Бессонница - Кинг Стивен - Страница 27
- Предыдущая
- 27/158
- Следующая
Мак-Говерн отпустил Луизу, затем, сняв федору, сделал поклон, как бы извиняясь. Луиза, правда, была слишком занята своей кофточкой, выбившейся из юбки, чтобы обращать на него внимание. Румянец сходил с ее щек, и Ральф заметил, что оно приобретает нездоровую бледность. Он надеялся, что Луиза не больна чем-нибудь серьезным.
— Приходи, если сможешь, — вновь обратилась она к Ральфу.
— Обязательно, Луиза.
Мак-Говерн обнял ее за талию, на этот раз вполне естественно и дружески, и они вместе направились к дому Луизы. Глядя им вслед, Ральф внезапно испытал сильнейшее ощущение deja vu <Уже виденное (франц.)>как будто он уже видел их, идущих в обнимку, только в другом месте. Или в другой жизни. Затем, когда Мак-Говерн опустил руку, разрушив тем самым иллюзию, Ральфа осенило: да это же Фред Астер, ведущий темноволосую, довольно крупную Джинджер Роджерс в провинциальный кинотеатр, где можно «танцевать» под мелодию Джерома Керна или Ирвинга Берлина.
"Какая чушь, — думал он, направляясь к аптеке. — Какая ерунда, Ральф.
Билл Мак-Говерн и Луиза Чесс так же похожи на Фреда Астера и Джинджер Роджерс, как…"
— Ральф? — вдруг услышал он голос Луизы и обернулся. Теперь их разделяла дорога. По Элизабет-стрит проносились машины, мешая им видеть друг друга.
— Что? — крикнул он в ответ.
— Ты выглядишь лучше! Более отдохнувшим! Ты наконец-то стал лучше спать?
— Да, — ответил он, подумав: «Еще одна маленькая ложь во спасение». — Ну разве я не говорила тебе, что ты сразу почувствуешь себя лучше с наступлением осени? До скорого!
Луиза помахала ему, и Ральф удивился, вдруг увидев ярко-голубые лучики, исходящие от коротких, аккуратно подстриженных ногтей женщины. Они напоминали след, оставляемый в небе реактивным самолетом.
«Какого черта?..»
Ральф зажмурился, затем снова посмотрел. Ничего. Только Билл и Луиза, идущие по улице к ее дому. Никаких ярко-голубых лучей, ничего… Но когда взгляд Ральфа упал на тротуар, он увидел, что Луиза и Билл оставляют после себя следы на асфальте, следы, так напоминающие изображения ступней в старом пособии Артура Мюррея по обучению танцам. Следы, оставляемые Луизой, были молочно-серого цвета. У Мак-Говерна, побольше, но все-таки деликатные — темно-оливковые. Они светились на тротуаре, и до Ральфа, застывшего на противоположной стороне Элизабет-стрит с отвисшей почти до груди челюстью, внезапно дошло, что он видит еще и тоненькие ленточки разноцветного дыма, тянущиеся от следов Луизы и Билла. А может, это всего лишь пар?
Городской автобус скрыл следы из вида, а когда он прошел, те исчезли.
На тротуаре не было ничего, кроме оставленного кем-то мелом признания внутри полустертого сердца:
«СЭМ + ДИНИ = НАВСЕГДА».
«Эти следы не исчезли, Ральф. Во-первых, их здесь вообще никогда не было. И ты это прекрасно знаешь».
Да, Ральф знал. Просто сначала он подумал, что Билл и Луиза похожи на Фреда Астера и Джинджер Роджерс, а затем развил эту мысль, придя к фантомам отпечатков шагов, как на схеме из пособия Артура Мюррея. Конечно, во всем этом была странная логика. И все же — он испугался. Сердце в груди билось быстро, а когда Ральф на мгновение закрыл глаза, пытаясь успокоиться, он вновь увидел лучики, струящиеся из кончиков пальцев Луизы. «Просто мне необходимо отоспаться, — подумал Ральф. — Крайне необходимо. Если мне это не удастся, еще и не такое померещится».
— Правильное решение, — пробормотал он и направился к аптеке.
— Померещится же такое.
Десятью минутами позже Ральф стоял перед аптекой «Райт-Эйд», взирая на табличку в окне. «ПОЧУВСТВУЙТЕ СЕБЯ ЛУЧШЕ В РАЙТ-ЭЙД!» — гласила она, как будто здоровье — вполне достижимая награда, если являешься добропорядочным покупателем. У Ральфа в отношении этого имелись большие сомнения.
