Ареал. Цена алчности - Тармашев Сергей Сергеевич - Страница 7
- Предыдущая
- 7/64
- Следующая
— Стоять! — рявкнул Берёзов на мчащегося со всех ног в аномалию второго контрразведчика.
Тот резко затормозил и по инерции едва не влетел в опасное место, в крайнюю секунду Иван успел схватить его за локоть.
— Что с ним?! — Остальные двое сгрудились в кучу, ломая линию движения колонны. — Что произошло?
— В Оковы попал, — определил Берёзов, быстро прикидывая границы аномалии, — к земле пригвоздило сильно, сознание потерял. Вытаскиваем! Вы двое за правую ногу, я за правую руку! Ты пока жди, потом поможешь, — приказал он третьему, — и осторожно! Туда, где трава выглядит примятой, не лезть!
— Всем продолжать движение! — раздался рядом зычный голос Медведя. — Бегом марш! — Он отодвинул контрразведчиков в сторону. — Я сам! Догонять колонну! — рявкнул майор. — Шорох! Тащи их отсюда, пока всех не накрыло!
Бойцы группы Медведя увлекли контрразведчиков за собой, и здоровяк ухватил лежачего за ступню.
— Тащим по диагонали, между тобой и мной, тут брызги самые тонкие! — бросил он Ивану. — Взяли! И! Р-раз!
Они слитным рывком дернули бессознательное тело. В первую секунду Берёзову показалось, что он попытался сдвинуть с места бульдозер. Не ожидая такого, он не рассчитал сил и чуть было не потерял равновесие. Щуплый контрразведчик оказался так тяжёл, будто весил килограммов двести.
— Ещё раз! Быстрее! — Медведь ухватился поудобнее. — Скоро накроет! Жаровня ползает быстро! Упрись ногами! Взяли! И! Р-раз!
Выдернуть контрразведчика из «кляксы» Оков удалось только с третьей попытки. Едва тело вытянули за пределы «брызг», оно стало легче втрое, и Медведь, сорвав с него автомат, сунул оружие Ивану:
— Неси! Я его потащу! — Здоровяк мощным рывком забросил бессознательного человека себе на плечи.
— Пулемёт давай! — Берёзов вскочил на ноги и протянул руку.
— Сам! — отрезал Медведь. — Это святое! — осклабился он, поправляя висящий на груди «Печенег», и помчался вперед. — Бегом марш!
Иван бросился следом. Змейка отряда уже взбиралась по склону холма, поросшего искривленными мутациями деревьями, спеша выйти из опасной зоны. До его подножия оставались считанные метры, когда Берёзов почувствовал, как нагревается резинопо-полимер «Мембраны», и тут же увидел стремительный жест Ферзя.
— Ложись!!! — гаркнул Медведь, падая на землю. — Лицом в землю, руки под себя! — Он торопливо подоткнул руки бессознательному человеку под туловище и сорвал с груди пулемёт. — Не успели!
Поджимая руки под себя, Иван мельком бросил взгляд вперёд. Хвост вереницы отряда уже вжался в синюю траву, остальные бежали к вершине что есть силы. Не дошли до безопасной зоны метров сорок, машинально подсчитал он, уткнувшись лицевой пластиной шлем-сферы в красную землю. Температура воздуха становилась все выше, материал «Мембраны» быстро стал горячим, а потом словно раскаленным, нагревая промокший от интенсивных нагрузок камуфляж до состояния кипятка. Проходящий через противогазные фильтры воздух раскалился и обжигал носоглотку, отдаваясь жгущей болью в лёгких. Берёзов делал короткие вдохи, каждый раз задерживая дыхание на несколько секунд, пытаясь хотя бы частично снять боль, раздирающую дыхательные пути, но температура продолжала возрастать. В голове зашумело, перед глазами пошли кроваво-красные круги, кожа на спине и ногах пылала, словно облитая раскалённым свинцом, и непреодолимое желание сбросить с себя обжигающую одежду выворачивало наизнанку нервную систему. В какой-то момент Иван понял, что даже если решит вскочить и броситься бежать, то не сможет этого сделать — саднящие болью лёгкие отказывались вдыхать раскалённый воздух. Сознание стало угасать, медленно погружаясь в пучину поглотившей всё тело боли. Он собрал остатки сил и сделал крайнюю попытку не терять истончающуюся нить реальности, как вдруг почувствовал, что вдыхаемый воздух перестал быть раскалённым. Спустя минуту дышать стало легче, и свинцовый кипяток «Мембраны» перестал обжигать тело сквозь ставшую сухой ткань камуфляжа. В глазах прояснилось, только тело всё ещё трясло, словно от лихорадки.
