Питомцы зоопарка - Чаплина Вера Васильевна - Страница 31

• Предыдущая
• 31/65
• Следующая

Вышла на пруд. Я спустила его с цепи и отошла в сторону. Арго обрадованно взмахнул хвостом, отбежал, а потом, припадая на передние лапы, стал приглашать меня поиграть. Вдруг затрещал аппарат. Непривычный звук сразу привлёк внимание волка.

Он вскочил, насторожился и, пугливо прижимая то одно, то другое ухо, стал беспокойно вынюхивать воздух. Зрелище было очень красивое: на белом снегу резко выделялось могучее серое тело волка, напряжённо и осторожно ступавшего, готового каждую секунду отскочить или укусить. Как раз то, что было нужно для кинокартины.

Дальнейший ход картины требовал показать волка в тот момент, когда он вышел к самым флажкам, но не решался их перепрыгнуть. Однако Арго упорно не подходил к верёвке. И как я ни старалась отогнать его от себя, Арго всё время держался рядом. Пришлось пойти на хитрость: я перешла через линию флажков, ушла подальше и позвала к себе Арго.

И вдруг случилась неожиданность. Арго с разбегу, как собака, перемахнул через «непроходимую» линию и подбежал ко мне. Все охотничьи правила были нарушены. Из-за аппарата показалось полное ужаса лицо оператора. Момент был испорчен. Пришлось крутить сначала.

Тогда я стала ходить около самых флажков и хлопать в ладоши. Арго то подбегал ко мне, то отскакивал. Цель была достигнута; оператор был в восторге и уверял, что четвероногий «артист» оказался куда понятливей иных двуногих.

После этого Арго пришлось сниматься во многих картинах. Он быстро привык к звуку киноаппарата, перестал обращать на него внимание и послушно выполнял задания. Зато человека, крутившего ручку, Арго считал своим злейшим врагом. Он каждую минуту старался выместить своё зло на брюках операторов; не раз операторам приходилось от дюймовых клыков «артиста» спасаться на дереве.

«Переводчиком» при нашем «артисте» всегда была я. Режиссёр говорил мне, какая «игра» требуется от волка, а я уже обдумывала, как этого добиться. Это не составляло особого труда, так как я хорошо знала характер Арго. Но как-то раз, во время съёмки одной из картин, случилась история, которая чуть не кончилась плохо.

Нужно было заснять борьбу женщины с волком. Сделать это было нетрудно: Арго любил играть, а во время игры он набрасывался на меня, делая вид, что хочет укусить. Надо было только вызвать его на игру.

Вышли на съёмку. Никогда не имевший дела с дикими животными, режиссёр решил, что волк может подождать, и занялся другими делами. Арго ждал. Время подходило к трём часам, когда Арго обычно получает свою порцию мяса. Голодный, он всё больше и больше волновался: то ложился, то вставал. Видя это, я стала требовать немедленной съёмки.

Наконец всё было готово. Меня загримировали и одели в тулуп. Против тулупа я протестовала: от него сильно пахло овчиной, а для голодного волка это был большой соблазн. Но спорить было трудно, да и времени не было. Я подошла к метавшемуся волку. Арго сразу же молниеносным броском кинулся на меня и всей силой стальных челюстей вцепился в тулуп. Глаза у него злобно горели, а шерсть встала дыбом. Пришлось много раз как можно спокойнее назвать его по имени, прежде чем знакомый голос дошёл до сознания волка. Медленно, с трудом Арго разжал зубы, долго и внимательно смотрел мне в лицо. Затем, узнав, он виновато прижал уши, отряхнулся. Шерсть, стоявшая дыбом, легла, и уже не верилось, что минуту назад передо мной был злобный, дикий зверь.

Много раз снимался Арго для разных картин: «Охота с флажками», «Господа Скотинины», «Битва жизни» и других.

Сейчас Арго стар, зубы у него стёрлись, пропали дюймовые клыки. Уже новые волки готовы занять его место, но всё же на Острове зверей Зоопарка нет волка красивее Арго — Арго-киноартиста.

Привезли Раджи зимой 1925 года. В тот первый год, когда Зоопарк только начал пополняться животными после тяжёлых лет разрухи и голода. Раджи был первый бенгальский тигр, полученный нами, и, конечно, каждому хотелось его посмотреть.