Да, решил Ральф, подобный рекламный трюк превращает «Рексолл»
— аптеку, в которой он обычно покупал лекарства, — всего лишь в арендуемое помещение. Освещенные флюоресцентными лампами ряды прилавков напоминали длинные пролеты кегельбана, выставляя на обозрение разнообразнейшие товары, начиная от тостеров и кончая карточными головоломками.
После непродолжительных изысканий Ральф выяснил, что в ряду N3 выставлены патентованные медицинские препараты, и поэтому направился именно к нему.
Медленно пройдя мимо секции с указателем «ЖЕЛУДОЧНЫЕ СРЕДСТВА», за которыми следовало царство «АНАЛЬГЕТИКОВ», быстро Линовал территорию «СЛАБИТЕЛЬНЫХ» и, наконец, остановился.
«Вот он, леди и джентльмены, мой последний выстрел. Потом остается только доктор Литчфилд, но если он посоветует мне жевать сотовый мед или пить настой ромашки, я взорвусь, и тогда понадобится парочка крепких мужиков, чтобы оторвать меня от него».
«СНОТВОРНОЕ» — было написано над этой секцией третьего ряда.
Ральф, никогда не бывший приверженцем таблеток (иначе он пришел бы сюда намного раньше), не знал точно, чего именно он ожидал, — однако никак не такого дикого, почти неприличного изобилия. Он окинул взглядом коробочки (в основном успокаивающего голубого цвета), пытаясь прочитать названия.
Большинство их звучали странно, даже несколько угрожающе: композ, нитол, слипинол, соминекс, дроу-зи. Были здесь даже целые подразделения препаратов, относящихся к одному виду.
«Должно быть, ты пошутил, — подумал Ральф. — Ни одна из этих штучек не поможет тебе. Пора перестать играть в прятки, неужели тебе до сих пор это не понятно? Когда человек начинает видеть разноцветные отпечатки следов — вероятно ему самое время обратиться к врачу».
Но подспудно он продолжал слышать голос доктора Литчфилда так четко, как будто внутри него был включен магнитофон: «Головные боли вашей жены, Ральф, являются следствием повышенного давления — это неприятно и болезненно, но не смертельно. Думаю, с этой проблемой нам удастся справиться».
Неприятно и болезненно, но не смертельно — да, именно так он и сказал.
Потом Литчфилд выписал первую порцию бесполезных пилюль, а тем временем чуждые клетки в мозгу Кэролайн продолжали свое наступление, разрушая его.
Возможно, доктор Джамаль прав — уже тогда было слишком поздно, а может быть, Джамаль просто дерьмо, чужестранец, пытающийся приспособиться и не вызвать протестов. Может, так, а может, и иначе; этого Ральфу никогда не дано будет узнать. Одно он знал наверняка — доктора Литчфилда не оказалось поблизости, когда перед ними встали две последние задачи их супружества:
Кэролайн предстояло умирать, а Ральфу стать свидетелем ее умирания. «Неужели я хочу именно этого? Отправиться к Литчфилду и увидеть, как он снова выписывает рецепт?»
«Возможно, на этот раз он мне поможет», — мысленно возразил сам себе Ральф. В этот момент рука его потянулась вперед, подчиняясь, казалось, своему собственному желанию, и сняла с полки упаковку слипинекса. Ральф задержал коробочку на приличном расстоянии, чтобы прочитать состав, указанный на упаковке сбоку. Он не представлял, как правильно читаются все эти названия, от которых язык можно сломать, и еще меньше понимал, что это такое и каково их действие.
«Да, — ответил он внутреннему голосу. — Возможно, на этот раз Литчфилд действительно поможет. Но, может быть, все-таки настоящее решение проблемы в том, чтобы найти другого врача.»
— Вам помочь? — Голос раздался прямо из-за плеча Ральфа.
Тот как раз ставил слипинекс на место, решив выбрать препарат, чье название звучало бы не столь угрожающе, когда прозвучал этот незнакомый голос. Ральф вздрогнул, уронив на пол дюжину коробочек с искусственным сном.
— О, простите, я так неловок! — Ральф оглянулся.
— Не стоит извиняться, это я во всем виноват. — И прежде, чем Ральф успел подобрать две упаковки слипинекса и коробку капсул дроу-зи, мужчина в белом халате, заговоривший с ним, собрал остальное и расставил на полке с проворством карточного шулера, сдающего колоду. Согласно золотистой персональной карточке, прикрепленной к верхнему карману его халата, это был ДЖО УАЙЗЕР, ФАРМАЦЕВТ «РАЙТ-ЭЙД».
- Предыдущая
- 27/158
- Следующая
