Как меня опять надули - "Эльфарран" - Страница 19

– Вы же говорили: праздник, типа, фестиваль! – я непонимающе пытала спутников. – Желания исполняют, и все такое. Но здесь, как в тюрьме, все будто ждут чего-то ужасного?

– Или боятся, – угрюмо подтвердили друзья, – ты не дергайся, и до нас очередь дойдет. Схватив правой рукой гоблина а левой тролля я их слегка встряхнула.

– Или вы все рассказываете, или я за себя не отвечаю.

– Тогда тебе надо это, – гоблин, бросился к нашим вещам и притащил что-то завернутое в свою рубашку.

– Нет,– загородив его широкой спиной, затряс башкой бакен, – еще не время.

Похоже, все всё знали и молчали, только подальше отодвигаясь в глубь шатра.

– Проходите, – только я собралась устроить небольшой перекрестный допрос, как была довольно грубо вытолкнута на сцену, точнее, на помост обитый синим бархатом. Вдали в кресле застыла зрительница – высокая женщина в темном кресле.

– Не густо, – только и успела подумать я.

Властный медленный голос с сомнением произнес:

– И вы утверждаете, что она эльфийка!

Я спиной почувствовала, как тролль, бакен и гоблин энергично закивали головами.

– Помоги ей повелительница, еще немного и цель будет достигнута. Мы выполнили твое задание, королева фей.

– Вы не понимаете, о чем просите, впрочем, подойди ко мне, милая.

Поднявшись, она поманила меня рукой. Я где-то уже видела эти бездонно-черные глаза, они пугали меня даже в полной безопасности во дворце эльфийского короля. Ноги сами двинулись навстречу.

– Королева Солеа, ты хотела меня видеть, я здесь.

– Вот и славно, дорогая, а теперь займемся твоей прической.

Все вмиг погрузилось в прозрачную блестящую дымку, и фея повлекла меня куда-то вниз, по крутым ступенькам.

В какой то момент, я потеряла её из вида, очутившись вдруг в богато убранных покоях. Комната была необычайно просторна, вся пронизана солнечным светом и заставлена зеркалами, в которых я разбивалась на сотни отражений и мелькала со всех сторон. Вдохнув наполненный благоуханием свежий воздух, я прошла мимо необъятных диванов, придерживая лохмотья поношенного платья, словно боясь запачкать дорогую парчу обивки, обошла крутые бархатные спинки. В глубине, на широком ложе восседала хозяйка всего этого великолепия. Откинув волны густых смоляных волос, она делала вид, что слегка устала, но маленькие темные искорки в уголках глаз, то и дело вспыхивали неподдельным интересом.

"Она изучает меня", – я остановилась в гордом молчании.

– Вот мы и встретились маленькая эльфийка, – её руки, выдавая волнение, судорожно сжались. Кажется, она хотела произвести впечатление полного безразличия, но она была всего лишь женщиной. – Как ты сейчас себя чувствуешь, потеряв все: родину, друзей, имя, честь и титул? Ты теперь как и я – никто, но хватит ли тебе сил подняться, как хватило мне моей ненависти, что бы выжить и отомстить?

– Превосходно, – ответила я на первый вопрос и, подумав, добавила, – а если кто-то страдает комплексами, рекомендую вышивание, очень успокаивает.

Но все мои слова она пропустила мимо ушей, и вдруг широко улыбнулась. Вот именно от этой улыбки мне и поплохело окончательно. Неправда, что мы, эльфы, лишены человеческих переживаний. Потому что внутри, где-то в районе сердца, вдруг стало так холодно и мерзко, что я закусила губу, чтобы сейчас же не разреветься.

– Я знаю твою последнюю соломинку: ты все еще веришь в преданность мужа? – Она показала мне глазами на стоящую около неё шкатулку. – Открой, это прислали к твоему приходу.

Внутри, на алом бархате, лежала простая эльфийская булавка для закалывания ворота рубашки. По двум крапинкам изумрудов, я опознала её хозяина и почувствовала, как качнулся пол у меня под ногами, и чтобы не упасть, схватилась рукой за стоящий рядом столик. Он зашатался и жалобно заскрипел, затылком я почувствовала немое торжество соперницы.

