Лодка над Атлантидой - Кернбах Виктор - Страница 44
- Предыдущая
- 44/76
- Следующая
— Спустимся на нишу, — сказал Аута. Но Хор не согласился.
— Тогда сделаем по-другому! — И Аута попросил рулевого остановить лодку в воздухе над кораблем.
Солдат вблизи не было. Матросы мыли палубу. Аута взял воронку, усиливающую голос, открыл окошечко, и его голос загремел:
— Рулевой правителя Атлантиды, да будет он вечно жив, здоров и могуществен, боги желают с тобой поговорить. Выйди на палубу, боги спустится, чтобы отдать тебе приказ.
Только теперь люди, находившиеся на корабле, взглянули вверх. Немедленно разбудили рулевого, спавшего под палубой. Тот вышел вперед и, ничего не понимая, хотел было отругать матросов. Но, посмотрев вверх и увидев птицу с огненным гребнем, он упал на колени и согнулся в низком поклоне, припав лицом к мокрым доскам падубы.
— Рулевой правителя, да будет он вечно жив, здоров и могуществен, боги всего мира приказывают тебе вести корабль вдоль правого берега на юг. Мастер парусной оснастки пусть позаботится о ветре. Ты поплывешь по дороге, которую покажет тебе Бог Неба, который находится над тобой. Вставай, рулевой, и отвязывай корабль!
Сто двадцать весел ударили по воде. Корабль вышел из ниши, и мастер по оснастке поставил паруса. Не отрывая глаз от странной птицы, рулевой повернул корабль и поплыл в указанном направлении. Он плыл, словно завороженный, за парившей над ним лодкой до тех пор, пока не достиг берега. На этот берег в первый раз высадился с корабля Аута, когда был послан с целью выяснения, в самом ли деле на одном из полей на юге спустились боги.
Тот же оглушающий голос приказал матросам ждать а лодка направилась к стаду ослов и остановилась над ними. Дрожащая от страха стража обрадовалась, когда услышала, что боги требуют от них лишь собрать все веревки, какие есть, и гнать несколько сотен ослов туда, куда пожелают боги. Дорога оказалась довольно длинной Больше всех проявлял нетерпение Аута, то есть именно тот, кто менее всего привык к скорости полета Самыми страшными для перепуганных погонщиков ослов оказались серебряная башня и серебряная одежда богов. Особенно сильно они испугались в тот момент, когда начали сооружать по плану Ауты своеобразные огромные сани. Увидев, как боги валят огромные деревья С помощью одного лишь прозрачного огненного языка, многие из погонщиков чуть было не потеряли сознание. Из леса принесли длинную траву, которую местные жители использовали для строительства мостов через реки. Из нее погонщики ослов сплели толстые, с ногу слона, веревки.
Через сутки, в течение которых не прекращалась работа ни днем, ни ночью, все было готово. Сани подставили под башню. В нее вошел один лишь рулевой Аута увидел, как из середины корабля с той и другой стороны саней вышли мощные “ноги”. Корабль начал медленно наклоняться до тех пор, пока не лег во всю длину на огромные сани.
Бесконечная вереница ослов тащила огромный корабль по пшенице, траве, по каменистым дорогам и наконец добралась до берега моря. Погрузка серебряной башни была необычайно сложна. Если бы не искусство рулевых того и другого кораблей, башня легко могла утонуть в море. На судне атлантов сняли мачту. Изобретательным оказался и мастер по парусной оснастке. Он, стараясь угодить богам, придумал установить мачту на прочной треноге из толстых, укрепленных под палубой бревен. Ни у кого из корабельной команды просто не было ни минуты передышки, и, видимо, поэтому никто не осмелился спросить, для чего небесным богам нужна эта странная башня и куда они ее переправляют.
Сначала корабль плыл три дня и три ночи на юг, потом столько же на восток и, обогнув горы, где Яхубен достал оружие, направился к северу по морю, на котором редко случались сильные бури. По нему проплыли еще шесть суток и подошли к Орлиной Горе.
Столкнув с помощью ста двадцати гребцов башню богов на ровный берег, густо поросший травой, корабельщики отправились назад в залив, воздавая поклоны всесильным богам в серебряной одежде. Они благодарили богов за то, что те не сожгли и не убили их. Но все это сможет еще сделать правитель (да будет он вечно жив, здоров и могуществен), если узнает, что совершили его перепуганные слуги.
Однако трудности для чужеземцев с Красной планеты Хор теперь лишь начинались. Кто поднимет огромный корабль на вершину?