Ящик, в котором привезли тигра, был крепко сколочен, обит железом и окован толстыми металлическими обручами. Одним словом, сделан так, чтобы перевозка зверя обошлась без случайностей в дороге. Разглядеть тигра было трудно. Он сидел в ящике, забившись в угол, и оттуда слышалось только глухое, несмолкаемое рычание. Ящик с тигром подвезли к помещению львятника, потом десять человек осторожно его сняли с машины, приставили к клетке и накрепко привязали к решётке, чтобы он не сдвинулся.

Когда открыли дверь клетки, все думали, что тигр выскочит сразу. Однако зверь не спешил. Теперь даже не стало слышно его глухого рычания. Чувствовалось, что он затаился и что-то выжидает. Прошла минута… другая… Служитель уже взял крейцер, чтобы поторопить зверя, как он вдруг неожиданно, одним прыжком вскочил в клетку и тут же, резко повернувшись, со злобным рёвом бросился на решётку. Все невольно отшатнулись, а тигр с какой-то неукротимой яростью бросался на решётку ещё, ещё и ещё… Решётка сотрясалась от ударов его могучих лап, а на губах зверя показалась кровавая пена. Потом так же неожиданно тигр прижался в угол клетки, и по тому, как он отворачивался и прятал голову, было видно, что он старался скрыться от человеческих глаз.

Тогда, чтобы дать зверю успокоиться, заведующий секцией приказал всем выйти из помещения. Дежурить ночью оставили меня. Я была очень и очень этому рада. Мне хотелось посмотреть, как будет себя вести на новом месте Раджи. Я села на скамейку, которая стояла в стороне, и старалась сидеть тихо, неподвижно, чтобы не привлекать внимание зверя.

Сначала, когда все вышли из помещения, тигр продолжал сидеть по-прежнему неподвижно в углу клетки. Затем встал и подошёл к решётке. Некоторое время он стоял не шевелясь, будто к чему-то прислушиваясь, потом вытянул голову и громко, протяжно мяукнул. До этого я много раз слышала мяуканье тигра, но такого тоскливого — никогда. «У-аа-у, у-аа-у», — казалось, не мяукал, а стонал он, глядя куда-то мимо решётки, в пространство. Я хотела встать и подойти к клетке, но стоило мне чуть шелохнуться, как он резко ко мне повернулся и с рёвом бросился на решётку. После этого он больше не мяукал. Всё время безотрывно следил за мной, и достаточно было шевельнуться, как, словно в ответ, слышалось его рычание.

Около клетки Раджи свисала на шнуре яркая лампа, и я могла хорошо разглядеть тигра. Самыми интересными мне показались его глаза. Они были совсем не такие, как у остальных львов и тигров, которые жили в Зоопарке. У тех зверей глаза были коричневатые, а у Раджи светлые, будто янтарь. Глаза этого тигра невольно обращали на себя внимание и придавали ему выражение какой-то неукротимой свирепости.

Хорошо разглядела я и большую, седую голову тигра, его сильное, мускулистое тело и огромный рубец, который пересекал полосатую спину. Судя по рубцу, рана была страшная, и как он её перенёс, я даже не могла представить.

Было уже поздно — часы пробили два часа, и я прилегла на скамейку. Не знаю, дремала я или спала, но каждый раз> когда открывала глаза, встречала пристальный взгляд зверя и слышала его глухое рычание. Он по-прежнему находился в углу клетки, прижавшись животом к полу, каждую секунду готовый к прыжку. Прыжком на решётку и диким рёвом встретил он утром служителя, пришедшего на работу.

В первый день Раджи даже не взял мясо, которое ему дал служитель. Не ел он несколько дней. Наконец голод сделал своё дело. Рыча и оглядываясь по сторонам, Раджи крадучись подошёл к мясу. Он обнюхал лежавший перед ним кусок, потом присел на передние лапы и стал его есть. Он ел неспокойно, всё время отрываясь от еды, готовый каждую секунду броситься.

Он ел так всегда, всё то время, которое жил в Зоопарке. Другие тигры, получив свою порцию мяса, тут же ложились, а этот только приседал. Он ел в клетке так же, как на свободе.

Долго не мог привыкнуть Раджи и к посетителям Зоопарка. При каждом резком движении кого-либо из стоявших у клетки людей он с рёвом бросался на решётку. Но скоро понял, что сделать ничего не может, и перестал обращать внимание даже на тех посетителей, которые его дразнили.

• Предыдущая
• 31/65
• Следующая