Бессонница - Кинг Стивен - Страница 64
- Предыдущая
- 64/158
- Следующая
— Возможно. Скорее всего, так оно и было.
— И то же самое с газовым баллончиком в кармане моей куртки?
Старина Дор не имеет к этому никакого отношения?
— Меня не волнует баллончик или старина Дор! — крикнул Мак-Говерн.
— Меня волнуешь ты! Ты страдаешь бессонницей с апреля или мая, со времени смерти Кэролайн ты угнетен и расстроен…
— Я не угнетен! — закричал Ральф. На противоположной стороне улицы остановился почтальон и посмотрел на них, затем продолжил свой путь.
— Хорошо, скажем иначе, — произнес Мак-Говерн. — Ты не был подавлен.
Но ты не спал, ты видел ауры, людей, выбирающихся из закрытых домов глухой ночью… — А затем обманчиво веселым голосом Билл произнес то, чего так боялся Ральф: — Тебе следует быть очень осторожным, старина. Ты начинаешь рассуждать в стиле Эда Дипно.
Ральф повернулся. Горячая, пульсирующая кровь прилила к лицу.
— Ну почему ты такой? Почему ты так со мной разговариваешь, почему ты меня разубеждаешь?
— Я не разубеждаю тебя, Ральф. Я пытаюсь помочь тебе. Быть тебе другом.
— Но выглядит это иначе.
— Иногда правда ранит, — спокойно заметил Мак-Говерн. — Хоть изредка следует прислушиваться к тому, что пытаются сказать твой разум и тело.
Позволь задать вопрос — это единственный тревожный сон, приснившийся тебе за последнее время?
Мысль Ральфа перелетела к Кэрол, закопанной по шею в песок и кричащей о следах человека в белом. К жукам, струящимся откормленным потоком из ее головы.
— Мне вообще в последнее время не снились кошмары, — глухо ответил он.
— Думаю, ты этому не поверишь, потому что тогда рушится твой столь прекрасно разработанный сценарий.
— Ральф…
— Позволь мне задать вопрос тебе. Ты действительно считаешь увиденных мною людей и смерть Мэй Лочер простым совпадением?
— Может быть, и нет. По-видимому, из-за физического и эмоционального перенапряжения создались условия для кратковременного функционального психического расстройства.
Ральф молчал.
— Я верю, что такие вещи случаются время от времени, — вставая, произнес Мак-Говерн. — Возможно, звучит забавно из уст такой рациональной птицы, как я, но это так. Я не утверждаю, что здесь произошло именно это, но допускаю такую возможность. Но в одном я абсолютно уверен — тех двоих мужчин, которых, как тебе кажется, ты видел, вообще не существует в реальном мире.
Ральф смотрел на Мак-Говерна, засунув руки в карманы, чувствуя, как они сжимаются в кулаки. От напряжения мышцы у него дрожали.
Мак-Говерн, спустившись по ступенькам крыльца, осторожно взял Ральфа за руку чуть выше локтя:
— Я думал… Ральф так резко выдернул руку, что Мак-Говерн охнул от удивления и пошатнулся.
— Я знаю, что ты думаешь.
— Ты не слушаешь, что я…
— О, я услышал достаточно. Более чем. Поверь мне. И извини — мне лучше прогуляться. Просто необходимо проветриться. — Ральф чувствовал, как кровь отливает от висков и лица. Он пытался переключиться на другие мысли, чтобы избавиться от бессмысленной, слепой ярости, но ему это не удавалось. Ральф чувствовал себя почти так же, как после приснившегося кошмара о Кэролайн; мысли метались от ужаса и смятения, а когда он сделал пару шагов, его охватило ощущение, что он не идет, а падает, как той страшной ночью, когда он свалился с кровати.
— Ральф, тебе необходимо обратиться к врачу! — крикнул вдогонку Мак-Говерн, и Ральф уже не смог убедить себя, что не слышит ноток странного, сварливого удовольствия в голосе Мак-Говерна. Забота, перекрывающая их, возможно, и была искренней, но это напоминало сладкую глазурь на кислом пироге.
— Не к фармацевту, не к гипнотизеру, не к иглоукалывателю!
Тебе необходимо обратиться к твоему собственному семейному врачу!
"Да, к парню, который угробил мою жену, — мысленно воскликнул Ральф.
— Парню, закопавшему ее по шею в песок и сказавшему, что ей не стоит ни о чем беспокоиться, если она будет принимать валиум или тиленол-3."
