - Руда Александра - Страница 29

• Предыдущая
• 29/66
• Следующая

Целитель понял, что нужно сменить тему, и охотно ответил:

— Да куда там, никакая магия так быстро волосы не отрастит. Сходил в цирюльню, там меня налысо подстригли, а потом парик купил, женский, и заплел, как обычно. Вроде прилично получилось?

— От настоящих почти не отличишь, особенно когда заплетенные.

— Конечно, парик ведь из человеческих волос. Был бы из эльфийских — еще лучше было бы, но мы до такой низости, как продавать свои волосы на парик, никогда не опустимся. Этот проклятый парик мне такую кучу денег стоил, ты даже представить не можешь! Теперь вот буду думать, как за ним ухаживать, чтобы не испортить…

Я так и заснула под рассуждения, стоит ли мыть парик шампунем для укрепления волос, или сгодится обычный, подешевле.

Ранний завтрак проходил в напряженном молчании и крайне мрачной обстановке — капитан заставил всех нас надеть длинные черные мантии с серебристыми знаками отличия королевских служащих. Мантии были скроены широченные, неудобные, из жесткой, плотной ткани, и совершенно не улучшали настроения.

Тиса кромсала лежащий перед ней на тарелке кусок мяса так, словно он был ее личным врагом. Гном уныло прихлебывал чай, пахнущий ромашкой и зверобоем. Тролль, осторожно ощупав шатающийся клык, смешал куриный бульон с красным вином и, морщась, нюхал получившуюся жидкость. Я маленькими глоточками пила кефир, стараясь не шевелить ни губами, ни щекой, ни конечностями, кровоподтеки и ссадины на которых вспыхивали пульсирующей болью при любом резком движении. У меня кружилась голова, поэтому я боялась отправлять в желудок что-либо более существенное, чем кефир. Тем более что до сих пор хорошо помнился запах свежеубиенных троллей, и на мясо мне вообще было противно смотреть. Эльф ел третью порцию орехов в меду, пытаясь восстановить запас магической энергии. От такого количества сладкого его уже начинало тошнить — это было заметно по тому, с каким усилием он проглатывал каждый кусочек.

Только капитан, как будто не замечавший ничего вокруг, вкушал трапезу с безукоризненным соблюдением этикета. Лицо его как обычно ничего не выражало, серебристо-серые глаза с одинаковым равнодушием смотрели что на окружающих, что на еду.

— Я требую повысить мне зарплату, — вдруг сказал Даезаэль.

Волк медленно прожевал кусочек, глотнул, склонил голову к левому плечу и спросил:

— А есть для этого основания?

— Конечно! Я работаю больше всех. Вот посмотри. Персик…

— Меня зовут Персиваль, — вяло сказал гном.

— Персик вчера объелся мамиными пирожками, сегодня страдает желудком. Я собственноручно заваривал ему травяной чай, дабы он мог приступить к работе, не отвлекаясь, чтобы сбегать в нужник через каждые пять минут. Мила. Вчера чуть не подверглась насилию со стороны банды троллей. Заработала сотрясение мозга, ушибы и повреждения мягких тканей организма, не говоря уже об ударе по лицу, из-за которого у нее до сих пор глаз не открывается. Драниш. Спасая Милу, чуть не погиб, я в процессе излечения потратил на него все силы, потому что тролли плохо поддаются магическому воздействию, но иначе бы он вообще сдох.

— Умер, — проворчал тролль.

— …Из-за всего этого я теперь должен есть сладости, которые ненавижу. Тиса…

— А что со мной? — вскинулась девушка. — Я-то как раз…

— …вчера в очередной раз домогалась капитана, пока я оказывал Миле помощь, — безжалостно продолжал целитель. — Он тебе отказал, и ты сейчас балансируешь на грани истерики. Значит, твои нервы — уже моя забота. Ярослав…

Капитан подпер подбородок рукой и с интересом уставился на эльфа.

— А ты меня вообще пугаешь. Люди с таким поведением часто срываются так, что выжившие счастливчики потом легенды рассказывают. Страшные.

— Ярослав не срывается! — Тиса не могла позволить оскорбления своего божества. — У него воспитание!