Теперь я действительно потеряла все и, обернувшись, кивнула – хорошо, ты выиграла!

В осколках разбитого сердца, мелькнули наши счастливые вечера, когда я сама вытаскивала подобные штучки из воротника супруга, я, и никто более.

– Так и будем стоять? – Как бы невзначай она влезла в мои воспоминания. – Где рыдания, обвинения неверного, может надо распустить волосы, или как это у вас выражается.

– Да никак, разве что пойду, утоплюсь, пожалуй.

– Куда? – не веря своим ушам, она даже привстала с шелка подушек.

– Утоплюсь! Надо же что-то делать в подобном случае! Хотя… У тебя нет альтернативного варианта?

– Может просто поговорим, а если что, море рядом. Всегда успеешь.

Я подумала: вода холодная, дно илистое, глубина на протяжении нескольких лиг по колено, и русалки будут смеяться, глядя как я пускаю пузыри на мелководье. Сопоставив все за и против, согласилась на разговор.

– Валяй, отложим самоубийство на завтра.

Но разговор не складывался: усевшись рядом, мы полчаса молчали, разглядывали камешки пола и качали головами.

– А ну их, этих мужиков! – Вдруг предложила она. – Право они не стоят того, чтобы мы так переживали, давай объединимся. Твоя удача и моя настойчивость проложат прямую дорогу к успеху. Ведь мы почти равны, только цвет волос у нас разный. Взгляни.

И она распустила длинные пряди роскошных кос.

– Нравится?

Странно, но на меня словно нашло некое отупение, я не почувствовала подвоха, и, восхищенно оценивая красоту, потеряла бдительность. Закинув руки за голову, она изящно повернулась ко мне, так что в лучах заходящего солнца, блеснули её влажные черные глаза. Королева тихо засмеялась, придвинулась почти вплотную и горячо зашептала:

– Я покажу тебе иную любовь, поверь мне, и не будет на всем свете эльфийки счастливее!

Её пальцы как бы невзначай коснулись моей шеи, лаская, перетекли на плечи, но завороженная полным неги голосом, я продолжала неподвижно сидеть, неестественно выпрямившись, словно говорящего зайца узрела. Голос её тек неторопливой широкой рекой неги, звал за собой, ласкал мой слух.

– Что значит любовь мужчины с его эгоизмом и тупым желанием? Я не причиню тебе боли, дам нежность и понимание. И верну все, что у тебя было отнято, взгляни, хотя бы, на это.

В роскошном зеркале на расшитых покрывалах восседали две прекрасных женщины. Не веря глазам, я вскочила, бросилась к своему отражению и громко рассмеялась: мое лицо, шея, руки приобрели прежний облик.

– Это волшебство?

Она неслышно подошла сзади.

– Считай, что подарок. А теперь закрой глаза – ничто не может исказить нашу истинную красоту, что всегда скрывается внутри. Но если тебе важна внешность, мне приятно оказать эту небольшую услугу. Иди ко мне.

Я медленно падала на расшитые подушки роскошного ложа, покорная, не пытающаяся оттолкнуть хитрую искусительницу, оторвать её кровавые губы, что уже припали к моей шее. Навалившаяся тяжесть связывала мысли и желания, все куда-то стремилось, кружилось и бессильно валилось на землю.

ЛИШЬ ВЕРНЫЙ СЕРДЦЕМ ОДОЛЕЕТ ПУТЬ,

А ЧИСТЫЙ ПОМЫСЕЛ СПАСЕТ ВО МРАКЕ НОЧИ.

Словно удар веткой по затылку, слова встряхнули меня.

– Извиняюсь, забылась немного – я твердо отстранила её руки, может, даже немного резко, от чего, вся подавшаяся вперед, она вдруг неловко упала животом на покрывало.

– Я что-то не поняла, о чем речь?

Она замолчала на полуслове, в упор посмотрела в глаза.

– Помоги мне, освободи чудовище. И я выполню все твои желания.

Дрожь, словно в морозный день, била её крупными волнами, затуманенный взгляд стал почти безумным.

– Отдай свою сущность светлой эльфийки во власть тьмы!!! – Кричали её пылающие, искусанные в тревоге губы.