— Дорога туда настолько крута, что, даже если бы у нас и было несколько тысяч рабов, мы не стронули бы ее с места! — сказал задумчиво Аута.
Чужеземцы смотрели друг на друга, не проронив ни слова.
— Останемся здесь, около воды, — предложила женщина.
Аута посмотрел на нее. Она была хрупка и нежна, как Неферт.
Рулевой подошел к Хору.
— Я, кажется, нашел выход, — сказал он. — Сначала Аута со мной слетает на маленькой лодке и мы выберем место на вершине, а потом я вам расскажу, какая у меня появилась мысль…
Хор не стал его расспрашивать.
На маленькой лодке они несколько раз облетели вершину и выбрали место. Рулевой зашел в корабль и просидел там несколько часов подряд, делая какие-то расчеты. Аута, ничего не понимая в происходящем, сидел рядом и хранил полное молчание. Затем рулевой повернулся к Хору и к остальным членам экипажа, смотревшим на море.
— Вот что мы сделаем, — сказал он. — Я подсчитал, что если мы поднимемся со скоростью звука под острым углом, то мы не попадем на то место, откуда начали полет. Я имею в виду, что за время подъема и спуска произойдет поворот Земли и мы при движении назад сядем как раз на выбранную нами вершину.
Хор внимательно посмотрел на него и попросил показать расчеты. Они вдвоем вошли в летающий корабль и вышли оттуда, когда уже наступили сумерки.
— Ну как, не опасно? — спросила женщина с далекой планеты.
Рулевой улыбнулся:
— Тому, кому это кажется опасным, лучше подождать здесь. Но опасности никакой нет: взлетим вверх и будем непрерывно сокращать скорость до состояния падения, а затем прекратим падение, как обычно. Все здесь решает правильность расчета удаления от места на Земле, на которое мы должны попасть.
Все посмотрели на Хора, продолжавшего хранить молчание. Увидев, что все смотрят на него и ждут ответа, он сказал:
— Я еще раз пересчитал: все верно. Дело в том, что ни наш друг и никто другой никогда не летали таким образом. Любая неизведанная дорога таит в себе опасность. Но другого выхода у нас нет. — Затем он взял рулевого за руку: — Мы летим вдвоем.
— Это несправедливо! — сказал другой чужеземец. — Мы не принимаем вашего решения и взлетим все вместе.
— Но… — начал Хор.
— Или мы восстанем против тебя, как рабы Атлантиды! — сказал тот же чужеземец, улыбаясь.
— Или все, или никто! — заключила женщина. — Если окажетесь в опасном положении, наша помощь может пригодиться вам. А если уж опасность окажется чрезмерной и мы не сможем ее предотвратить, умрем все вместе.
— Зачем же всем? — спросил рулевой.
— Все, — сказала женщина, — так как, если мы останемся здесь втроем, лишенные возможности добраться назад на нашу планету, наши пошлют за нами других, а если учесть, что ты, — она посмотрела на Хора, — наиболее нужный из всех нас, погибнешь, то не имеет смысла заставлять тратить время и силы на оставшихся на чужой планете трех человек. Так что отправляемся все впятером!
— Вшестером! — Аута посмотрел умоляюще на Хора. — Теперь я — как и вы. Если останусь здесь, я не смогу быть полезным даже рабам, которые слушались меня лишь потому, что считали богом. Я смогу им помочь лишь позже, когда побольше научусь у вас. Без вас я не смогу стать даже тем, кем я был…
Хор посмотрел на его влажные глаза, потом улыбнулся и мягко сказал:
— Хорошо, вшестером.
Они вложили маленькую лодку в сделанную для нее в летающем корабле нишу и вошли внутрь, раскрыли кресла, как это требовалось, легли в них. Кресла, раздвинутые наподобие кроватей, плотно обхватывали их. Каждый крепко пристегнулся толстыми ремнями. Затем корабль начал подниматься на своих двух выдвижных ногах, которые поставили его вертикально, точно так же, как он стоял на пшеничном поле. С легким шумом ноги корабля ушли внутрь. Аута почувствовал, как кровь прилила к голове, но ему было стыдно признаться в этом. Да и к тому же всем было не до него. Каждый обязан был наблюдать за определенными приборами… Перед тем как лечь в раздвинутые кресла, женщина дала проглотить какие-то шарики и каждому приложила к сердцу по странному “мячику”, который, как сказала она, необходим для нормальной работы сердца.
- Предыдущая
- 44/76
- Следующая