— Вот-вот, — кивнул эльф. — Воспитание! А воспитание — это отнюдь не характер и не темперамент. Видал я благородных, которые к нам к целебному источнику приезжали лечиться. У этого глаз дергается, у того руки дрожат, а у большинства вообще не стоит. Но все воспи-и-танные.

— Да как ты смеешь намекать, что капитан мне отказал потому, что у него там какие-то проблемы! — Воительница вскочила на ноги, так стукнув кулаком по столу, что несчастные истерзанные кусочки мяса разлетелись по сторонам.

— Я как раз ни на что не намекаю, — спокойно ответствовал Даезаэль, выуживая из своей тарелки мясо и отряхивая его от меда. Он положил кусочек себе в рот и зажмурился от удовольствия. — Я просто хочу, чтобы мне подняли зарплату за тяжелые условия труда. Вот и все.

— Хорошо, — медленно произнес Волк. — Я бы с удовольствием поднял тебе зарплату. Но в данный момент ты находишься на королевской службе, поэтому все, что я могу, — это дать тебе премию.

— Премия тоже не помешает, — согласился эльф.

— Зачем тебе деньги? — спросил Драниш. — На парик?

— На запасной парик, — поправил Даезаэль. — Потому что, боюсь, мне одного не хватит.

— Почему же? — искренне заинтересовался тролль.

— Потому что если твоя морда до него доберется, ходить мне опять лысым, — ответил эльф, и его лицо перекосилось от злости. — Я уже успел оценить твой цирюльнический талант.

— Ну почему сразу морда? — возмутился Драниш. — Если что и доберется до твоего парика, так это только руки!

— Лапы, — поправила Тиса.

Тролль обернулся к ней с крайне недовольным видом, но сказать ничего не успел, потому что в этот момент капитан отложил столовые приборы, промокнул губы салфеткой и сказал:

— Хватит. Пора на работу.

Каждый из нас занимался своим делом. Персиваль восстанавливал сложный артефакт связи со столицей, секрет создания и ремонта которого был давно утерян. Человеческие маги тщетно бились над разгадкой сто лет, пока дед нынешнего короля не решил присудить огромную премию тому, кто изобретет нечто подобное или научится восстанавливать поломанное. Этим тут же заинтересовались гномы, которые до этого принципиально не интересовались возней вокруг поломки — ведь уникальный артефакт в свое время изобрел не гном, а человек! Но за хорошие деньги гномы быстро забыли о своей принципиальности. Народ, славящийся своим упорством, которое некоторые злые языки называют твердолобостью, бросил силы лучших умов на разгадку тайны. Прошло всего пятьдесят лет, как артефакты связи стало возможным восстановить. Дети тех, кто бился над разгадкой тайны, сейчас колесили по стране, восстанавливая сложные приборы, такие необходимые для управления большой страной с кучей отдаленных регионов. Отец Персика тоже приложил руку к исследованию, чем наш гном невероятно гордился.

В обязанности Тисы вменялось строго охранять двери комнаты, в которой будет работать Персиваль. Одна ошибка в настройке — и попытка воспользоваться артефактом будет стоить магу выжженного мозга. Да и вновь обретенным секретом гномы ни с кем не хотели делиться, а желающих подсмотреть за работой Персиваля было достаточно.

Даезаэль занимался инспекцией центральной лечебницы, на которую деньги выделялись из государственной казны. Бесплатная лечебница для народа, в которой отрабатывали свои навыки молодые лекари и целители, была необходима для того, чтобы заразные пациенты не разбегались по всему округу, а тихо помирали в одном месте или — кому повезло выжить после неумелого лечения — поправлялись и даже получали бесплатную кормежку. Конечно, больше всего эльфа интересовала статистика повальных моров и превращений в нежить и нечисть — в результате войны многие нежеланные мигранты прочно обосновались в лесах, оврагах и даже в городских подворотнях. Плюс ко всему в течение недели Даезаэль должен был проводить курсы повышения квалификации местных врачевателей, что зловредного эльфа невероятно радовало возможностью бесконечно издеваться над несчастными слушателями.

• Предыдущая
• 29/66
• Следующая