— Туман! Вставай! — Лихорадка трансформировалась в тряску. — Ты как, живой? — пробился через шлем-сферу голос Медведя. — Слышишь меня?
— Слышу, — хрипло ответил Иван, — заканчивай трясти, плечо оторвешь! — Он с трудом высвободил из-под болящего каждою клеточкой тела руки. — И без тебя всё болит. Я думал, живьём поджарюсь! Никогда бы не сказал, что способен выдержать пол-часа кипячения.
— Полчаса? — ухмыльнулся Медведь, переворачивая на спину контрразведчика. — Сорок три секунды, ты хотел сказать.
— Сколько? — не поверил Берёзов, поднимаясь на ноющих от ожога ногах. — Мне казалось, что я тут сутки пролежал! Чёрт, больно…
— Сорок три секунды, — повторил Медведь, — повезло нам, почти успели выйти, краем зацепило самую малость. Могло быть хуже. В центре Жаровни никто не выживает, если лёгкие не сгорят, так мозги расплавятся.
Он встал, подобрал лежащий на земле пулемёт и повесил его на грудь. После этого, морщась от боли, подхватил бессознательного контрразведчика.
— Со спины, словно кожу содрали. — Берёзов, пошатываясь, поднялся на ноги.
— Пройдет через пару дней, — сообщил здоровяк. — «Мембрана» хоть и персональная пыточная камера, но на Жаровню рассчитана, так что не переживай, не облезешь.
— Это ободряет, — ухмыльнулся Иван. — Если честно, я думал, что она расплавится. А точнее, что давно уже расплавилась.
— Нет. — Медведь вновь уложил пострадавшего на плечи. — Жаровня действует только на высокоорганизованные формы жизни или что-то в этом роде… никогда не любил эти заумные научные формулировки. Мудрёных терминов много, а смысла — мало, всё равно ничего не понятно. — Он кивнул на растительность вокруг: — Вон, смотри, траве хоть бы что и железо холодное.
Берёзов взялся рукою за ствол автомата. Даже через перчатку «Мембраны» ощущалось, что он горячим не был. И синюшная трава, и покрытые мутным жёлтым мхом кривые деревья, и даже притаившаяся на кожистом стебле Синька — все было в порядке. Если бы не терзающая ошпаренную спину боль, могло показаться, что вся эта пытка с Жаровней лишь плод нездоровой фантазии, разыгравшейся от пошаливающих ежесекундного напряжения нервов…
— Пошли! — Здоровяк побежал к остальным. Судя по мучительной гримасе, скользнувшей по его лицу, больно было не только Берёзову. — Надо оттащить этого борца со шпионажем к Айболиту.
Старший санинструктор ОСОП, носивший радиопозывной «Айболит», внешне действительно имел сходство с одноимённым персонажем старого детского фильма-сказки «Айболит-66». Увидев его впервые, Иван подумал, что при выдаче санинструктору позывного не обошлось без некоторых аллегорий, но позже выяснилось, что меткий позывной пришел со своим владельцем с предыдущего места службы. Подобная ситуация не редкость, так что удивляться не приходилось, везде служат люди, у всех есть глаза, и все они когда-то были детьми. К тому же самого Айболита его радиопозывной совсем не тяготил, скорее наоборот.
— Что произошло? — Худому, как щепка, санинструктору, ловко сдёргивающему с пострадавшего шлем-сферу, с одинаковым успехом могло было быть как тридцать, так и сорок лет.
— Оковами приковало на бегу. — Берёзов окинул взглядом склонившихся над своим командиром контрразведчиков. Жаровня застала и их, но выглядели они бодро, видимо, самым краем зацепило. — Ударился о землю сильно.
В руке у Айболита оказался маленький фонарик размером с карандаш. Он чёткими и уверенными движениями проверил лежащему зрачки, коснулся пульса на сонной артерии и прощупал затылок.
— Потеря сознания вследствие удара головой, — определил санинструктор, — легкое сотрясение, серьёзных травм нет. — Он сунул руку в медицинскую сумку. — Сейчас поставим на ноги.
Айболит извлек одноразовую ампулу с нашатырным спиртом и отломил стеклянный колпачок. Несколькими быстрыми движениями он подвигал ею под носом у пострадавшего. Контрразведчик дёрнулся и открыл глаза.
— Видишь меня, боец? — требовательно вопросил Айболит, нависая над ним.
- Предыдущая
- 7/64
- Следующая