Вслух же он произнес:
— Мне необходимо прогуляться. Вот что мне нужно, и это единственное, что мне нужно. — В висках болезненно стучало, как будто внутри били отбойным молотком — вот так, подумал Ральф, наверное, и происходят сердечные приступы. Если он как можно скорее не возьмет себя в руки, то с ним случится то, что его отец называл «апоплексическим ударом от злости». Ральф слышал, как позади него плелся Мак-Говерн. «Не трогай меня, Билл, — мысленно попросил Ральф. — Не прикасайся ко мне, потому что если ты это сделаешь, я могу развернуться и врезать тебе между глаз».
— Неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь помочь тебе?! — выкрикнул Мак-Говерн. Почтальон на противоположной стороне улицы снова остановился и взглянул на них, а около «Красного яблока» Карл, занятый по утрам, и Сью, работающая днем, удивленно уставились на них. Карл держал в руках пакет с гамбургерами. Да, в такие моменты замечаешь удивительные вещи… Однако не настолько удивительные, как те, которые он видел утром.
«Вещи, которые, как тебе казалось, ты видел, Ральф», — мягко прошептал предательский голос в его голове.
— Прогулка, — с отчаянием пробормотал Ральф. — Всего лишь прогулка. — Перед внутренним взором прокручивалась лента кино. Это было неприятное кино. Ральф старался не ходить на такие фильмы, даже если весь репертуар кинотеатра он уже просмотрел. Звуковая дорожка этого мысленного фильма ужасов воспроизводила «Хлоп! Беги, ласка!»
«Позволь мне кое-что сказать, Ральф, — в твоем возрасте умственные расстройства — вещь распространенная. В твоем возрасте подобное частенько происходит с людьми, так что СХОДИ К СВОЕМУ ВРАЧУ!»
На веранде своего дома стояла миссис Бенниген, по-прежнему облаченная в ярко-красное осеннее пальто. Она смотрела на них, открыв рот от удивления.
— Ты слышишь меня, Ральф? Надеюсь, что слышишь! Надеюсь!
Ральф зашагал быстрее, приподняв плечи, как будто сопротивлялся сильным порывам ветра. «И что, если он будет продолжать кричать все громче и громче? А что, если он станет плестись за мной через всю улицу!»
«Если он сделает это, люди подумают, что это он сошел с ума», — сказал Ральф сам себе, но и эта мысль была бессильна успокоить его. В голове звучала мелодия детской песенки — казалось, кто-то наигрывал на пианино — нет, не по-настоящему играл, а спотыкался на каждом такте, словно мелодию подбирал ребенок, только недавно открывший для себя прелести музыки:
Вокруг малберибаш сплошной — <Mulberry bush (англ.) — детская игра.> «Эй, ласка, догоню, постой!»
Мартышка думает, что это шутка.
Хлоп! — Ласка! Убегай, малютка!
Теперь перед мысленным взором Ральфа проходили пожилые обитатели Гаррис-авеню — те, кто покупает страховку в компаниях, рекламируемых кабельным телевидением; те, кто страдает от камней в желчном пузыре и рака кожи; те, чья память сократилась, а простата увеличилась; те, кто живет на одно пенсионное пособие и взирает на мир сквозь утолщающуюся катаракту, а не через розовые очки. Это люди, прочитывающие всю периодику и дотошно изучающие по каталогу в супермаркете состав консервированных продуктов и замороженных обедов. Он видел их, одетых в гротескно короткие шорты и короткие юбки, кепки и футболки с изображением героев мультфильмов. Короче, он видел самых старых в мире дошколят. Они маршировали вокруг двойного ряда стульев, в то время как маленький лысоголовый человечишка наигрывал "Хлоп!
Беги, ласка!" на пианино. Второй лысоголовый убирал один стул, и когда музыка смолкала, все быстро усаживались, но одному не оставалось места — в этот раз не повезло Мэй Лочер, а кто следующий — не окажется ли им Мак-Говерн? Лишний обязан покинуть комнату. И Ральф слышал смех Мак-Cоверна.
Билл смеялся, потому что ему снова досталось место. Мэй Лочер умерла, Боб Полхерст умирает, Ральф Робертс теряет разум, но с ним-то все в порядке, Уильям Д. Мак-Говерн, эсквайр, как всегда в полнейшем порядке, как денди лондонский одет, не сгорблен и не сутул, отлично питается и по-прежнему в состоянии отыскать себе стул, когда обрывается музыка.
- Предыдущая
- 64/158
- Следующая
